— Я ни немецкого, ни чешского не знаю.
— За год выучишь. Всю финансовую и организационную сторону вопроса Лига берёт на себя.
— Я, что выхожу на пенсию, и Лиге больше не нужен?
— Нужен, в качестве консультанта и аналитика. У тебя бесценный опыт. Две успешных акции.
— У меня остались незакрытые позиции в моем личном списке.
— У всех остаются. Женя, наша задача не убить как можно больше гадов, а нормализовать обстановку в стране.
— Они вместо меня арестовали какого-то парня.
— Задержали. Это еще не арест.
— И что?
— Посмотрим, как будут развиваться события. Пока ничего не ясно.
Расследование продвигалось неплохо. Быстро нашли сотрудницу театра, которая разносила по рядам программки. Хотели уж было задерживать, но она вспомнила темноволосого парня, который крутился между рядами возле места Анжелики Геннадиевны минут за пятнадцать до начала спектакля. Темноволосый парень подходил больше, чем пожилая билетерша Олимпиада Ивановна.
— У него была восточная внешность? — спросил Александр Филиппович.
— Довольно смуглый, с маленькими черными усиками. Скорее, южная. Я подумала: испанец или итальянец. Может быть, грек. Одет очень хорошо. Но на первые места не сел, ушел куда-то дальше.
— Опознать сможете, если увидите еще раз?
— Не знаю. Я его мельком видела. Очень недолго.
Смуглого молодого человека вспомнили еще две сотрудницы театра и трое зрителей. Весь спектакль он сидел на пятнадцатом ряду партера и, по свидетельству очевидцев, был один.
Александр Филиппович был рад: круг поиска сжимался.
На видеозаписях нашлось пятеро смуглых молодых людей с черными усиками. На всякий случай, без особой надежды, поискали по базе преступников и разыскиваемых лиц МВД. Естественно пусто. Судимые граждане, как правило, не особенно любят оперу.
Зато по профилям в социальных сетях удалось идентифицировать троих.
Поиск по паспортной базе решили пока отложить и работать с тем, что уже есть. Не то, чтобы очень долго делать поиск по базе из нескольких десятков миллионов изображений, но такой поиск давал слишком много вариантов. Есть люди с похожими типами лица. Так что список на допрос увеличился бы сразу на порядок. В общем, геморрой. А работать, кому же хочется?
Можно, конечно, сверить со списком IP-адресов тех, кто скачивал билеты с сайта театра и оплачивал с банковских карт. Но вряд ли террорист это делал сам и на свой адрес.
Ничего, думал Маленький. Понадобится, сделаем. Но, скорее всего не понадобится.
Из троих только двое были активны в интернете, причем один из них писал в основном о спорте, зато второй…
Глебчик прислал сводку со ссылками в пятницу к вечеру.
Александр Филиппович бегло просмотрел и хмыкнул: «Все! Нашли!»
Во-первых, парня звали Дамир Рашитов. Татарин, скорее всего. Значит, может, и мусульманин. Исламских постов, правда, у него не нашлось, зато огромное количество политических, причем крайне оппозиционного плана. А один пост был просто подарком.
Собственно, это был даже не пост, а комментарий в чужом аккаунте.
«Поздравляю всех френдов с получением роскошного подарка от одной небезызвестной организации, — писал хозяин аккаунта, проживающий в Лондоне бывший русский ученый и писатель Кирилл Усков. — Я поставил друзьям Шампанское, и мы отметили. Да здравствует театр! В нем до сих пор иногда ставят хорошие пьесы».
Комментаторы развлекались, как могли.
«Спасибо за поздравления, Кирилл! Мелочь, но приятно».
«Червей жалко, их же стошнит при первой дегустации».
«Канал «Россия врет» будет врать дальше, но главному герою пьесы в Большом я бы поставил «Мартель»».
«Ребята, ну так нельзя! Убийство есть убийство».
И, наконец, Дамир Рашитов:
«Лига — это настоящие смелые парни, которые не болтают, а действуют».
Александр Филиппович откинулся на спинку стула и улыбнулся.
Дамир Рашитов сидел в его кабинете уже на следующий день. Его пригласили на «разговор», просто позвонив по телефону. Пришел, причем без адвоката. Хорошо, геморроя меньше.
Описанию он вполне соответствовал: черные волосы, черные усики, карие глаза. Только слишком светлая кожа. Его трудно было бы принять за южанина. Без славянской крови здесь, явно, не обошлось.
— Вы были в Большом театре в позапрошлую субботу? — спросил Александр Филиппович.
— На Доне Карлосе? Да.
— Заранее покупали билеты?
— Где-то за месяц, по интернету. Моя девушка очень хотела пойти.
— А что не смогла?
— Почему не смогла? Мы были вместе.
— У вас был пятнадцатый ряд?
— Нет, десятый.
— Это же очень дорого.
— Я могу себе позволить.
— Вы, кажется, студент.
— Да, ВШЭ. Просто семья обеспеченная.
— Хорошо, — подключился к беседе Кивалин, — Расскажите о вашем походе в театр. Буквально все. Как пришли, как нашли свои места, что необычное заметили?
Дамир пожал плечами.
— Да все обычно. Пришли, разделись в гардеробе, поднялись в зал. Сразу сели на свои места. Мы немного опаздывали, зашли уже после третьего звонка.
— И все время были вместе?
— Конечно.
— Ладно, дальше, — буркнул Маленький.
— Вы, что мне не верите? — с безграничным удивлением спросил Рашитов.
— Рассказывайте дальше, Дамир Ринатович, — вздохнул Маленький.
Кроме, светлой кожи Рашитов отличался еще чистейшим московским выговором, даже акал, где надо. Сам-то Маленький не так давно переехал в столицу. На повышение.
Рашитов рассказывал, а Глебчик сидел, уткнувшись в компьютер, и строчил протокол.
— Ну, в антракте мы пошли в буфет, — продолжил Дамир. — Взяли по бутерброду с икрой и по бокалу шампанского.
— Вы приехали на машине?
— Да, но я бы включил автопилот.
— Какая у вас машина?
— Мерседес. Маленький, ничего особенного.
— В буфете видели Анжелику Геннадиевну? — подключился Кивалин.
— Синепал? Не знаю. Я не смотрю телевизор, так что плохо представляю, как она выглядит.
— Она и в интернете есть, — заметил Маленький. — Ролики. Новости.
— Предпочитаю другие новости.
— А что так?
— Такая концентрация вранья в единицу времени не для моей психики. Как-то хочется остаться в трезвом уме и твердой памяти.
И тогда Александр Филиппович утянул с соседнего стола распечатку и показал Дамиру.
— Ваше?
— Да, мое, — кивнул он. — Это была просто эмоциональная реакция.
— То есть в Лиге не «настоящие смелые парни»?
— В смелости им не откажешь, но убийства — это перебор.
— А вы знаете, что ваши действия подпадают под статью «оправдание терроризма»? — спросил Кивалин.
— «Оправдание терроризма»? Но это же просто реплика!
— Это не просто реплика. У вас все точно, как в комментарии к статье. Террористы представлены в образе положительных героев, заслуживающих поддержки, подражания и уважения. «Настоящие смелые парни» — это, что, не положительные герои?
— Мне даже в голову прийти не могло, что моя реплика нарушает какой-то закон!
— Не какой-то, — сказал Кивалин. — Тяжкое преступление. Часть вторая. Оправдание терроризма с использованием сети интернет. От пяти до семи лет.
— И вы только что признались, что это ваш комментарий, — резюмировал Маленький.
— Я хотел бы посоветоваться с адвокатом, — упавшим голосом сказал Дамир.
— Конечно, — кивнул Александр Филиппович. — Мы предоставим вам адвоката.
— Нет. Я хочу, чтобы адвоката нанял мой отец. Можете с ним связаться?
— Свяжемся. Признаете себя виновным в оправдании терроризма?
— Нет.
— Как хотите. Вы задержаны.
Маленький знал этот бесконечно удивленный взгляд. Даже страх не заметен, настолько все забивает удивление. И ведь знают же! Каждый раз, когда кого-то арестовывают по этой статье вскипают все их социальные сети. Просто на ушах стоят!
И каждый раз каждый из них думает, что лично его это не коснется.
