слушала меня. Она молча пошлёпала прочь из деревни, покачиваясь, немного скользя в грязи, но удерживая равновесие. Она брела прочь, и при виде этой хрупкой несчастной спины, я не смог удержаться и не крикнуть ей в след:
– Куда ты уходишь?! Возьми хотя бы сумки с едой!
– МНЕ НИЧЕГО ОТ ТЕБЯ НЕ НУЖНО, ПОГАННЫЙ ТРУС! НЕ СМЕЙ ИДТИ ЗА МНОЙ, ИНАЧЕ УМРЁШЬ!!!
И она ушла. Я не стал её догонять. Правды ради, я очень устал и весь этот неприятный разговор вытянул из меня последние силы. А эти двое слушали. Стояли под дождём и слушали нашу перепалку, не вмешиваясь, держа труп Билла на месте. А ведь они могли напасть на нас в любой момент и убить.
– Эй, вы! – крикнул я двоим парням, и стал маленькими шажками продвигаться ближе к ним. Мне нужно с ними поговорить, иначе будет страшно уходить отсюда, открыв им спину… да и мне просто интересно, почему всё это время они молча стояли на месте и не вмешивались.
– Слушайте… – начал я говорить чуть тише, когда подошёл достаточно близко для разговора, а дождь тем временем перешёл на нет, лишь небольшие капли по-прежнему падали с неба. – А можно ей спокойно и тихо уйти?
Красавчик некромант открыл рот, собрался мне что-то ответить, но на его плечо легла рука рядом стоящего парня:
– Не надо, Йохан, я сам! – и парень действительно закрыл рот, и замолчал, ожидая что скажет парень в соломенной шляпе. Я тоже стал ждать. А шляпа приподнялась, я увидел не очень красивое лицо незнакомца, его красные, неприятные, и словно бы злые, глаза. Он осматривал меня. Изучал. Момент тишины затянулся надолго, и когда я уже хотел было вновь попросить их не трогать Кику, он заговорил:
– Не выйдет, пацан. Она вернётся назад, и вернётся уже не одна. Нам лучше убить её сейчас. Просто бросить на неё мертвецов и на одну проблему станет меньше. И с тобой следует поступить точно также.
– Да, но… ты же мог это сделать и раньше. Просто бросить на нас мертвецов пока мы говорили… да хватило бы и одного Билла, чтобы порубить нас на куски, и решить две проблемы одним махом! Так что же тебе помешало?
– А ты наглый, пацан…
Стоим. Молчим. Дождь уже не идёт, но небо серое, очень ветрено. Ветер налетает порывами, промораживая меня насквозь, ведь я абсолютно сырой.
– И что дальше? – спрашиваю я, в душе не зная бежать мне или сражаться. С одной стороны, я нахожусь в их власти, потому что точно слабее, а с другой стороны они просто стоят и смотрят на меня, ожидая чего-то. Не похоже, чтобы они вообще собирались на меня нападать.
Черноволосый парень в соломенной шляпе стал теребить свои руки, они у него красные, видимо он часто их невольно трёт, но он делает это когда волнуется? Или в предвкушении чего-то? Или, когда собирается драться? Сложно сказать, а он говорить не торопится.
Идёт долгааая тишина. Я откровенно нервничаю, совершенно не зная, чего от них ожидать, а они молчат. Красавчик-некромант смотрит на меня, его друг или брат, или соратник… в общем парень со злющими красными глазами, смотрит куда-то сквозь меня, он словно бы вообще от реального мира отключился, однако руки его худые и красные по-прежнему чешут друг друга.
– Расскажи мне что-нибудь, пожалуйста… – вдруг выдал парень в соломенной шляпе, его руки не перестали дрожать.
– Рассказать? Но что именно ты хочешь знать?
– Кто ты.
– Я… авантюрист, но совсем начинающий в этом… и если честно, то мне совершенно расхотелось им быть.
– Почему?
– Знаешь… причина, наверное, в нём, – Мирт пальцем указал на красавчика-некроманта. – Знаешь… мы ведь так долго шли до вас. Путешествие затянулось на долгие месяцы. Часто у нас не было ни воды, ни еды, а ночи были такими холодными, что я дрожал, не мог уснуть, и никак не мог согреться. А идти днём было порой ещё сложнее, меня нагрузили снаряжением под завязку, мы шли по болотам и горным тропам, чтобы сократить расстояние… ха-ха, мои стопы пережили столько всего, что я их больше не чувствую, и я этому совсем не рад.
– Хорошо… но как чувствительность твоих стоп относиться к моему брату? – спросил черноволосый.
– А.. весьма интересным образом. Я знаешь ли чуть ли не каждый день задавал себе один и тот же вопрос, и звучал он как, ради чего я делаю всё это. И представляешь, я ни разу не нашёл ответа. Конечно, я был здорово обязан Биллу, – Мирт рукой указал на оживший труп своего товарища, – он спас мне жизнь, но ни разу не упоминал, что после этого жизнь моя будет ничем не лучше рабства. Но я и это готов был стерпеть, пока не узнал ради чего всё делалось…
– И ради чего? – вдруг спросил красавчик-некромант.
– Ради твоего убийства.
– Разве не за это вам платят? – спросил черноволосый.
– Нам платят за решение проблем, но откуда мне было знать, что все проблемы авантюристы решают крайне радикально. Они просто убивают людей, по вине которых эти проблемы случились. Конечно не всегда это люди, наверняка… но глядя на то, как уверенно Билл выпил эту ядрёную дрянь и пошёл убивать всех без разбору… и даже после того как ты рассказ ему свою историю, показал, что не хочешь устраивать бой, он всё равно просто хотел тебя убить, несмотря на мертвецов вокруг, несмотря на нас… он просто очень сильно хотел тебя убить, это была его цель в этом путешествии. Обычно он решал проблемы именно так. А я убивать людей больше не хочу… тем-более если не считаю, что они того заслуживают, а он ведь даже не разобрался!
– То есть ты считаешь, что мой брат не заслуживает смерти?
– Не от моей руки! Не мне решать, кто должен умереть. На то воля судьбы, но… я бы не стал убивать твоего брата, лично я не злюсь на него, и мне совершенно не хочется его убивать!
– Хм… – говорит красавчик-некромант, – я испытываю к тебе те же чувства, парень. По идее мы должны тебя убить, но нам совершенно не хочется этого делать.
– Лично я, – говорит черноволосый, – всё жду подходящий повод. Жду, что ты нападёшь на нас и тогда моя совесть после твоей смерти будет чиста, при таком-то раскладе… а так. Ты почему-то всё никак не нападешь. Я начинаю волноваться, паренёк. У тебя точно не припрятан туз в рукаве?
– Это вряд ли, – отвечал им Мирт.
Они стояли в тишине ещё одну долгую минуту. После чего черноволосый перестал теребить одну красную руку о другую, повернулся к Мирту спиной, и направился к ближайшему дому, что стоял на небольшом холме:
– Пойдёмте. Там поговорим, здесь
