Черные глаза - бездна. Без дна и эмоций. Улыбка полна участия и вежливого интереса, да только за ней ничего нет. Жесты наполнены грацией дикого зверя... кошки, которая уже не гуляет сама по себе.
- Вы правы. Я действительно получила такой заказ, но вот справлюсь ли я с ним...
Пожимаю плечами. Вроде как врожденная скромность и нежелание признавать собственные заслуги.
- Она все врет, Лилит. Ее картины - гениальны! Не даром Господин заметил ее...
А вот промолчать мы не могли?! Да и вообще, что ты тут делаешь сейчас, родимый? Ведь вроде доставил по месту назначения... Скрасил мое одиночество. Развлек. Что еще тебе надобно?
- Не смущайте меня, господин Полоз. А то я еще чего доброго поверю в ваши слова...
Ну, вот это вряд ли случится!
- А что плохого в том, что другие признают ваши заслуги, Ольга? По-моему это - замечательно!
Много ты знаешь! Большая известность предполагает большие проблемы. А также врагов, завистников и прочих недоброжелателей... И у тебя становится совсем мало тех, кому действительно можно доверять. В моем случае таких людей вообще нет.
- Ну, это с какой стороны посмотреть...
- Может быть...
Ты изучаешь меня. Так же как и твой собрат. Что ж... Пусть. Все равно настоящие мои тайны не знает никто. Потому что жизнь приучила меня быть слишком осторожной... И я не скажу, что это - плохо. Просто - трудно.
Каждый миг, каждый день, каждый год жить в полной боеготовности...
А вот и главное действующие лицо нарисовалось... Сам Первый Инквизитор почтил нас свои вниманием... Сам вышел встречать.
Неужели вам так необходима эта картина?
Лилит же испаряется почти мгновенно. Ее здесь не ждали. Она тут не нужна. Я не ее задание...
Но надо быть вежливой и ничем не показывать своего... недовольства сложившейся ситуацией. Ведь мое мнение не значит ровным счетом ничего.
- Святой Отец...
Я улыбаюсь и отвешиваю глубокий поклон. Трактуйте мое поведение как хотите! Мне это безразлично. Главное, чтобы правда не всплыла наружу
У, как мы умеем переглядываться! Безмолвный разговор... А Полоз вдруг разом растерял всю свою говорливость, оставив лишь смирение и послушание. Да еще искры в глазах. Насмешливые... Верно вспомнил, как я на нем в автобусе упала...
- Ольга, девочка моя! Как я рад вас видеть!
А я не очень... Но разве это можно произнести вслух? Так что остается отвесить еще один поклон на этот добродушно-участливый тон... Вы Инквизитор строите из себя этакого доброго пастыря, который все простит и поймет...
Не верю!
- Проходите же! Полоз, как тебе не совестно держать нашу гостью в коридоре?
И еще один бессловесный разговор. Более содержательный, чем предыдущий... Но не понятный мне.
Я же пытаюсь улыбнуться. Но у меня получается лишь усмехнуться. Криво, конечно, но это лучше, чем совсем ничего...
- Что вы, Святой Отец! Мы вполне мило побеседовали... Не так ли, господин Полоз?
Особенно если вспомнить разговор на моей кухне в девять утра! Да я даже в университет в такую рань не езжу... А он! Пришел!
Была бы я обычной, среднестатистической художницей, то у меня не было бы такого количества проблем и неприятностей. Меня бы просто не замечали. Проходили бы мимо и совсем-совсем не обращали бы внимания.
А тут! Будят ни свет, ни заря! Чуть ли не дверь взламывают! Усаживаются на моей милой и любимой кухне! И нагло поедают мой завтрак! И пьют мой кофе!
Как я его в тот момент ненавидела... Почти искренне! Ведь это была моя чашка!
Но чего мне только стоили эти его вопросы о моем самочувствии!
"Что-то вы очень плохо выглядите, Ольга! Плохо спали?"
И все это так искренне! Словно бы и впрямь - заботится... Что тут можно ответить?
"Да что вы! Я сплю как младенец!"
И главное улыбаться поярче! Так, что у меня даже челюсти свело.
Но не говорить же этому змию, что я уже которые сутки только мечтаю о том, чтобы меня посетил Морфей! Хоть на пару часиков! А то сидишь, завернувшись в одеяло, и смотришь в потолок. А сна ни в одном глазу... А утром в университет, на лекции да занятия. И Кет снова доставать будет... И Кошмар Илларионович комментировать мою мазню, которую я и картинами-то не считаю.
А еще я оказывается темноты боюсь... Не знала! Всю жизнь жила и не знала! А в это утро прозрела! Ведь свет у меня в квартире горит не просто так на протяжении всей ночи...
И так всю дорогу! Издевки, насмешки и прочее! Ну, ничего! Я отомстила... Ох, как я отомстила!
Старенькую бабушку на него натравила...
Ах, какая это была лекция! Сто раз уже пожалела, что не взяла с собой камеру... Такие кадры надо увековечивать!
- Вот как? Ну что ж... Тем лучше для него...
Не поняла... а последние слова к чему именно относятся? К тому, что скрасил мое одиночество? Или выяснил что-то?
- Прошу за мной тогда... Полоз, ты можешь быть свободен.
Вот это да! Я так не умею избавляться от нежелательных слушателей... А надо бы. Но я не Инквизитор. Так что приходится терпеть. И молчать. И смирится. На время.
А в нашем "Святом Отце" все кричит о баснословной роскоши... Одеяния - шелковые, крест на груди весит, наверное, килограмма три - столько в нем всяких драгоценных камней и металлов. И при всем при этом он умудряется строить из себя святого!
Я же отстаю от него ровно на один шаг. Так надо. Мне совсем ни к чему лишнее внимание. Да и на фоне этого... хищника маленькая мышка просто теряется...
Но мне только этого и надо!
- Скажи мне, дитя мое, что за камень лежит на твоей душе?
Вот так и начинаются исповеди. Скажи, расскажи, поделись... А я - не хочу. Но придется. Ведь Инквизитор должен думать, что я верю ему. Только сложно это. Для меня. Потому что в этот раз я не смогу наступить себе на горло. Но и соврать тоже нельзя. Почувствует.
Потому что ему уже рассказали, что Инквизиции и ее слугам я не верю. Ни на грош. Не смотря ни на что.
Может попробовать прикрыться скромностью и смущением? Вдруг - выйдет?
- Право же... Это не должно вас беспокоить... Мои проблемы не стоят вашего внимания...
- Не говорите так... Это моя работа - слушать тех, кому нужно покаяться и облегчить душу. Ведь все мы грешны. И нам так нужна хотя бы капля участия и понимания, не так ли?
- Так...
