- Почти три сотни гоблинов, - громко прокомментировал Серый и улыбка превратила его испещренное шрамами лицо в жуткую маску - Р-р-рита мило улыбнулась в ответ. Тут же мы все клацнули зубами от неожиданности - дорогу под машинами разорвали слабые, но все же достаточно ощутимые взрывы.
'Всем оставаться на местах. Саперы на дорогу', - прозвучала у гоблинов в наушниках моя команда. Ее выполнили на удивление четко и слаженно. Лишь когда саперы прошлись вдоль колонны, остальные высыпали из грузовиков и прочесали лес. Горбач перенастроил обманутые 'жабами' сенсоры - теперь мы знали что искать. Сегодня негуманоиды сбили с толку даже спутник. Но вторично замаскироваться под шоссейное полотно и подорвать себя прямо под колонной этому подвиду 'жаб' больше не удалось бы. Птички-брандеры, а теперь и живые мины - пожалуй, генная инженерия у негуманоидов процветает, никогда не поверю, что все это результат естественной эволюции. Интересно, как зеленые к такому пришли, вне 'мертвой' техники, что ли, биологическим путем? Или хозяева, которые привезли 'жаб' сюда, постарались?
Поскольку взрывы вышли слабенькими, никто из гоблинов не вышел из строя. Но колеса грузовиков были безнадежно повреждены.
- Разобрать амуницию! Валькирии на броню! Остальные на своих двоих! Переставляй копыта! Живее, мертвецы ходячие! - орал граф Серый. Обычно спокойный, по случаю наступления он утром побрился, а процесс бритья был самой ненавидимой частью его жизни. Граф умудрился порезаться и теперь был в легко воспламеняемом настроении. Кстати, именно с этого дня словом 'валькирия' стали называть не только мать графа Горбача, но и остальных женщин-гоблинш.
- А чего это бабы все на танки позалазили, а мы пешедралом чапаем? - послышался чей-то голос. - Где же равноправие полов?
Его сиятельство изволил обернуться и, скорчив злобную харю, поискал глазами. Вопрошал молодой худенький гоблин из второго ряда.
- Тебе чего граф Берсерк про равноправие полов говорил? - прогавкал Серый.
- Ну, э... - смутился гоблин, - равноправие полов - это ..., ... и ... - процитировал он.
- А без матов? - поинтересовался Серый. Последнего эпитета мы еще не слышали от Берсерка не только по поводу равноправия, но и по отношению к любым другим вещам.
- Ну, э... Нету его. Плохое оно, в общем.
- Правильно, - похвалил Серый, сопровождая свои слова чем-то средним между улыбкой и гримасой. - А если равноправия снова захочешь - приходи ко мне, я тебе устрою... - многозначительно пообещал он.
Колонна двинулась дальше, а навстречу, как сообщал спутник, уже выступили из города 'жабы'.
* * *
Дорогие мама и папа!
Не удивляйтесь, что пишу вам длинную sms-ку, а не звоню. Просто мне лечат горло и я пока не могу разговаривать. Сразу предупрежу: не пугайтесь, ничего страшного со мной не случилось.
Когда мы подошли к Нордкампу, я стоял в первой линии и ждал, не прорвутся ли 'жабы' сквозь огонь гоблинского оружия. Граф Серый стоял вместе с нами и со свойственным ему тактом успокаивал дрожавших. 'Кто будет драпать, умрет первым', - вот его точные слова, если опустить некоторые нелестные характеристики в наш адрес.
Через головы первого ряда по 'жабам' стреляли так, что я чуть не оглох. Но 'жабы' таки добежали до нас. Прежде чем они успели кого-либо убить, граф Серый и впрямь застрелил одного человека - несчастному померещилось, что 'жабы' страшнее графа, но убежать ему не дала пуля. Как мне рассказали позднее, 'жабы' прорвались только к нашему десятку и поэтому остальные смогли быстро прийти на помощь. В общем нам повезло - граф Серый, мой десятник и я живы. Графа лишь слегка поцарапали, а десятник в реанимации. Мне же тварь разодрала горло, а также лицо - слегка. Отец Иннокентий говорит, что шрамы, если не шлифовать кожу - а, как я тут узнал, шлифовка больше не в моде - получатся не хуже, чем у графа Серого. А последнее - большой комплимент.
Печально конечно, что еще восемь из нашего десятка погибли. Но зато мне уже немного осталось до полноправного гоблина - чем больше смертей вокруг, тем больше баллов за риск тебе насчитают. И вот о чем я хотел с вами посоветоваться - после того как я достигну цели, может быть мне не выходить в отставку, а дослужить до кандидата в бароны? Тогда я смог бы намного лучше протежировать ваш цветочный магазин. Кстати, вы не забыли рассадить астры?
Передавайте привет тетушкам!
Ваш любящий сын, Жоржи.
P.S. Пусть дядя больше не колеблется и идет служить - тут бывает весело. А в соседнем десятке, вы не поверите, служит певица Ронúта (как вы знаете, дядя уже давно ее фанат).
* * *
Ливень злобно лупил по лужам, выбивая бульбы. Возможно на большинстве других планет он бы уже давно закончился. Но здесь он бил землю третий час, а до него моросило, а еще раньше лило как из ведра. И городские системы слива не справились - позволили воде пусть неглубоким слоем, но залить улицы. Странно, однако 'жабы' тут были не при чем. К удивлению гоблинов жабюги не повредили инфраструктуру города. Просто такое количество воды даже на Нордкамп обрушивалось не часто.
В вестибюле Нордкампского муниципалитета прямо на ковровой дорожке сидел его сиятельство граф Плывун, поджав под себя ноги. И жевал небольшую сырую рыбу.
- Ее вообще-то перед употреблением жарят, - отметил я. У меня все же больше познаний в древней и экзотической кулинарии: среди прочего отвечал и за этот аспект сценария игры 'Гоблины'.
Граф Плывун выплюнул рыбину себе под ноги и добавил пару плевков сверху:
- Вот я и думаю, что за гадость этот деликатес из муниципальных запасов.
Неслышно на фоне дождя подкатил робот-уборщик, напоминающий большую плоскую консервную банку, и закружил на месте. На улице брат Плывуна гонял по воде мяч сам с собой. А из-за двери муниципального зала собраний едва слышно доносился голос графа Берсерка:
- ... Вы умерли. Ваше сознание исчезло, совсем исчезло. - Берсерк неспешно говорил, попадая в четырехчастный ритм, где нужно чередуя слоги и паузы. - Вашего слуха нет, вашего взгляда нет, ваших мыслей нет. Этот красивый красочный сочный мир остался без вас. Вы ничего не чувствуете. Вас нет, нигде нет. Вы не существуете. А жизнь продолжается. Без вас. То, что вы думали, пропало. Ваши чувства пропали. Попробуйте представить мир без вас - это невозможно, вас больше нет, вам нечем представлять, вас нет... - В зале кто-то всхлипнул.
- И долго он их так? - начала медитации я не застал.
- С утра, - кратко ответил отец Иннокентий. Он и Горбач сидели в креслах под оранжерейной пальмой, росшей в большой бадье. - Когда я хотел с вами переговорить...
