Ознакомительная версия.
Якадзуно посмотрел в окно и остолбенел. Исчезновение тумана было не самым большим изменением в окружающем пейзаже. "Муфлон" летел уже не над травянистым ковром, а над голой землей, обугленной и спекшейся от того жара, что стоял здесь несколько часов назад. Тут и там попадались обгорелые коряги, густой тропический лес как будто слизнула языком гигантская корова. Если далеко позади на горизонте смутно различалась зеленая стена джунглей, то впереди, насколько хватало зрения, простиралась безжизненная выгоревшая пустыня.
- Здесь было срузосл Сегалкос, - процедил Евсро сквозь крепко стиснутые зубы. - Две тысячи ящеров, не считая женщин и детей. Мы едем по следу огненного смерча.
- Город был прямо здесь? - удивленно переспросил Якадзуно.
- Нет, километра через два впереди Вон, видишь развалины?
Якадзуно ничего не увидел, потому что человеческое зрение заметно хуже ящерского. Якадзуно все увидел минуты через три, когда машина остановилась прямо посреди бывшей улицы. Евсро открыл дверь и вылез наружу, держа в одной руке видеокамеру.
- Земля еще теплая, - сообщил он.
Якадзуно последовал за ним, выбрался из машины и стал озираться по сторонам. Зрелище было жуткое.
Бывший поселок ящеров больше всего напоминал большой песочный торт, уставленный разнообразными головками и башенками из зефира и чего-то еще. Только здесь вместо поверхности торта была обугленная земля, по щиколотку засыпанная пеплом, а вместо украшений - глинобитные есов, запеченные до блестящей корочки. Якадзуно заглянул в ближайшее есо, подождал, пока глаза привыкнут к темноте, огляделся, и ему стало плохо. Он едва успел отойти на два шага в сторону, как его начало долго и мучительно рвать. Краем глаза Якадзуно уловил, что Евсро снимает его на видеокамеру, но сил возмущаться уже не было.
Внутри есо на земляном полу, запеченном до состояния обожженной глины, тут и там лежали зажаренные трупы. Некоторые из них скорчились в самых немыслимых позах, их тела были изломаны нечеловеческой (неящерской?) предсмертной болью. У самого входа колобком скорчился мертвый ребенок лет трех, было видно, что он, уже будучи мертвым, немного прокатился по земле и там, где пролегал его последний путь, кожа отстала от мяса и прилипла к полу. Этакая большая шкварка. Едва Якадзуно подумал об этом, как его снова замутило, да так, что успокоить рвотные спазмы удалось только через пять нескончаемо долгих минут.
Якадзуно не успел во всех подробностях рассмотреть, что было внутри есов. Только общее впечатление - обнаженные тела, скрючившиеся в предсмертной муке, прижимаются друг к другу в напрасной надежде спастись от убийственного жара, подобно тому как земные волки спасаются таким путем от зимнего холода. И еще Якадзуно заметил, что между входом и общей кучей зажаренных тел тут и там черными катышками валяются мертвые дети. В критических ситуациях ящеры не заботятся о детях, они полагают, что жизнь взрослого гораздо ценнее жизни ребенка, новые яйца снести нетрудно, а взрослую личность, бывает, не заменит никто.
Закончив снимать корчащегося Якадзуно, Евсро заглянул внутрь есов и немножко поснимал там. Далее он стал снимать панораму улицы, а к Якадзуно подошел Возлуво-жас.
- Сросилыю усвувхэ нафс? - спросил он, обращаясь к Якадзуно.
- Ре охшавлув ехуэв! - отозвался Евсро. - Духисейл се-седухизо ее и шемсезл фосев возевуэ овшозу.
- Ев в уел... - смущенно пробормотал Возлувожас и заткнулся.
Якадзуно так и не понял, о чем они говорили. Ему показалось, что Возлувожас предложил Якадзуно сделать что-то такое, что было бы Якадзуно неприятно, а Евсро его осадил. Но Якадзуно не был полностью уверен в этом.
Весь мир вокруг был однотонно-серым и удивительно сухим для субэкваториальной части Деметры в конце сезона дождей. Похоже, огонь так мощно прокалил землю, что все грунтовые воды испарились, а новые порции влаги еще не успели настолько пропитать воздух, чтобы пролиться дождем. Казалось, что здесь теплее, чем обычно на Деметре, но Якадзуно не был в этом уверен, возможно, это ощущение- одно из проявлений нервного потрясения.
Подул ветер, пепел поднялся в воздух, вдоль улицы помела поземка. Евсро повернулся и стал снимать это необычное природное явление. Возлувожас переминался с ноги на ногу перед входом в есо, он то вытягивал шею, просовывая голову внутрь и смешно балансируя хвостом, то отходил в сторону и начинал ходить взад-вперед, раздраженно приговаривая:
- Шхал ф оло, вовею, схухэ сусравевех он шхал... - и что-то еще в том же духе.
Примерно через полчаса Евсро закончил видеорепортаж, они погрузились в машину и поехали дальше. Якадзуно подумал, что в эту ночь ему будут сниться кошмары.
10
Дзимбээ обещал, что братство выделит Анатолию апартаменты по высшему разряду, но пока Анатолий временно обретался в бывшей общаге ныне закрывшегося химического завода компании "Хехст". Это общежитие еще до революции использовалось братством в качестве гостиницы. Горничная, убиравшая номер, однажды шепотом сказала Анатолию, что в этом номере провел одну ночь сам Джон Рамирес. Анатолий вспомнил смешного чернокожего великана и сразу повеселел, горничная почему-то отнеслась к этому неодобрительно. Похоже, Рамирес понемногу становится живым идолом революции.
Если судить по отметинам на полу, оставшимся от ножек кроватей, раньше в этой комнате постоянно обитало шесть человек. Теперь лишние кровати были вынесены, а оставшиеся две составлены рядом, образуя скромный, но уютный сексодром. Также в комнате появились диван, два кресла, пять стульев, дорогой и навороченный домашний кинотеатр и еще стационарный компьютер с неограниченным доступом к глобальной сети. Дзимбээ предупредил Анатолия, что с сетью надо работать осторожно, потому что из одного секретного источника поступила информация, что наркомафия готовит киберджихад.
Переселение в обещанные высококлассные апартаменты затягивалось на неопределенный срок, но Анатолий не испытывал неудобств по этому поводу. Это было странно, но, побывав в ящерских езузераш, Анатолий не столь придирчиво относился к комфорту, как раньше. Он перестал воспринимать свою жизнь на Деметре как обычное времяпрепровождение высокооплачиваемого служащего, теперь работа и досуг больше не были четко отделены друг от друга, вся жизнь превратилась в работу, но, странное дело, это его не тяготило, ему даже нравилось думать, что он не жалеет себя ради светлого будущего планеты по имени Деметра. Казалось бы, какое ему дело до этой планеты? Анатолий сам не понимал, почему его так увлекли идеи братства. Возможно, дело было в том, что он нуждался в оправданиях своего ухода от Ибрагима, а может, сыграла свою роль навязчивая пропаганда. Анатолий больше не воспринимал братство как сборище дебиловатых моральных уродов, он успел познакомиться со многими членами братства, и они были совершенно нормальными людьми. Они верили в то, о чем говорили, а делали большое и полезное дело - превращали большую вонючую помойку в цветущий сад. Да, эти слова затасканы многочисленными проповедниками, но если отвлечься от всей той грязи, которую раньше прикрывали этими словами, что плохого в том, чтобы превратить планету в цветущий сад?
Ознакомительная версия.
