— Господа, — недовольно проворчал капитан Лич, — почему не была учтена в дискуссии эта точка зрения? Она, безусловно, заслуживает внимания.
Я предлагал пригласить Гросвенфа на обсуждение, — сообщил Мортон, — но моя точка зрения была отклонена. В силу сложившегося порядка, человек, чей план рассматривается, присутствовать не имеет права. По той же причине не были приглашены и оба физика.
Сидл кашлянул, оглядел присутствующих и сказал:
— Я не думаю, что мистер Гросвенф осознает, что он только что для нас сделал. Все мы были уверены в том, что энергетический экран корабля — одно из величайших научных достижений человечества. Лично мне это давало чувство уверенности и безопасности. И вот нам говорят, что существо может проникнуть и через него.
— Я не говорил, что экран не проницаем, мистер Сидл, — произнес Гросвенф. — Действительно, есть основания полагать, что враг не смог и впредь не сможет проникнуть сквозь него. Это видно из того, что красный дьявол находился за ним и ждал, пока мы не перенесем его внутрь. Но энергизация поля, обсуждаемая в настоящий момент, значительно более слабый вариант поимки и уничтожения чудовища.
— Не думаете же вы, — сказал психолог, — что специалисты не понимают очевидной разницы между этими двумя формами? Ясно одно: если эта энергизация окажется неэффективной, то мы пропали! Но сам я уверен в ее эффективности.
Спор устало прервал капитан Лич.
— Боюсь, что мистер Сидл точно проанализировал нашу слабость. У меня тоже мелькнула очень похожая мысль.
Из центра помещения подал голос Скит:
— Возможно, нам лучше послушать и обсудить план мистера Гросвенфа.
Капитан Лич бросил взгляд на Мортона, который после некоторого раздумья сказал:
— Он предлагает, чтобы мы разделились на столько групп, сколько на борту атомных нагревателей…
Реакция была мгновенной. Один из физиков потрясенно воскликнул:
— Атомная энергия внутри корабля!
Поднявшийся гул длился больше минуты. Когда он стих, Мортон, как ни в чем не бывало, продолжал:
— В данный момент в нашем распоряжении сорок одна такая установка. Если мы согласимся на план Гросвенфа, то ядро каждой из групп будет укомплектовано из военного персонала, в то время как остальные останутся в качестве приманки в поле зрения одного из нагревателей. Команда, управляющая нагревателем, должна по приказу привести его в действие, даже если один или более людей окажутся на линии огня. — Мортон слегка покачал головой. — Вероятно, это предложение эффективнее первого. Тем не менее его жестокость поразила всех нас. Идея уничтожения одного из нас, хотя по своей сути она не нова, ошеломляет гораздо больше, чем, как я думаю, мистер Гросвенф себе представляет. Справедливости ради хочу добавить, что был еще один фактор, который заставил ученых отвергнуть этот план. Капитан Лич поставил условием, чтобы те, кто должен выступать в качестве приманки, были без оружия. Большинству из нас показалось, что это уж слишком. Каждый человек имеет право на самозащиту. — Директор вновь пожал плечами. — Поскольку у нас был выбор, то мы проголосовали за другой план. Лично я теперь склоняюсь к идее мистера Гросвенфа, но все же возражаю против поправки капитана Лича.
При первом же упоминании о предложении командира Гросвенф круто повернулся и уставился на него. У капитана Лича вновь был решительный и суровый вид.
— Я полагаю, вам следовало бы рискнуть, капитан, — громко произнес Гросвенф.
Командир ответил на его слова легким официальным кивком.
— Хорошо, я снимаю свою поправку.
Мортон этого не ожидал. Директор посмотрел на Гросвенфа, потом на капитана, потом снова на Гросвенфа. В его глазах появилось испуганное выражение. Он спустился по узким металлическим ступеням, приблизился к Гросвенфу и тихо сказал:
— Подумать только, я даже не представлял себе, что он имеет в виду. Очевидно, он предполагает, что в случае кризиса… — он замолчал и повернулся, чтобы взглянуть на капитана Лича.
Гросвенф успокаивающе посмотрел на директора.
— Думаю, теперь капитан понимает, что допустил ошибку.
Мортон нахмурил лоб и нехотя сказал:
— Я полагаю, что он прав. Инстинктивное желание выжить может затмить все остальное. И все же, — он снова нахмурился, — теперь лучше об этом не говорить. Я боюсь, ученые почувствуют себя обиженными, а на корабле и так хватает всяких дрязг. — Он обернулся, оглядывая группу. — Я полагаю, джентльмены, что план мистера Гросвенфа достаточно ясен. Все, кто поддерживает его, прошу поднять руки.
К великому огорчению Гросвенфа, поднялось лишь около пятидесяти рук. Поколебавшись, Мортон продолжил голосование.
— Поднимите руки все, кто против.
На этот раз было поднято немногим более дюжины рук. Мортон посмотрел на человека в первом ряду и осведомился:
— Вы не голосовали ни разу. В чем дело?
— Я соблюдал нейтралитет, так как не знаю, за я или против. Я недостаточно в этом разбираюсь.
— А вы? — спросил Мортон другого человека.
— Как насчет вторичной радиации? — ответил тот вопросом на вопрос. — Кто может нам это сказать?
На его вопрос ответил капитан Лич:
— Ее мы блокируем. Мы изолируем все зоны. — Он повернулся к Мортону. — Директор, я не понимаю, к чему все эти отсрочки. Голосование было пятьдесят на четырнадцать в пользу мистера Гросвенфа. Поскольку мои полномочия по отношению к ученым определены, я рассматриваю это голосование как решающее.
Как показалось присутствующим, Мортон был неприятно поражен.
— Но, — запротестовал он, — воздержались около половины находящихся здесь и даже больше.
Тон капитана Лича был строго официален.
— Это их право. От взрослых людей принято ожидать, что они знают, чего хотят. Сама идея демократии базируется на этом предположении. Учитывая все это, я приказываю начать операцию немедленно!
Поколебавшись, Мортон нерешительно проговорил:
— Хорошо! Джентльмены, я тоже даю свое согласие. Думаю, что нам пора вплотную перейти к делу. Установка атомных газометов займет некоторое время, так что давайте пока энергизируем седьмой и девятый этажи. Насколько я понимаю, мы можем успешно объединить оба плана и оставить потом любой из них в зависимости от того, как будут развиваться события.
— А вот это, — с явным облегчением заявил один из присутствующих, — имеет смысл.
Предложение, казалось, имело смысл для большинства. С лиц исчезло выражение напряженности. Кто-то рассмеялся, и все зашевелились и заговорили. Гросвенф повернулся к Мортону и улыбнулся:
— Это было гениальное завершение собрания. Ограниченность подобной энергизации весьма смущала меня, и я не подумал о возможном компромиссе.
