- Спасибо, кэп, - говорю я, надеясь, что он не знает прикола про «капитана Очевидность», и оказываюсь прав, потому что в ответ получаю кивок, означающий «не за что».
- А теперь попробуй не подпустить меня к себе.
Еще до того, как я попробовал, уже прекрасно понял, что будет больно.
Первый же взмах типа копья он отвел в сторону своим мечом, прошел в зону, которую я должен был оберегать и нехило приложил свой меч к моему затылку.
- Убит, - сказал он, когда я очухался. – На надгробной плите напишут: «Он нехерово крутил копье».
Бросил меч (я почувствовал это своей спиной) и пошел домой.
- Было больно, - говорю я Алиме, с которой встречаюсь взглядом. – Меня, кажись, парализовало.
- Хорошо, что не ослеп, - пожимает она плечами. – Сам встанешь, или мне?..
- Сам, - говорю я, вспоминая инцидент за ужином.
- Вот и умница! – слышу голос Мастера (он был уже примерно на крыльце своего дома). – И дуй отжиматься!
***
Уже ночью, лежа в своем сарае на куче соломы, я задумчиво гляжу на звездное небо через дыру в крыше. Я специально нагреб соломы под эту дыру, чтобы любоваться звездами. Она была такой большой, что я видел весьма большое их количество, а сегодня даже и луну.
- Надо же, - тихо говорю я, - одно солнце, одна луна… так же, как и в нашем мире.
- А сильно твой мир отличается от этого? – слышу я женский голос. Запоминающийся и уж точно незабываемый.
- И часто ты тут бываешь?
- Не спрашивал Таннея об Эльзе?
- И не собираюсь.
Я сажусь и смотрю в темный угол. Туда, откуда издается голос.
- Так часто?
- Если ты о том, видела ли я, как ты мастурбировал, то да – видела.
Я усмехаюсь.
- Да мне как-то все равно, что ты видела.
- Даже не стесняешься?
- Не такой уж он у меня и маленький.
- Как по мне, большим его назвать тяжело.
- Что тебе нужно?
- Помочь.
- Мне?
И она вышла из тени.
- Я видела… кое-что.
Я внимательно смотрю на ее чертвоски сексапильный силуэт – сама женственность, сама грация. Даже Марии было далеко до такой грациозности.
- У шлюхи это не появилось, верно?
- Что?
- Это, - она нарисовала пальцами на своей груди воображаемые узоры. – То, что ты видел на своей красавице-подружке… поправка – бывшей подружке.
Я хмурюсь.
- Что там появляется? Какие-то скрытые письмена? Что ты видишь на женских телах? Расскажи – и я помогу тебе с этим.
- Разденешься?
- Люблю то, что мне непонятно.
Глава 15
Глава 15. А вот и я…
Она стоит передо мной. Прекрасная и возбуждающая. Пусть даже нижняя половина ее лица сокрыта, мое сердце выбивает громкую барабанную дробь, вызывая небольшое головокружение.
- Смотрю я на тебя, - тихо говорит она, упирая правую руку себе в бок и слегка выгибаясь, - и почему-то мне кажется, что ты сейчас не совсем о том думаешь.
- Что естественно, то не безобразно.
- Меня тебе не поиметь – я не тупая девочка, готовая отсасывать и ноги раздвигать, лишь бы меня защищали. И не ведусь на таких дебилов. Я вообще не понимаю, как такой как ты получил подобную способность.
- Не умеешь ты вести переговоры, - я делаю вид, что теряю к разговору интерес и ложусь на свой стог, продолжая глазеть на звезды. Давление в паху выдало бы меня с головой, но, к счастью, оно под штанами незаметно… наверное.
- То есть, тебе не нужно то, что я предлагаю?
- Тебе нужна информация, - спокойно объясняю я, - и у меня на нее тотальная монополия. Больше никто не расскажет тебе ничего из того, что ты хотела бы узнать. Как я уже понял, она для тебя все равно что наркотик. У тебя ломка, когда ты понимаешь, что кому-то известно то, что не известно тебе. И тебя ломает, - я присаживаюсь и смотрю в ее кошачьи глаза, - ломает так сильно, что ты готова из кожи вон вылезти, лишь бы завладеть информацией. И… знаешь, что?
Она смотрит на меня, не двигаясь. Мне даже кажется, что она не дышит.
- Я готов с тобой делиться кое-чем… понемногу рассказывать о том мире, откуда я прибыл… о том, что именно я вижу на обнаженных девушках… и даже о своей странной теневой способности. Но лишь на моих условиях. Ты сказала, что любишь то, что тебе непонятно, но это не так – ты это ненавидишь.
Она отвела взгляд в сторону. Я видел, как она обдумывает мои слова.
- Ты не такой идиот, каким все это время казался, Спенсер.
Я улыбаюсь.
- …но и не так умен, как тебе кажется. Удачи, - после этих слов она разворачивается и направляется в угол, туда, куда не проникает лунный свет, в самую неосвещенную часть этого сарая. Я смотрю на ее дьявольски изумительную фигуру, пока она не сливается с непроглядной тьмой.
И звуки ее шагов исчезают.
Мне кажется, что она все еще там, в этом углу. Стоит и смотрит на меня оттуда. Ждет… не знаю, чего, но ждет.
Сначала я лег на сено и попытался уснуть, но мысль об ассасинке, сидящей в углу сарая, не давала мне отключиться. Потому я встал и проследовал в тот самый угол. Шел медленно, чтобы ни на что не наткнуться. По мере того, как я проникал в тень, зрение слегка начинало адаптироваться к темноте, и это позволило убедиться в том, что угол все же пуст.
Недолго думая я спускаю штаны и высвобождаю содержимое своего мочевого пузыря. Раз уж ей так нравится сидеть в этом углу, пусть наслаждается здешними ароматами. Я еще и посрать хотел здесь же, но в данный момент не мог себя заставить.
Счастливый, я отправился спать, и уснул почти сразу же.
***
Глаза я открываю в каком-то странном помещении. Темном, как сарай, в котором я уснул, и воняющем почти так же, вот только если в сарае я спал на стоге сена, то теперь я привязан к какому-то кресту, но не христианскому, а стоящему как бы буквой «Икс». Руки и ноги привязаны к разным концам этого самого «Икса».
И почему я не проснулся, когда меня кто-то похитил?
Ассасинка!
Хренова сука! Да я ей шею сломаю, когда она…
- О нет, нет… это не она, - слышу голос. И она принадлежит…
- Джимми? Это… ты?
Он выходит из тени. Точно так же, как ассасинка. Но только вместо изящного стройного силуэта – зловещая фигура моего лучшего друга, почему-то сжимающего нож.
- Как ты мог, Маркус? Я думал, мы друзья…
- Что? Ты… т-т-ты о чем?
Я и правда не понимаю. А он приближаются. Стекла его очков горят ярким белым светом, неизвестно откуда отражающимся.
- Джимми… я…
- Ты хотел трахнуть ее! – кричит Джимми, оказываясь возле меня с этим самым ножом.
Я стараюсь развязаться, но не выходит.
- Я… я придумал кое-что… - и он разрезает веревку, которой перевязаны мои штаны, и затем спускает их к коленям вместе с трусами. Пялится на мои гениталии.
- Джимми! Твою мать! Какого хрена происходит?! Ты чего?! Не кого я не хотел…
- Врешь! – орет он и подносит нож прямо туда, отчего я взвизгиваю, как девчонка.
- Джимми! Джимми! Клянусь тебе, я никогда не собирался ничего с ней…
- Снова врешь, сука!
- АААААА! – я ору, пытаясь дергаться, чтобы высвободить хотя бы одну руку. Мне хватило бы всего одного удара, чтобы отправить его в нокаут, но связан я крепко-накрепко. – Джимми! Друг!
- Ты хотел… трахнуть Рози, - говорит Джимми и берет в свою руку мой член. Меня всего трясет. Вот только на этот раз не от возбуждения. А от страха. – Но я решу проблему.
И он взмахивает ножом.
***
Кричу и вскакиваю с постели. Весь мокрый. Тяжело дышу.
«Это за то, что растратил всю ману, кретин безмозглый!» - раздается внутри моей головы чертовски знакомый голос.
- Ты…
«Я – тот, благодаря кому ты пожил первые свои шесть дней здесь, как хренов падишах».
