На него смотрел Ре My, но в лице его не было прежнего спокойствия. И наакалы тоже словно увидели свою судьбу, которую невозможно отвратить. Рей ощущал усталость как тяжелое бремя, что-то вроде болезни.
– Так вот что они делают.., открывают врата, к которым нельзя прикасаться человеку... – прошептал Ре My. – Разве они не знают, что то, что они пробуждают, всегда в конце концов оборачивается против своих якобы хозяев? Его можно вызвать, но вот отправить назад – это совсем другое дело. Да будет мир с теми, кого они отправили к Солнцу. А ты, – обратился он к Рею, плотнее запахивая мантию на плечах американца, – наш долг перед тобой неизмерим, потому что если бы мы не узнали, что они задумали, нас ждала бы катастрофа.
– А что произошло в той лаборатории?
– Будь благодарен, что не можешь вспомнить. Мы должны идти – готовить свой ответ. Но увиденное всегда будет отягощать нас, пока мы не упокоимся в своих могильных нишах. Они совершили грех, у которого нет искупления, и теперь должны ждать расплаты. У-Ча, принеси воду жизни...
Старший наакал протянул императору чашу с сверкающей водой. Поддерживая Рея за плечи, император приподнял его, и Рей выпил всю жидкость. И ощутил, как в нем снова появляется жизнь и энергия.
– Ты должен отдохнуть. А они проследят, чтобы тебя не тревожили. Потом мы отправим тебя домой...
Глаза Рея уже смыкались. Он почти не сознавал, что наакалы расстелили матрац на полу, что Ре My собственными руками помог им уложить американца. Но, несмотря на страшную сонливость, Рей дрожал от непрошеных воспоминаний, от того, что он видел или думал, что видел. Тут рука коснулась его лба, послышались слова на непонятном языке. Воспоминания исчезли, и остался только сон.
Когда он проснулся, вокруг все было освещено мягким светом. Светились экраны, окутывая комнату, его... Что-то шевельнулось, и он медленно повернул голову. Даже такое легкое движение потребовало напряжения всех сил и воли. Ему улыбнулась леди Эйя.
– Мне рассказали, что ты сделал, и я пришла, чтобы увести тебя в один из твоих домов.
Глаза Рея, вопреки его желанию, закрывались.
– В один из твоих домов. – Но какое отношение к нему имеют дома мурийцев? Это не его мир, не его время, и он тут чужак...
Деревья, высокие, высокие, как башни My, поднимаются от земли. Между ними плывут тени, образуя на почве лабиринт. И где-то среди них.., дальше.., еще дальше.., он должен идти туда – Рей! Рей!
Слабо, как голоса атлантов во сне, доносится призыв, но он повелительный, требовательный, и Рей прислушивается – и перестает бежать меж деревьев к неведомой цели.
– Рей!
Кто-то схватил его за руки. Он пытается высвободить их и не может.
– Вернись!
Теперь зов не слабый, а громкий, как удар грома, предвещающий бурю, и Рей укрывается, опасаясь молнии.
– Вернись! – Снова приказ, отданный так, будто сопротивление невозможно.
Рей открыл глаза. К нему склонилась леди Эйя. Это она держит его руки. За ней стоит старший наакал, положив руки на плечи леди, словно они должны быть связаны.
– Останься! – Это приказ наакала. Вот он снял руки с плеч леди Эйи и наклонился к Рею. И между его ладоней, словно из воздуха, появился хрустальный шар. Свет от экранов устремился в него, шар окружило светящееся облако и окутало американца.
Он снова закрыл глаза. Но теперь нет никаких деревьев, нет необходимости что-то искать – ничего, кроме целительного сна.
Длинноногая птица пробежала по самой границе прилива, отыскивая жертвы моря. Она уже нашла небольшого моллюска и предвкушала новые находки. Но, обогнув скалу, закричала и улетела.
Рей, встревоженный ее криком, поднял голову с рук и осмотрел крошечную бухту. Над его головой плясала бабочка с металлически синими крыльями, но тут же улетела. Берег был пуст. Он хотел этого. В каком-то смысле он всегда один. Несмотря на дружеское отношение мурийцев, он всегда ощущал преграду между ними и собой, чувство, что все окружающее нереально, по крайней мере для него.
Что произойдет с этой землей и ее жителями? Какая-то всемирная катастрофа изменила облик планеты, и она приняла такой вид, какой знают в его время. Спаслись ли остатки мурийцев, ушли ли на устойчивые земли, уцелели ли на островах, в которые превратились вершины гор My? Цивилизация должна была погибнуть в таком хаосе. Выжившие погрузились в варварство, и забылось все, кроме легенд. Императоры My превратились в полузабытых богов приходящих в упадок народов.
Что сейчас: последние дни My или расцвет?
Бесплодные Земли – это его страна, если что-то тут может быть связано с ним. Когда-нибудь.., когда-нибудь он туда вернется.
Жадная птица, обманутая и ободренная молчанием Рея, вернулась. Посмотрев на американца, птица обогнула скалу на другом краю бухты.
Метнулась назад с диким криком, и Рей услышал всплеск, словно кто-то или что-то бредет по мелководью. Он надеялся, что никто к нему не подойдет, и никто не подошел. Но голоса он различал легко благодаря какому-то капризу природы и строения окружающих скал. Одно слово привлекло внимание американца.
– ., в храме Ба-Ала в ночь праздника середины года. Мы должны рисковать своей шеей ради My? Если они в это верят, они глупцы. Я говорю: освободитесь, как освободились атланты. Изгоните рожденных Солнцем. Если они не уйдут, что ж, пусть встретятся в Ба-Алом. Как мне известно, он знает, как использовать их. – И говорящий рассмеялся.
– Когда ты плывешь на восток? – спросил другой голос.
– На третий день или раньше, если сможем освободиться. Эти глупцы мурийцы не сомневаются во мне – и почему бы им сомневаться? Я всего лишь торговец зерном из Уйгура, направляюсь в Майакс. Проходил по тому же маршруту два года назад. В этом плаще меня узнают. Есть только одно препятствие. Одна из этих проклятых рожденных Солнцем – леди Эйна – она теперь в городе и знает меня в лицо. Я был в ее доме, прежде чем раскрылось дело со спрятанным кораблем и меня приговорили к изгнанию. Если она встретит меня на запретной территории, доложит об этом. Рожденных Солнцем – Ба-Алу, вот что я скажу!
– А как ты минуешь восточную стражу, чтобы попасть к твоим друзьям?
– Это моя тайна. Передай мне, что ты узнал, и я все доставлю в целости, не бойся. Это у меня не первое такое плавание. И твои братья по Тени приветствуют меня.
– Я не смею слишком расспрашивать. Некоторые части храма мне недоступны, они защищены, и туда нельзя заходить. Эти жрецы Пламени умеют читать не только поверхностные мысли. Очень важно уже то, что меня приняли, пусть только как послушника.
– Ты узнаешь то, о чем тебя просят. – В первом голосе теперь звучала угроза. – Мы знаем, что недавно они каким-то способом сумели преодолеть завесу тьмы. И узнали о Любящем; так сообщили связанные сознания. Ты должен установить, как они это сделали и какую защиту создают – это очень важно. А теперь возвращайся, прежде чем тебя спросят, почему тот, кто идет к больному отцу, оказывается на берегу и разговаривает с капитаном торгового судна из Уйгура.
