продолжил я, увидев, что все давно уже только номинально едят, больше прислушиваясь. Как тебе известно, — нарочито нагло начал я, — я пришёл с востока, отмахал я по некоторым оценкам в районе восьми тысяч километров, с точностью в этом мире беда, может, десять, может, семь, точно не скажу. А вот то, что я видел тварей, которые могут сожрать вас всех до того, как ты «мама» произнести успеешь, сказать могу, даже больше, мне доводилось убивать таких тварей, потрошить и даже ночевать в их охотничьих угодьях. Так что вы для меня, — я обвел всех присутствующих взглядом, — просто мусор.
— Что ты о себе возомнил? Ты до сих пор жив только потому, что я так хочу, — прорычал Снайк, плюясь так, что слюна долетала на добрую половину стола, — я в любой момент могу убить каждого в этом зале и ты тому не исключение!
— Слышь, пузан, может, проверим? Но я гарантирую, что ничего у тебя не выйдет.
— Ты думаешь, что твой дар призрака всесилен? — прошипел он, чем-то напомнив жабу, хотя явно пытался изобразить змею. — Мы уже имели дело с таким, как ты, он тоже проходил сквозь стены, воровал оружие, устраивал диверсии, но мы научились с ним бороться. Сказать, как он закончил свою жизнь?
— Застрял в чем-то? — перебив его, спросил я.
— Да, да, именно! Мы загнали его, как дичь, а потом я полдня наслаждался его мольбами о смерти, когда его пополам разделил металлический кусок стены, это была музыка для моих ушей. И ты знаешь, что я сделал? Я подарил ему смерть. Мы его вырезали и принесли сюда, в этот зал, где я его скормил Пете, — толстый палец указал на одну из клеток, где сидел весьма развитый лотерейщик. — Петя тогда еще был маленьким и несмышленым, начал с ног, и тот орал еще сильнее, пока все же не умер.
— Забавная история, — констатировал, дождавшись театральной паузы в повествовании жирдяя, — но, видишь ли, скармливать тебя Пете я не буду, мне даже тварь будет жалко кормить таким количеством жира.
— Жира?! Да как ты смеешь, придя в мой дом, оскорблять меня? — взвыл толстяк нечленораздельным воплем, и я тут же почувствовал, как у меня сперло дыхание, а изо рта вырвался воздух, практически в то же мгновенье весь мир накрыл зеленоватый морок.
«Ну, наконец-то!» — подумал я, отмерзая и разглядывая зеленоватую проекцию стола. Замысел был прост, у каждого из сидящих за столом был небольшой пистолет и сейчас все выстрелили в моём направлении. Подло, конечно, но это еще не все. Большая часть ряженых, что стояла в две линейки по обеим сторонам зала, уже либо стреляла в моём направлении, либо наводила ствол, а командой ко всему этому действию послужил активированный Снайком дар. Вспышку его дара я даже сейчас вижу. Ну что же, вы первые начали, хотя не скрываю, даже рад такой развязке.
Я вынул из пространства свой рюкзак, достал винтовку нолдов, активировав её, сам рюкзак изо всей силы швырнул в угол, предварительно убрав в него все своё имущество со стола. Когда рюкзак, коснувшись границы купола, завис, я приступил к отстрелу целей, словно в тире. Процедура знакомая, и уже не в первый раз я использую свой дар для массового убийства тварей в обличии людей. Именно поэтому, даже не задумавшись, в режиме метронома приступил к вынесению приговора каждому.
Стрелял я одиночными прямым попаданием в голову в двух разных местах. Мало ли, вдруг тут все же имеются товарищи с развитыми способностями к регенерации. Закончив, я выбрал направление с наименьшей плотностью пуль, разбежался и прыгнул в сторону стоявшего у колонны автомата. Винтовка нолдов хороша, но что-то мне подсказывает, что сегодня её запаса по патронам может не хватить, а вот магазинами автомата у меня предусмотрительно забита вся разгрузка.
При пересечении границы морока, что почти достигала стены, мир ухнул многоголосьем нестройного залпа, в то время как я уже ощупывал окружение своим даром. Все открывшие по мне огонь превратились в крайне положительных парней, в смысле, лежат там, где их положили, а вот жирдяй меня удивил. Раньше за собой не замечал особой неприязни к людям с пышными формами, но этот урод был мне просто отвратителен, и сейчас эта радость мясокомбината, перебирав ногами, почти скатывалась колобком по пандусу, что находился за его тронным пьедесталом.
«Вот же ублюдок», — промелькнула яростная мысль. Сваливая, эта туша пристрелила одну из пленниц, что были прикованы рядом с троном. Я даже было вскинул винтовку, чтобы расстрелять его, но обратил внимание на более шустрых посетителей. Группа в полтора десятка человек, поспешно миновав внутренний двор, направлялась к тем дверям, что вели в зал, следовательно, данные посетители гораздо актуальней жирдяя, тому все равно далеко не убежать.
Под несколькими перекрытиями тоже происходило что-то странное, что привлекло моё внимание. Когда я сосредоточился, тут же выматерился про себя. Суматоху снизу вызвало появление моей напарницы, которая стремительной пулей металась от одного к другому, которых я наблюдал также отчетливо, как и тех, кто сейчас сгрудился за дверью. Дожидаться, когда гости вломятся в зал, я не стал, вышел из состояния призрака, посмотрел на индикатор оставшегося боекомплекта в винтовке и, оценив, что в ней еще осталось около половины, принялся расстреливать пришлых через дверь и угол стены.
Легкий шелестящий звук винтовки померк за стрекотанием пчел, что с легкостью прошивали как двери, так и стены, и уже через секунду оттуда послышались крики боли. Призраком я огляделся ещё раз, убедившись, что вновь прибывшие вряд ли смогут что-то предпринять и заняты лишь попыткой выжить, двинулся вслед продолжавшему удаляться Снайку. Проследовав через весь зал по диагонали, я остановился, лишь раз проявившись возле оставшихся в живых девушек, глядя в их ошарашенные глаза, произнёс:
— Цепи я сейчас разорву, а вы забейтесь где-нибудь в угол, пока все не кончится. А лучше возьмите у кого-то из этих, — махнул в сторону трупов, что сгрудились у стола, — стволы и стреляйте в любого из подонков, если приблизятся.
Одна из девушек замотала головой и что-то начала говорить, но я не стал дожидаться, взяв со столика, что по-прежнему стоял у трона, металлический поднос, ушел в призрака и принялся обрезать цепь с его помощью через замещение. К тому моменту, как я закончил с освобождением рабынь, толстяк уже вышел через дверь на улицу, ту самую, что я видел с пирса и сейчас спускался по каменным ступенькам, что были выполнены под старину.
По всей видимости, планирует свалить на лодке, ну, да
