то, что нужно, чтобы привыкнуть к седлу. Два года он на лошадь не садился, отвык, а жёсткое седло ни хрена не сиденье в его родном лендровере.
Остановился он ближе к вечеру в довольно большой и зажиточной деревушке. Нет, конечно, он делал остановки и днём, чтобы лошади дать отдохнуть, чтобы Хим поохотился, да и самому в седле в первый день пришлось тяжко.
В отличие от крохотного Лугового, с которым он свёл знакомство в первый день, здесь был небольшой постоялый двор с обеденной залой. Так что, спал Раевский на добротном топчане на свежих тюфяках, а не в лесочке, укрывшись плащом.
Три первых дня дороги выдались скучными и безмятежными. Королевство Ирай было сонным и спокойным. Каждую ночь Раевский ночевал на постоялых дворах, неспешно двигаясь в нужном направлении. До единственного крупного города, стоящего почти на самой границе королевства Горк, было ещё четыре дня пути. Хим в своём изначальном облике прибавил в массе, да и как собака тоже слегка подрос, и теперь уже стал размерами со зверюгу во дворе старосты Лугового. Дорогой он кормился сам. Один раз выследил овцу, которая отбилась от стада, та в рощице заблудилась, что была всего в полукилометре от деревеньки. Там она и осталась, вернее то, что он не доел Хим, а так основным рационом для него были зайцы.
На четвёртый день пути испортилась погода, да так, что Раевскому пришлось на сутки задержаться в небольшой деревеньке, где он обжил сеновал. Крыша там не текла, вкусно пахло сеном, а ютиться в маленьких домишках крестьян, в которых и так было тесно, он не пожелал. Непогода разыгралась не по-детски — молнии, ветер гнул деревья и дождь лил стеной. Самое неприятное было то, что сигареты кончились, а табак здесь хоть и был, но не пользовался популярностью, и купить его на этой дороге не представлялось возможным. За всё время он видел лишь одного курящего человека, так что, приходилось вынужденно бросать. Кстати, не самая плохая идея, давно пора избавиться от зависимости, и лучший способ — не иметь курева.
Выехал Егор на рассвете под мелким дождём, который моросил с неба. Тучи висели низко, но вроде как не собирались разразиться очередным потом. В принципе, было бы можно и выждать, но валяться на сеновале ничего не делая и читая дневник покойного мага, надоело. Да и чтиво оказалось так себе, ничего полезного — рецепты зелий, формулы заклинаний, описание экспериментов. Для коллеги покойного, наверное, полезная книженция, для Раевского — нудная техническая литература. Ради интереса он пытался сотворить парочку простейших заклинаний, даже кольцо покойного надел, но всё, чего добился, крохотной искорки, которая вылетела из камня в перстне. Может, что ещё требовалось, чего у него не было, а может, силы какой. Он снова стянул перстень и убрал его обратно к остальному наследию чародеев.
С первыми в своей жизни грабителями Егор повстречался на пятый день. Свист арбалетного болта, рывок капюшона плаща, который был накинут на голову, и четверо бородатых рож, несущихся на него из кустов. И ведь как нехорошо сложилось, Хим минут двадцать назад убежал охотиться, лес был не слишком богатый, а жрать химере нужно много, молодой растущий организм. Вот и не смог он предупредить хозяина. Да и мысленная связь с расстоянием ухудшалась, эксперимент показал, что максимальная дистанция — метров шестьсот, не больше. Вот и вышло, что Раевский остался один против пятерых.
— Ко мне, живо, — мысленно позвал он химерика, спрыгивая со спины Лаванды прямиком в лужу, которая образовалась на дороге после дождя.
Грабители выглядели так себе, обычные мужики в грязных, а кое-где и плохо застиранных от крови рубахах. У троих в руках дубины, вырезанные из свежих крепких веток. Ещё один до сих пор в кустах укрывается, снаряжает свой арбалет. Ему пока делать нечего, подельники прикрывают своими спинами цель.
Тактика у этих недоразвитых была простая — набежать, смять, убить, обобрать. Раевский вытащил из перевязи шпагу, одним движением обнажил её, отшвырнув ножны в сторону. Левой рукой, конечно, не слишком ловко, но все же удалось обнажить кинжал. Что ж, всё вышло, как тогда, на тренировках. Первый из грабителей, вырвавшийся вперёд с занесенной над головой дубиной, получил удар в горло. Он так разогнался, что наконечник вышел с другой стороны, перерубив позвоночник. На землю оседал уже труп. Правда, Егор чуть не лишился своего оружия, но всё же, успев отскочить, едва не поскользнувшись на сырой земле, и не присев на задницу, он вырвал клинок, застрявший в шее покойника.
Бегущий следом, видимо, от страха ревел в голос и размахивал дубиной, словно пытался не ударить Каскада, а отогнать его, широкие взмахи относили тяжёлое оружие далеко в сторону, открывая жертву. Он догадался притормозить, но лужа и с ним сыграла злую шутку. Правая нога поехала по грязи, и он приземлился на задницу. И вот тут произошёл казус. Двое других взяли в стороны, заходя с флангов, а этот своим падением открыл цель для арбалетчика. Тренькнула из кустов тетива самострела. Но тут бандит решил вскочить. По иронии судьбы болт, предназначавшийся Раевскому, угодил в затылок здоровяку. Подняв фонтан брызг, очередной покойник приземлился мордой в лужу, да так и остался в ней лежать. А дальше всё стало совсем просто. Выпад, и клинок находит сердце того, что заходил слева. Он оседает на траву с жалобным выражением на лице, второй в отчаянном рывке с занесенной дубиной летит на Раевского. Дистанция уже не подходит для длинной шпаги. Егор просто выпустил рукоять и перекинул в правую кинжал. Дубина упала на него, но бывший каскадер был гораздо быстрее. Увернувшись, он всадил клинок в солнечное сплетение бандита, и тут же, провернув, вырвал его обратно. И опять повторилось то, что случилось с магом в подземелье, рукоять снова окуталась голубоватой дымкой, которая даже после извлечения оружия из тела никуда не исчезла, а продолжала тянуть душу покойника, тонкой ниточкой связывая мёртвую оболочку и кинжал.
В кустах раздался предсмертный хрип, и на дорогу выскочил Хим в своём истинном облике.
— Ты долго, — пожурил его Раевский, вытаскивая из груди бандита окровавленную шпагу и вытирая её об его же рубаху.
— Прости, хозяин, я спешил, как мог.
— Плохо, больше так далеко не забегай, только в пределах видимости. Тот, в кустах, мёртв?
— Да, хозяин. Больше никого нет, и в лесу тоже.
Раевский посмотрел на то, что осталось от убитого кинжалом, чёрная горка уже знакомой ему пыли, пока
