Ознакомительная версия.
Повернуть «Летящий глаз» аккумулятором к окну и раскачать импровизированную гирю на стальной струне – дело нехитрое. Камеры наружного наблюдения с чувствительной оптикой и хрупким облегченным корпусом не предназначены для подобных операций, но при необходимости опытный оператора может превратить свой «Летящий глаз» в многофункциональный инструмент.
Энергобатарея – самая прочная и увесистая часть мобильной камеры – ударила меж прутьев защитной решетки.
Дзиньк! По стеклу расползлись трещины.
– Еще раз, Славка!
Дзяньк! Звонкие осколки канули в темноте пустынной улицы. Порыв ветра вспучил, распахнул, отбросил тяжелые шторы. Прежде чем они опали вновь, Славка успел развернуть камеру объективом к окну.
Операторы заглянули в квартиру Влада.
* * *
Никаких следов погрома. У стены – широкий рабочий стол. На столе – моноблок со складной 30-дюймовкой монитора. И Влад…
Влад лежал, уткнувшись головой в клавиатуру. Разбитой, расколотой, разрубленной головой. Пальцы правой руки вцепились в манипулятор.
По всему выходило: Влада убили внезапно. Быстро. Сразу. Бедняга умер, не вставая из-за стола.
Денис закрыл глаза. Открыл. Снова закрыл. Промелькнула шальная мыслишка: а не пора ли подумать об увольнении по собственному желанию? Ну да, как же, разбежался! Расторжение контракта в одностороннем порядке не предусмотрено. Операторы заключают с наружкой пожизненный трудовой договор. И если Периметр согласится отпустить кого-нибудь из своих следаков, то только ногами вперед. Слишком много знают наблюдатели. Из тех знаний, что никоим образом не должны попасть к группировщикам. Так считают в центре управления.
И все же… Убийство двух операторов за две ночи – это не шутки!
– Слав, кажется, я начинаю понимать, почему ты так часто меняешь квартиры.
Денис глянул на Ткача. И обомлел.
Бледный Славка сам похож на покойника. Парень боялся. Боялся до зубовного скрежета и морозной ломоты в костях. Но сейчас было у него в глазах что-то еще. Особенное, безумное, пугающее, что прорастало из самых недр этого страха. И что пугало похлеще всяких оргов.
– Не-на-ви-жу… – процедил Ткач. Денис подумал, что никогда раньше не видел его в таком состоянии. – День, я буду рвать этих гадов. На куски рвать.
Денис верил – будет. Как только представится возможность дотянуться до опасного врага из безопасного места. Только вряд ли так бывает, Славик.
Дверь за собой майор Рыжков прикрыл тихо и аккуратно.
Виктор Черенков пару раз прошелся по кабинету. Любую информацию он лучше всего переваривал на ходу. Но такую… «…по асфальту идут человеческие ноги. А за ними волочатся…» Н-да…
Глава Администрации вернулся к рабочему столу. Включил коммутатор. Расторопная Ирина в этот раз отвечать не спешила. «Ублюдочный посол!» – подумал мэр. Причину задержки он определил верно.
Нависнув над чужой секретаршей, Кожин с интересом натуралиста наблюдал за девушкой. Папка, прикованная к левой руке федерала, полностью накрыла надрывающийся аппарат внутренней связи. Дотянуться до коммутатора, не тронув черного пластика переносного контейнера для бумаг, – невозможно. А тронуть, пусть даже случайно, – значит покуситься на секретную дипдокументацию. По крайней мере, так это может быть расценено. Если Кожин пожелает. Каждому ведь известно: рабочая папка федерального посла столь же неприкосновенна, как и его личные апартаменты.
А коммутатор долго и призывно верещал уже второй раз. Ирина покорно ждала. Федеральный посол улыбался. Сверху удобно было любоваться прелестями, якобы спрятанными в глубоком декольте. Кожин любовался. И продолжал начатый разговор. Не обращая на беспокойный коммутатор ровным счетом никакого внимания.
– …И у вас, Ирочка, несомненно, имеется доступ к полной базе данных о службе наружного наблюдения?
– Так точно, Павел Алексеевич. – Нежный голосок и по-военному четкий ответ были странным сочетанием. – Мой компьютер – часть рабочего терминала шефа. Но ведь вся информация оттуда передается в посольство.
– Полноте, не прикидывайтесь наивной девочкой. Вам это не к лицу. Не вся, отнюдь не вся информация. Виктор Викторович найдет возможность отсечь то, что считает нужным. Разумеется, из благих соображений. Ну, скажем, чтобы не засорять машину посольства ненужными файлами. Но проблема-то в том, что слово «мусор» каждый трактует по-своему. Получается парадокс: я знаю о наружке многое. Но понятия не имею о лучших операторах. Что-то мне подсказывает: этот «мусор» Виктор Викторович предпочитает хранить у себя.
Третий сигнал вызова. Девушка заметно нервничала. Любой бы занервничал в подобной ситуации.
– Что вам угодно?
Посол улыбался. Уже теплее…
– Мелочь, Ирина. Отвлеченные личные характеристики, пристрастия и психологические портреты лидирующих операторов. То, что закон не обязывает мэрию предоставлять в распоряжение посольства. И то, что даже я не смогу откопать в недрах рабочего терминала Главы администрации Ростовска. Быстро откопать… Вы поможете мне составить досье?
– Поймите правильно, без ведома Виктора Викторовича…
И снова посол улыбался. Похвальная преданность. Хоть и вынужденная.
– А если ситуация изменится? Кардинально?
Недоумевающий взгляд, поднятые брови. Играла она отменно. А соображала быстро.
– Конечно, я помогу. Если кардинально.
Конечно, поможешь, милочка. Если надеешься остаться в Периметре при новой власти.
Посол улыбался. Коммутатор трезвонил.
– Что-нибудь еще, Павел Алексеевич? Кроме наружки?
– О, нет-нет, мне ведь, собственно, не нужны чужие секреты. Я предпочитаю чужих секретарш. – Кожин понизил голос, подмигнул заговорщически. – Знаете, мечтаю установить пару «Летящих глаз» под вашей формой. И привлечь к наблюдению лучших следаков. Буду с удовольствием просматривать видеоотчеты. Впрочем, нет, забудьте о следаках. Ради вас я и сам переквалифицируюсь в оператора.
Девушка прыснула. И даже… Надо же, даже умеет краснеть, когда сочтет нужным! Похоже, они сработаются.
– Кажется, вас вызывают, Ирина? – Посол убрал наконец папку с коммутатора.
Секретарша успела сорвать трубку на пятой трели звонка.
* * *
Пять сигналов вызова – максимально допустимое время задержки для дежурной секретарши в ночное время. При наличии уважительной причины. Причина имелась – федеральный посол. Так что формально злиться на Ирину у мэра повода не было. И Виктор Черенков отдал приказ спокойным ровным голосом:
– Ирочка, списать экипаж. Да, обоих. Да, немедленно.
Ознакомительная версия.
