— Учитель!
— Не называй меня так, послушник.
— А как тебя лучше называть?
— Я уже сказал тебе.
— Волк! А зачем ты меня всему этому учил?
— Я пока тебя ничему не учил. Я просто проверял, внимательно ли ты меня слушаешь, а также твою память. Урок первый: запоминай каждую мою фразу, даже если она покажется тебе бессмысленной. Потом спасибо скажешь.
Дни потянулись однообразной чередой. После завтрака они уходили до обеда в лес. После обедали, делали кое-какую работу по хозяйству, вернее, в основном ее делал Шай-Ама, а Волк помогал только тогда, когда одному эту работу было выполнить не под силу.
Первое время Шай-Ама считал дни, а потом бросил. Во-первых, это было абсолютно бесполезно. А во-вторых, дни настолько походили один на другой, что он просто-напросто запутался, что было вчера, а что позавчера. По вечерам они сидели на пороге дома, пили вино или пиво. Шай-Ама курил трубку. Разговоров серьезных почти не вели. Лишь однажды, тогда Шай-Ама еще считал дни, Волк сказал, что доволен послушником, а затем спросил:
— А ты-то, Шай-Ама, поди-ка, в голове своей все прокручиваешь, кто-де я и откуда.
— Может быть. — Послушник выпустил изо рта клуб дыма и улыбнулся.
— И какие тебя посещают мысли? — Волк прищурился.
— Самые разные.
— "Разные", «разные»... — проворчал Волк. — Ну и что ты думаешь?
— То мне кажется, что ты Дай-мэ-рак, то Шайрах[3], то один из Первых, то такой же, как я.
— А сам-то ты кто? Кем себя ощущаешь? А?
— Я не Первый, — вздохнул послушник.
— Это понятно. Но все же?
— Не знаю. Я пришел тогда, когда Дай-мэ-рак творил Вселенную, я попросил его остаться с сотворенным народом. Потом...
— И что было потом?
— Потом я стал человеком. Да, правильно, — глаза послушника заблестели, — я человек.
— Знаешь, ты бывал во многих местах. Я не говорю — мирах. Разве можно называть миром одну комнату дома? Сам посуди, наша кухня — это другой мир. Правда, смешно? — Волк как-то неестественно улыбнулся.
— Неудачное сравнение.
— А по мне, удачное. Все зависит от восприятия, послушник. Что для мелкой букашки целая вселенная, то для человека несколько шагов.
— Ты считаешь всех остальных букашками?
— Я и сам букашка. Но букашка, которая может хоть и медленно, но очень далеко ползать. Ты читал священные тексты многих народов. Что там говорится о людях?
— В той или иной форме говорится о том, что Творец или боги сделали их по своему подобию.
— Правильно, послушник. А что это значит?
— В смысле?
— Ну что скрывается под этим?
— То, что высшие силы наделили человека разумом.
— И это тоже. Но ты не видишь главного.
— Люди могут испытывать чувства.
— И это тоже. Пойми главное.
— Что?
— Человек может все, что и сами Высшие Силы.
— Все?
— Да, только есть одно условие.
— Какое?
— Если он не изменит мир. Ведь мир создан в неразрывной связи с самим человеком.
— Что это значит?
— Таранайлья.
— Сила, пущенная по железному шнуру?
— Да. Можно в любую минуту узнать, что делается в любой точке мира. Можно поговорить с кем хочешь, как бы далеко ни находился. Передать звук, образ, согреть и осветить жилище.
— Я был в продвинутых мирах. Один из них стал последним на пути Черного Всадника.
— Это удобно. Это облегчает жизнь. Но одновременно искажает замысел Высших Сил. — Волк поморщился.
— Но ведь это все как раз и приближает человека в могуществе к Высшим Силам.
— Как раз отдаляет. Человек может это все сделать и без Силы в проводах.
— Связываться на расстоянии, передавать образы? Да, этому я могу поверить. Я видел миры, идущие путем, отличным от пути железного шнура, пропускающего Силу.
— Не только. Человек может ходить по мирам как по комнатам дома, может жить вечно, если ему не надоест и если мир не искажен им самим.
— Но почему, что за серьезное препятствие?
— Все просто. Человек перестает полагаться на себя и верит вещам. Вот ты считаешь, что справишься с опытным мечником без оружия?
— Нет. Хотя... если я буду знать особые приемы.
— Представь, что ты их не знаешь.
— Тогда нет.
— Да, послушник. Этому я тебя и хочу научить. Твоя битва будет в искаженном мире, тело твое будет тлен. Твой Меч будет не железкой, а чистой Силой. Основное, чему я хочу тебя научить, — это Шайтэ.
— Холодная ненависть?
— Да. Так я назвал свою систему. Ее отличие в том, что тело мгновенно учится навыкам, заложенным в твоей сущности. Я буду учить тебя верить.
— Но, Волк, кто же ты?
— Я намекнул тебе, а ты не понял.
— Правда?
— Да.
— Человек? Неужели самый обычный человек, который до всего дошел своим умом? Который может ходить в обычной плоти по любым мирам? Который... который...
— Колодец был полон, я нашел подходящее ведро, чтобы зачерпнуть и напиться. — Тогда ты уже не человек.
— Я настоящий человек, как и задумывали Высшие Силы. Я и окружающий мир — это одно и то же. Я умею думать как деревья, я умею любить как звери. А зверям несвойственна ненависть. Они убивают, лишь чтобы наесться.
— Это трудно понять.
— Да, уж лучше не верить и закрыть глаза. Сегодня ночью будет первый серьезный урок веры. Ведь верить — это не значит просить, это значит просто жить таким, каким тебя создали. Всего один шаг — и ты можешь отступить от веры. Готовься, скоро взойдет луна. А пока набивай трубку и сходи в подвал за пивом.
— Слушай, а как ты все это обустроил? Неисчерпаемые запасы и все такое.
— Все люди очень любят комфорт. Я не исключение.
— Ты давно здесь живешь?
— От рассвета до заката. Я сплю и снова живу. Давай, послушник, иди за пивом. Нам надо взбодриться. Это будет веселая ночь.
Взошла луна. Она здесь всегда всходила полной. Так что опять же пропадала всякая возможность считать прошедшее время. Звезд было очень мало. Шай-Ама успел даже пересчитать их. Звезд было ровно двадцать три. Не больше и не меньше. Поистине безумный мир. Они сидели на пороге. Волк вглядывался в ночной лес.
— Пора, — сказал он после долгого молчания. — Снимай одежду.
— Зачем?
— Порвешь.
— Как скажешь, Волк.
Шай-Ама разделся догола. Волк последовал его примеру. Шай-Ама никогда еще не видел его обнаженным. Самый обычный мужчина. Человек. Даже прикрывает причинное место рукой, словно бы стесняется.
— Побежали!
— Что?
— Побежали, говорю. Кто быстрее до того дерева? — Волк указал рукой.
Они помчались. Шай-Ама прибежал вторым.
— Что, на двух ногах не очень? Так отрасти себе еще две ноги.
— Как?
— Встань на четвереньки и беги.
— Руки короче ног.
— Так удлини. Побежали вон до того дерева.
Бежать на четвереньках было неудобно. Даже Волк со стороны смотрелся очень смешно. Неожиданно его передние конечности удлинились — и скорость бега увеличилась. Шай-Ама очень захотелось поспеть за ним. Он поверил, что может бежать быстрее. И незаметно его конечности тоже удлинились.
— Холодно? — спросил Волк.
— Да. И спина устала.
— Что, бежать неудобно?
— Ты играешь со мной?
— А ты по вере Первых вообще все время играешь. У вас ведь там даже битва Света и Тени Игрой называется. Почему же я не могу? Тем более все надо делать постепенно. Посмотри на свои передние конечности.
— Нереально. Ведь в человеческом теле трансформа невозможна.
— Возможна. Я же тебе говорил, надо верить. Стань волком, и побежали.
Это было не больно, даже приятно. Какая-то теплота разливалась по всему телу. Казалось, что прошли годы, а на деле всего лишь мгновения. Шай-Ама оглянулся, перед ним стоял Волк в обличье волка. Да и сам Шай-Ама был волком.
— Я удивлен. — Он говорил мысленно, только беззвучно открывалась пасть.
— Нечему удивляться. Побежали. Едва ты начнешь все анализировать, то снова побежишь на двух ногах.
Они мчались по ночному лесу, обоняние и слух обострились во сто крат. Ветви словно расступались перед ними. Было хорошо и легко. Шай-Ама чувствовал себя словно заново родившимся. И он понял главное — чему хотел научить его Волк. Реально то, во что ты веришь. Если верить в победу, то она действительно наступит.
Они загнали какое-то травоядное животное и ели дымящееся кровью мясо. Было очень вкусно. Словно горячее жаркое. По скулам текла кровь. Шай-Ама и Вольт постоянно облизывались.
— Неплохой ужин, — сказал Волк.
— Да.
— Тогда пошли домой. Завтра рано вставать. Ты понял? Ты можешь все, главное — ты можешь победить, как бы ни был силен противник. Вера сильнее всего — стали, сил природы. Хочешь, мы перейдем в место, которое ты называешь — другой мир. Хочешь, я разрушу мир одним словом. Это тоже возможно. Стоит до конца это прочувствовать. Вера — страшная штука. И это главное оружие. Я вижу, что ты понял, дальше я буду учить тебя Шайтэ.
Антон. Заметки наблюдателя
