бы кирку поискать, что ли...
— Лоза поможет откидывать и скатывать камни... как деревянный настил и поршень можно использовать, — бормоча под нос, прикидывал варианты, сразу рассчитывая, насколько хватит моей родной выносливости.
Ноги привели в музей местных шахтёров, где, помимо бесполезных чёрно-белых фотографий, валялись и какие-то инструменты. Жаль, не кирка. Её уже кто-то утащил. Памятуя, что в музеях обычно показывают только часть экспозиции, двинулся к подвалам — искать остальное.
И вот они, вскрытые и перевёрнутые вверх тормашками вещи из местного схрона бесполезного раритета. Наткнулся лишь на ударную часть кирки из металла. Причём сразу на две штуки. Выбрав одну, нашёл и отломал от уже и без меня сломанной лестницы деревянный столб, поддерживающий перила. Затем ещё один... И ещё...
— Ты чё творишь? — на шум вошёл кто-то непонятный.
— Кирку чиню, — ответил я на автомате, полностью сосредоточившись на том, чтобы подобрать правильный угол удара. — Рукоятка сама себя не сделает.
— Ты что, не слышал приказа? Все из боевой группы готовятся к сражению против клана «КАМАЗ’а».
— Я не из боевой группы, — опять же, совершенно честно ответил незнакомцу.
— Кому ты заливаешь! Я же вижу экип... Ясно, ты ссыкун.
— Да-да. Я редкий ссыкун. Только отвали, пока язык не вырвал. Всосал? — в этот раз приврал, хотя сказанное про язык — чистая правда.
Мне и беглого взгляда хватило, чтобы понять, что из себя представляет мой случайный собеседник — ничего.
— Понятно. Ладно, ты посиди тут...
Я продолжал возиться с деревяшкой, мастеря запасные рукоятки для предстоящей работы, когда буквально через три минуты в музей вошла делегация из пятёрки вооружённых, в отличие от первого балабола, воинов.
— Боец, встать!
— Почему игнорируешь приказы начальства?
— Дим-о-о-о-о-о-о-н? — заоравший и расталкивающий всех на своём пути мужик в шлеме, один в один похожий на мой шлем викинга, со всего размаху заключил меня в свои медвежьи объятия. — БЛЯБУДУ! КАК ЗНАЛ, ЧТО НАДО СОГЛАШАТЬСЯ! ДРЕМУЧИЙ СЛУЧАЙ! МУЖИК! ТЫ ЖИВОЙ? Хрена се ты прибарахлился. Так, свалили в закат. Это мой кореш. Его проблемы — мои проблемы. Ясно?
— Крюк, ты чего? А как же приказ Кирпича? — удивлённо вылупился своими мелкими, словно поросячьими глазками плотный мужик с круглым лицом, двумя подбородками и едва сошедшимися на пузе доспехами
— Димон! Вот кого-кого…! А тебя, вообще, не ожидал увидеть. Чё, какими судьбами тут?
— Крюк! Приём! У нас битва на носу! Если эти Камазисты решатся на атаку, кто-то точно погибнет. Мы нужны там...
— Да чхать я хотел на ваших бандитов! Я первого знакомого с момента перехода встретил! А сражение в ближайшие пару минут не начнётся. Ни Камазовцы резервы не подвели, ни наши Саблезубые не дошли. Никто сейчас ничего начинать не будет. Максимум в интимные экскурсии друг друга отправят.
Я встал и, отложив инструменты и деревяхи, посмотрел на старого друга, которого не видел уже лет пять.
— Лёха! Крюков! Ты, что ли? Без этих стрёмных усов я тебя и не узнал. Что, как ты?
— Жив, как видишь! Уже зашибись.
— Тут не поспоришь.
— Мужики, пять минут — и я выйду. Дайте с товарищем хоть парой фраз перекинуться.
— Оба выходите, как закончите. Я прикрою. Но если заваруха начнётся, и вы отсидите… попадёте в банлист к Тени со всеми последствиями, — широколобый, какой-то весь квадратный и лицом, и телом мужик скомандовал бойцам на выход, оставив нас наедине.
— Что там, видел кого-нибудь из наших? Из знакомых?
— Нет, Лёх. Никого. Ты первый из моих… добрых знакомых, кого в новом мире встретил.
— А ты где обитаешь? Я, мне кажется, уже каждую рожу в Бобрах видел! — начал допрос мой старый товарищ.
—Я к Бобруйску не принадлежу. Я с ним подторговываю или что-то вроде того. Был пару дней назад проездом. С Тенью и Филиппычем познакомился, так что мне их приказы до одного места. Не относятся никак. Странно, что меня автоматом к вашим причислили.
— Да что тут странного-то. Сейчас основные тёрки начались с бандюками-камазистами. Они ж дачи захватили. Теперь все в округе либо наши, либо их. Но у них отличительная черта есть: герб гаечного ключа носят везде. И, козлы, последнее время хорошо себя показывают.
— В каком плане?
— Ну… Они как место захватили, из простых бандюков стали под сообщество или клан косить. Правила там установили, торговые посты поставили, патрули… Короче, под официальную власть косят. Так-то…
— Блин, меня чуть больше суток не было… Чё у вас тут успело случиться?
— Да, много чего. Наши зомбарей зачищать шли. Отряд собрали внушительный в пятьсот человек. А разведка принесла, мол, жопа им, там теперь толпа скелетов и твари какие-то запредельных уровней. Ну, наши решили не лезть раньше времени. Пока туда-сюда мотались и Нагорный проверяли, бандюки в другую сторону пошли и ночью дачный совет весь вырезали. Местным ультиматум — и всё. Все согласны. Они ж там тоже жить хотят, так? Короче, пока мы время теряли, они нас уделали.
— Да уж… Ошибочка вышла. С другой стороны, с зомби и скелетами вам, конечно, повезло.
— Повезло, да. Говорят, большая часть скелетов подохла, а зомбарей просто в пропасть скинули. Задавили массой. А ещё… Не знаю, правда ли это, но говорят, мол, они из Нагорного Вала пришли туда. Разведчики их толпу видели. Ладно, хватит об этом дерьме. Как сам-то?
— Да что я… Скромно нашёл себе дом. Убежище в этом мире обустраиваю… посреди гор.
— Гор? Где горы? Я всех спрашивал, здесь ничего такого нет! В радиусе сотни километров точно!
— Ну, моё убежище подальше. А ты что, как тогда из универа отчислили, в походы не ходил больше?
— Ну, ты же в курсе, что за меня похлопотали, закинув в жопу жопную. Зря я тогда сорвался… Может, отчислили бы и всё. А так… Сразу в армейку, а там, как назло, на Дальний Восток. Я сперва обрадовался, а потом нас в глуши сибирской выбросили и сказали дерьмо медвежье охранять… И какие-то особо, сука, секретные объекты. Знаешь, какие там были объекты?
— Какие?
— А никаких. Их давно крысы и полковники растащили да продали. Но успешно делали вид, что всё в порядке. И минобороны исправно выделяло
