Этейн отбросила мокрые волосы с лица; пальцы уже замерзли. Она осторожно взяла меч.
– Похоже, мне все равно больше не повезет. А почему вы зовете меня коммандером?
– Мэм, джедаи теперь – офицеры. Вы ведь джедай, правда?
– Трудно поверить, да?
– Не хочу вас оскорбить, мэм…
– На вашем месте я бы задала тот же вопрос. – коммандер. Коммандер? – Я падаван Этейн Тер-Мукан. Мастер Каст Фульер мертв. Похоже, именно вы прибыли на помощь. – Она посмотрела на него снизу вверх. – Как вас зовут?
– Мэм, коммандо КК…
– Ваше имя. Настоящее имя.
Он заколебался.
– Дарман, – сказал он таким тоном, будто был удивлен. – Нам нужно убраться отсюда. Меня ищут.
– Пока вы в такой броне, они вас найдут без труда, – саркастически заметила Этейн.
– Грязь смыло, – он на мгновение замолчал. – У вас есть приказания, мэм? Мне нужно достичь ТВ-Гамма и объединиться с моим взводом.
Он перешел на армейскую абракадабру.
– Когда вам нужно это сделать? Сейчас?
Он помедлил.
– В течение двенадцати стандартных часов.
– Тогда у нас есть время. Мне нужно показать вам планы. Идите со мной, и вместе выработаем следующий шаг. – Она взяла у него меч и развела руками. – Я помогу вам нести, насколько сумею.
– Груз тяжел, мэм.
– Я джедай. Может, я не лучший джедай, но я сильная. Даже если вы меня одолели.
– Небольшие тренировки это исправят, мэм, – сказал он и стянул этот жуткий мандалорианский шлем; защелки издали слабый щелчок. – Вы – командир.
Он был молод; возможно, немного за двадцать. Коротко постриженные черные волосы, темные глаза. И несмотря на жесткие черты лица, выражение такового было доверчивым и столь полным уверенности, что Этейн удивилась. Он не был просто уверен в себе; он вселял уверенность и в нее.
– Похоже, вы себя немного запустили, мэм. Мы вас быстро вернем в форму.
– А вы в форме, Дарман? – он ее одолел. Такого не предполагалось. – Вы в хорошем состоянии?
– Я коммандо, мэм. Воспитан, чтобы быть лучшим. Воспитан, чтобы служить вам.
Он не шутил.
– Сколько вам лет, Дарман?
Он даже не моргнул. Этейн видела напряженные мускулы на шее; на лице не было ни капли жира. Он выглядел очень подтянутым, прямым… идеальный солдат.
– Мне десять лет, мэм, – сказал Дарман.
Дроиды не пьют, не гоняются за бабами и не интересуются подработкой на стороне. Они не были настоящими воинами, солдатами с гордостью и честью… но по крайней мере Гез Хокан был уверен, что на следующее утро они не будут валяться в канаве в обнимку с пустой бутылкой.
И на марше они выглядели просто грандиозно.
Вот они сейчас и маршировали – по вымощенной гравием дороге, что вела к вилле Лика Анккита. Хокан шел сперва рядом с колонной, потом позади; он менял положение, зачарованно наблюдая за абсолютной точностью шагов и невероятным сходством роста и облика у всех. Они были похожи на кирпичи в идеальной стене, которую нельзя разбить.
Машины можно сделать идентичными, и это полезно. Но делать тоже самое с людьми – отвратительно. Особенно с мандалорианами.
Лейтенант-умбаран вскинул руку, останавливая взвод дроидов метрах в десяти от ступеней веранды. Лик Анккит уже стоял на верхней площадке лестницы, таращась вниз; все еще в этой вычурной шляпе и ди'кутловой мантии, похожий на слабого и упадочного бакалейщика… каким он и был.
Хокан вышел вперед, держа шлем на руке и вежливо кивнул.
– Доброе утро, Хокан, – сказал Анккит. – Вижу, ты наконец завел друзей.
– Буду рад тебе их представить, – ответил Хокан. – Так как вам вместе надо будет многое обсудить, – он повернулся к лейтенанту. – Продолжайте, Кувин.
Умбаран отдал честь.
– Взвод – вперед!
Грубая театральщина; но Хокан этого долго ждал. Это тоже было необходимым. Необходимо было разместить войска рядом с лабораторией Утан для быстрого реагирования. Если они будут на базе в тридцати километрах отсюда – какая от них польза?
Анккит шагнул вперед, когда дроиды начали подниматься по ступеням.
– Это насилие, – заявил он. – Торговая Федерация не потерпит…
Неймодианец отступил, когда первая пара дроидов достигла мозаичной куваровой двери, на которой были изображены сплетенные винные лозы.
Хокан не ожидал от него геройского поведения – и такого не последовало.
– Это весьма похвально с вашей стороны – позволить мне разместить здесь моих солдат. – сообщил он. – Благородное использование пустого места. Сепаратисты выражают благодарность за добровольную жертву которую вы понесли ради обеспечения безопасности проекта доктора Утан.
Анккит слетел по ступеням так быстро, как мог – учитывая башнеподобную шляпу и длинную мантию. Даже по неймодианским меркам волнения он казался очень огорченным. Он трясся, возвышаясь над Хоканом почти на голову, даже без шляпы; та шелестела, будто какой-то зверь забрался внутрь и пытался вылезти.
– У меня контракт с доктором Утан и ее правительством.
– И ты не выполнил пункт о гарантированном и адекватном обеспечении безопасности. Замечания доктора Утан по этому поводу должны уже быть отправлены в твою контору.
– Я не люблю предательства.
– Не стоит так обращаться к офицеру войск сепаратистов.
– Офицеру!
– Полевое назначение, – улыбнулся Хокан. Он был искренне счастлив. – Теперь ты мне не нужен, Анккит. Просто скажи спасибо, что ты жив. К слову, правительство доктора Утан выплатило лишние деньги напрямую Торговой Федерации, чтобы быть уверенным – у меня не будет препятствий в работе. Вражеские солдаты уже высадились, и район теперь на военном положении.
Щелевидный рот Анккита сжался от гнева. По крайней мере, он не молил о пощаде. Хокан мог его в таком случае убить. Нытье для него было нестерпимым.
– Похоже, это означает – твое положение, Хокан, – сказал Анккит.
– Майор Хокан, если можно. Если увидишь кого-нибудь из моих бывших подчиненных в округе, не привечай их, хорошо? Некоторые из них опоздали на получение выходного пособия. Мне хотелось бы позаботиться об их увольнении лично.
– Да ты – пример эффективного менеджмента для всех нас, – констатировал Анккит.
Хокан наслаждался моментом мести, но потом отбросил это чувство – такие пустяки отвлекают. Анккит ныне не представлял угрозы; дроидов нельзя подкупить. Офицеры (умбаран и аквалиш) теперь знают, что случается с небрежными солдатами, потому что им поручены приказы об устранении. Хокан заботился о том, чтобы все поняли – что случится, если они будут покрывать его подчиненных.
