случае — именно выделить, не больше. В Пакшене суть в расслоении. Чтобы появились те, кто будет управлять. Но ты создаешь собственную систему. Начинай думать над ней уже сейчас. Формулы, расчеты, правки. В этом нет ничего дурного, но я понимаю, что ты боишься стартовать. Если нужно, я могу помочь.
— Спасибо за предложение. Я начну сам, наработаю варианты, а потом уже соберу тех, чье мнение я ценю. Вы там тоже будете.
— Признателен, — Вардо положил руку на сердце.
— Чего вы хотите?
— В смысле?
— Вообще. Почему решили связаться с Рассветом так основательно. Ония вот жаждет влиять на людей и то, что происходит рядом. Я предложил ей...
— Моя дочь очень, — Вардо явно выделил последнее слово, — тепло к тебе относится. И хочет помогать Рассвету и тебе. Что бы она там ни говорила, в первую очередь ей хочется, чтобы ты ее заметил. Я же, как и прежде, вижу в Рассвете потенциал. Город с хорошим расположением и большим населением может стать новым центром и объединить множество прежде враждующих сторон.
— Надеюсь, что вы не полагаете наш поход на Поляны или другие поселения?
— Считаю это все маловероятным.
— А строительство новых поселений? — продолжил расспрашивать я.
— Куда более вероятным.
— Желаете получить поселение в управление? — предложил я.
— Это стало бы хорошей наградой. Правда, я пока еще не очень-то помог, но... Бавлер, я понимаю, к чему ты клонишь. Ты считаешь, что такой человек, как я, могу помогать исключительно в корыстных целях. Но не путай меня с Киротом. Хотя он в Полянах имеет не меньшее влияние, чем я, он упирается в деньги и влияние на других людей. Себя я вижу советником, деятелем, который может что-то предложить. В том случае, если мои услуги будут не нужны, я вполне найду, чем заняться.
— Прошу прощения, — я даже голову склонил перед Вардо, но тот лишь улыбнулся:
— Не стоит. Я помогаю тебе понять происходящее. Мне нет нужды строить особняк, как Кироту. Однако я могу помочь тебе заполнить склады, когда наши руки дойдут до Полян.
— У Кирота тоже были товары из Полян, — вспомнил я.
— То — его личное. Но есть имущество поселения, часть которого можно начать вывозить в любое время. Надо лишь преодолеть сопротивление Торлина, который устроил там базу.
— У меня с Торлином неплохие отношения, вроде бы. И если мы заберем не людей, но вещи, думаю, проблем будет меньше.
— О да, он же вербовщик. Хм, — Вардо погладил подбородок. — Придумаем что-нибудь. Полагаю, нам пора продолжить путь. Нички ждут.
Мы прошли через овраг и встали на вершине следующего холма. Вардо замер. Я тоже.
— Вот это перенаселение... — только и смог произнести советник.
Глава 15. Критическая ситуация
Нички явно обросли проблемами, как огромное дерево к концу лета опутывает вьюн. Причем одни проблемы создавали другие сами по себе, просто потому, что ими никто не занимался.
Я помнил селение парой улиц и остатки домов — фундаменты, которые не сгорели вместе со срубами. А вокруг были луга, поля и пара дорог. В целом — маленькое поселение с собственной пивоварней и большой красивой таверной.
Сейчас же Нички представляли собой натуральный балаган, от которого тянулся длинный шлейф звуков и запахов совсем неприятных. От Рассвета так не пахло — выгребные ямы делали свое дело. Представив, что будет с селением, если эта масса вони прибудет ко мне, я твердо решил, что канал все же надо прокопать — исключительно для чистой воды.
Вид селения, которое теперь скрылось за шатрами, фургонами, телегами и развешенным сушиться бельем, угнетал. По моим прикидкам, если раньше в Ничках жило около семидесяти человек, то сейчас здесь могло быть не меньше четырехсот.
Подойдя ближе, мы зажали носы. Все лишнее валили на окраинах. И это тоже вызывало массу проблем. Люди, конечно, старательно убирали все подальше от палаток и фургонов, но сваливалось все бесконтрольно в кучи и адски воняло. Никто не думал закапывать хотя бы часть отходов жизнедеятельности.
Те, кто прибывал позже, были вынуждены вытягивать в линию свои фургоны и палатки, чтобы не страдать от запаха. И потому уродливость получившихся проходов и улиц описать было сложно.
Ломаные, грязные, «ароматные». Мы привыкли к запаху через несколько минут, но все равно местами попадались тошнотворные кучки. А меня еще не до конца отпустила качка на плоту.
Плюсом было лишь время года — в середине сентября не было мух.
— Гадость, — выдавил из себя Вардо. — Отвратительно. Ты точно хочешь эту толпу к себе забрать?
— Да, у нас есть костяк, который заставит даже последнюю... свинью вести себя прилично, — пробормотал я, стараясь не разжимать губ. — Но что мы здесь вообще пытаемся увидеть? Мы уже нашли доказательства правоты Анарея. Большего не надо.
— Надо. Мы не видели дворян и их охрану. Едва ли нам угрожает опасность здесь, так что можно пройти дальше в деревню.
Но сделать это было непросто. Улочки петляли, утыкались в криво поставленные палатки — вроде бы и мимо можно пройти, но тесниться нам не хотелось. Да и сталкиваться с прохожими — тоже.
Из лабиринта мы вышли после десятков тупиков и поворотов, которые вели совершенно не туда. Как только показались домики и пивоварня, мы вздохнули с облегчением. Дважды вздохнули — потому что выбрались и потому что можно было дышать чуточку свободнее.
— Так-так-так, в деревню не захо... а... я тебя знаю! Ты не из лагеря! — Арин посмотрел сперва на меня, а потом на Вардо. — И вас знаю, господин Вардо. Нам есть, что обсудить. Ситуация в Ничках критическая!
— Мы заметили, — сказал я, хотя никак не мог надышаться относительно чистым воздухом. И тут же Арин воскликнул:
— В деревне вонища! Даже мое пиво пахнет! Я даже приостановил варку!
— А нет ли здесь кого-то еще? — спросил я.
— Кого-то еще? Кроме этих оборванцев?
— Но что-то же их держит здесь, — продолжал я. — Мне говорили, что большая их часть хотела бы перебраться через реку и отправиться в Рассвет.
— Рассвет? — поморщился Арин. — Да, я слышал о чем-то таком. Слышал. Многие говорят, что есть поселение... Впрочем, ладно. Как тебя звать? Не припоминаю имени...
— Бавлер.
— Ага, Бавлер, значит. Слушай-ка, есть у
