— В Новом Сидоне нет никакого совета.
— Ну, что-то подобное все равно должно быть.
Деруддер наблюдал за тем, как воины сновали из дома на площадь и обратно, укладывая награбленное добро на лошадей.
— Похоже, помимо захвата посыльного, вы не прочь немного помародерствовать.
Вместо ответа Джон принялся освобождаться от оранжевой мантии. Один из воинов принес ему обувь, а также пояс с мечом и ножом. Верховный боевой кацик уселся на камень, сбросил с ног сандалии, в которых выдавал себя за монаха Святилища Калкина, и надел свою обычную обувь.
Однако, приняв пояс с мечом и кинжалом, он отшвырнул все на землю и приказал Деруддеру:
— Дайте мне вашу кобуру.
Офицер молча отстегнул кобуру и подал ее каледонцу, а Джон убрал в нее лазерный пистолет.
За ними молча наблюдали оказавшиеся поблизости воины. Тот, который принес вождю вещи, предложил ему карабин. Джон покачал головой:
— Оставь его себе, если хочешь.
Воин непонимающе уставился на командира:
— Но это же ваш карабин! Его выдали вам, когда вы впервые подтвердили свое право называться мужчиной.
— Он мне больше не нужен, особенно когда можно получить оружие получше. — Джон похлопал по кобуре, затем снова достал из нее пистолет. — Видишь вон то дерево на склоне?
Прицелившись, он нажал на курок — к дереву, не доставая до него около ярда, метнулся луч света. Джон чуть сместил пистолет в сторону — луч перерезал дерево, и оно упало. Тогда вождь убрал палец с курка и оглядел дюжину воинов, свидетелей этой сцены.
— Из карабина, конечно, тоже можно попасть в дерево, но и сотня патронов никогда не заставит его свалиться.
Все замолчали.
Джон посмотрел на юношу, который принес ему вещи:
— Что у тебя там за поясом?
— Обычный жезл победителя.
— Сломай его и выбрось.
— А вдруг мне повезет объявить победу над пришельцами из Другого Мира?
— Лучше убей их.
Вокруг стало еще тише. Даже Дон, боевой кацик кларков, удивленно заморгал глазами:
— Но… хотя это не нарушает запрет, нехорошо проливать кровь, когда есть возможность объявить врага побежденным.
— Только не сидонца. Они не принадлежат ни к одному из кланов и прибыли не для того, чтобы честно воевать, а для того, чтобы грабить нас. Они не знают запретов и не объявляют побед, а лишь убивают, убивают, убивают и будут делать это до тех пор, пока на Каледонии вместо воинов не останутся одни трусы и рабы.
Убрав пистолет в кобуру, Джон обратился к Дону из клана кларков:
— Еще один такой пистолет есть у мертвого младшего лейтенанта. Пусть это оружие будет твоим.
Его кровный брат заколебался.
— Я… я подумаю, — промямлил он. — Ты же знаешь, такое оружие под запретом.
Презрительно фыркнув, Джон повернулся к другому воину — стянув свою кожаную обувь, тот деловито примерял принесенную из дома пару ботинок.
— Что это у тебя? — ледяным тоном спросил его Джон.
— Ботинки, которые носят солдаты из Сидона.
— А чем тебе не нравятся твои собственные? Они сделаны из хорошей кожи.
Молодой воин улыбнулся:
— Всем известно, что сидонским износу не будет.
— Ты понимаешь, что если привыкнешь к вещам из Сидона, то захочешь иметь их все больше и больше? Глядишь, тебе уже понадобится их ткань на кильт. Еще немного — и тебя потянет к деликатесам из Другого Мира, к их питью вместо юсгебеты наших предков.
Один из вождей рассмеялся:
— По крайней мере последнее желание можно понять. То, что пьют пришельцы, — это просто напиток богов!
Джон обратил свой холодный взгляд на него:
— С такими вкусами ты дойдешь до средства обмена, которым пользуются они, — до денег. А чтобы получить их, придется работать на сидонцев на их рудниках, в их городах, как делают безродные. Со временем с такими желаниями и вкусами вы сами станете словно безродные.
Воин, забравший себе ботинки, снова ухмыльнулся:
— Пока я смогу добывать эти вещи в набегах — не стану.
Захваченные в казармах вещи были наконец собраны. Со смехом и криками воины привязывали оружие чужестранцев, а также связки с книгами и бумагами к лошадям, которых конфисковали у двадцати несчастливых всадников. С носилками для двух лазерных пушек пришлось немного повозиться — лошадям оказалось нелегко справиться с таким тяжелым грузом.
— Можете скакать верхом? — спросил Джон Деруддера.
— На моей родной планете это вид спорта, — ответил тот. — Да, я занимался верховой ездой.
Офицер вскочил на лошадь, которую указал ему Джон.
— Поторопитесь! — крикнул кацик. — Мчимся во весь опор, или сидонцы схватят нас прежде, чем мы доберемся до гор.
Отряд тронулся с места Впереди скакали Джон, Дон из клана кларков и пленник Груженых лошадей поставили в середину колонны.
— Откуда вы знаете, как обращаться с лазерным оружием? — спросил Деруддер.
Джон, то и дело поглядывавший на небо в стороне Нового Сидона, ответил:
— Несколько месяцев назад воины из Конфедерации Гор во время набега захватили ваше оружие. Кроме того, они взяли в плен несколько солдат и… убедили их в том, что было бы неплохо проинструктировать наших воинов, как пользоваться оружием из Другого Мира.
— Но вы ведь из Конфедерации Озер.
Джон посмотрел на офицера:
— Мы начинаем кое-чему учиться, Сэмюель из деруддеров. К нам приехала группа из Конфедерации Гор и показала, как работает лазерное оружие.
Деруддер помрачнел еще больше. До трусости корнет Сэмюель Деруддер никогда не опускался.
Дон из клана кларков насмешливо спросил его:
— Хочешь не хочешь, а, похоже, вскоре вам придется столкнуться со своим собственным оружием, верно, пришелец?
Деруддер огрызнулся:
— Если бы вы не были такими тупоголовыми, то сами пришли бы в наши города или шахтерские поселки. Эта планета — одна из богатейших в системе. Если ее начать в полной мере разрабатывать, вы окажетесь в настоящем раю. Этот мир можно было бы превратить в цветущий сад.
Брови Джона с напускным удивлением поползли вверх.
— В сад для кого, Сэмюель из деруддеров? На шахтах кроме так называемых специалистов работают только каледонцы. Я никогда не спускался в шахту, но из того, что слышал, понял: там совсем не райские кущи, Сэмюель из деруддеров.
— Просто Сэмюель Деруддер, — поправил тот. — За все, что мы доставляем вам с Сидона — хорошую еду, медицинскую помощь, образование, развлечения, одежду, дома, — за все самое лучшее надо трудиться.
Дон усмехнулся:
— Может, вы и думаете, будто все из Другого Мира лучше, Сэмюель, корнет деруддеров, но мы предпочитаем свою еду и одежду. И дома, в которых мы родились. И нам больше нравится проводить жизнь в честном бою с врагами, чем в черных шахтах.
Деруддер смерил его презрительным взглядом:
— Значит, когда тебя ранят в одной из бесконечных потасовок, вместо цивилизованного лечения ты предпочтешь шаманские заклинания ваших служителей? Сам-то ты, насколько мне известно, однажды лечился в нашем автогоспитале.
Дон промолчал, а Джон вступил в разговор вместо друга:
— Допустим, кое-что из завезенного вами из Другого Мира желательно иметь и у нас. Например, медицину. Но ее достижениями можно научиться пользоваться, не становясь рабами и не вкалывая на вашу «Юнайтед Интерпланетари Майнинг».
— Ну конечно, вам больше подходит украсть, чем заработать, — презрительно съязвил Деруддер.
Джон потерял терпение. Снова взглянув на небо, он проговорил:
— Если эта работа, в которую вы так жаждете запрячь нас, каледонцев, так хороша, почему бы вам не заняться ею самим? Я не имею в виду то, что лично вы, Сэмюель из деруддеров, будете проводить время на рудниках.
— В свое время я тоже работал, Джон. Много лет я служил офицером на корабле.
Джон фыркнул:
— Пока в один прекрасный день ваш корабль не наткнулся на Каледонию и вы не увидели прекрасную возможность ограбить целую планету. Тогда вы бросили работать и стали придумывать, как бы заставить работать на себя других — хотя это означало разрушение целых городов и подлое убийство тысяч женщин и детей.
Деруддер посмотрел на Джона:
— А вы кое-что почитываете. Не ожидал встретить воина, обладающего тем, что называется образованием.
Джон негромко заметил:
— Это второе из того хорошего, что вы привезли из Другого Мира, Сэмюель из деруддеров. И наши кланы начинают понимать: мы сможем прогнать вас отсюда, только если позаимствуем кое-что у вас.
Поморщившись от этих слов, Дон из клана кларков недовольно проворчал:
— На самом деле; как постоянно твердят хранители Веры, все необходимые знания заключены в четырех Священных Книгах.
Деруддер с удовольствием позволил себе усмехнуться.
