— Погонщик? — вспомнил я ушастого. — Ты говорила… Чёрт, это он рассказал Антагонисту, что ты как-то связана со мной?
— Мне об этом рассказал палладин, и ему не было смысла врать.
— Ясно. Возможно князь не виновен, просто он под влиянием Абиеля. Твою бабушку! Это надо же, покинуть мир Хаоса, чтобы сразу нарваться на вражеских разведчиков. — я убрал клинок от груди мастера. — Слушай меня внимательно, перворожденный. Ты и твой ученик вляпались в дурно пахнущую историю, выполнив приказ своего князя. Нанесли оскорбление моему вассалу, смыть которое можно лишь кровью. Ситуация усложняется тем, что после возрождения вы рано или поздно окажитесь перед своим князем, и Абиель вытянет из вас всю информацию, в том числе наш разговор. Избежать это можно лишь одним способом — вы добровольно пожертвуете себя Воле. Тогда с вас спадут все обязательства перед…
— Нас было трое, хуман. — прервал мою речь мастер. Надо же, теперь я не убийца, а всего лишь хуман. Прогресс, мать его. — Мой второй ученик сразу отправился в путь, к князю, кратчайшей дорогой. К нашему бывшему князю, потому что служить перворожденному, чьими устами говорит предатель — позор для настоящего воина. Я приступил закон, я заставил нарушить закон своих учеников. Я проиграл поединок чести. Обычно наказание за проступок — смерть. Так и случается во время поединка. Мало кто знает, что есть еще одно наказание, очень древнее, почти забытое — вечное услужение тому, кто выиграл поединок. Как правило, в таком случае проигравший прерывает жизнь ритуальным самоубийством. Но, я знаю, что виноват, и заслуживаю любого решения победителя.
— Тогда моё предложение весьма кстати. — прервал я речь мастера. — Добровольная жертва Воле, этот ваш единственный шанс.
Спустя час наш отряд увеличился на двух слуг, тут же перешедших в подчинение к Эрае. К сожалению, дело приближалось к рассвету и про отдых можно было забыть. Со слов мастера Самиэля, до ближайшего города около десяти часов хода, если налегке. Мы же, учитывая недосып и ранения, доберёмся затемно, не раньше. Так что, израсходовав последние эликсиры бодрости, наш небольшой отряд двинулся в путь. Шанс догнать третьего эльфа был достаточно высок, так почему бы не попробовать?
— Мастер, почему здесь почти не встречаются твари? — Эрая хоть и приняла своих соплеменников в слуги, продолжала обращаться к ним согласно этикету перворожденных. К Самиэлю — мастер, к его ученику — слуга.
— Здесь всегда так было. Мало добычи, плохая охота. Твари селятся поближе к городам, бывает, собираются в большие стаи и атакуют селения. Ты разве ни разу не участвовала в отражении подобных атак?
— В окрестностях чёрной реки такое редкость, а мы старались не углубляться слишком далеко. В стадии формирования первого крыла с особо сильными тварями не повоюешь.
— Почему не обратилась к своему народу? — поинтересовался мастер. — Ты хороший охотник, лучше многих братьев. Мы всегда…
— Один перворожденный помог, как же! — перебила Самиэля девушка. — Если бы не хуман, я до сих пор была бы в аду, и один Великий лес знает, что бы со мной там делали.
— Прости, хозяйка! — мастер изобразил низкий поклон. Надо же, железная воля у ушастого. Ещё вчера был большой шишкой на ровном месте, а сегодня уже называет хозяйкой ту, кого недавно презирал. Вот что значит верность традициям и законам. Если удастся привлечь ушастых на свою сторону, я получу отличных воинов, опытных и исполнительных.
Ночь застала нас на пол дороги. Уже под вечер наш отряд окружила стая чёрных волков, почти все в стадии формирования второго крыла. Твари не спешили нападать, только кружили вдали, деоая нам нервы. После того, как Эрая пристрелила парочку из лука, они стали появляться на виду гораздо реже, чёрными тенями мелькая в просветах между деревьев. В конечном итоге у меня кончилось терпение, и я активировал «Ауру тёмного пламени», усилив её пятистами сил Воли. В итоге мы очутились на выжженой поляне, диаметром около двухсот метров. Не долго думая, я приказал разбивать лагерь. Идеальное место для обороны, а нам не мешало бы выспаться.
Назначив дежурство, я внаглую завалился спать. Кто же знал, что сегодня у меня не получится насладиться отдыхом…
— Ну, здравствуйте, юноша! — это был сон, и не сон одновременно. Я все чётко осознавал, помнил, что я сплю, но складывалось ощущение, в любой миг могу заставить себя проснуться. Обвёл пространство вокруг — длинные скамейки, обрывистый край плато, звёздное небо. И старичок, сидящийв полуметре от меня. Ну, дедуля! Сейчас я спрошу с тебя!
— Чем вы меня опоили?
— Ух, какой шустрый! Ни здравствуй, ни как ваше здоровье, сразу вопросы задавать. — дедуля изобразил сильное огорчение. — А ещё чистая душа. Что ж остальные, вообще бы на старика в драку кинулись?
— Чем вы меня опоили? — повторил я. Хотел было использовать одну из подчиняющих аур, но внезапно понял, что у меня нет доступа ни к сферам, ни к классовым способностям.
— Да ладно тебе, чего так разволновался? — дедуля огладил бороду. — Ну, крепкая у меня настойка, но я же не знал, что ты настолько слаб. Подожди, это что у тебя?
Старикан необычайно резво поднялся со скамьи и шагнул ко мне. Я инстинктивно попытался остановить его, но внезапно понял, что не могу пошевелиться. Дед же ухватил меня за левое плечо и потянул на себя руку, а вернее то, что от неё осталось.
— Юноша, мы так не договаривались. — старик с укоризной покачал головой. — То падаешь от глотка лечебной настойки, то руку где-то оставляешь. Я понимаю, молодость, но всё же к своему здоровью стоит относиться бережнее. Укреплять тело и разум, ежедневные медитации, опять же. С другой стороны, сейчас идеальные условия, чтобы продолжить интеграцию. Ну-ка, что мы можем сделать в этот раз.
Я не мог видеть, что делает наглый старикан, потому как был полностью парализован. Зато отлично чувствовал. Сука, да он же мне сейчас в рану раскалённым шилом тычит!
— Ы-ы! Ы-ы-ы! — попытался я обматерить старикана трёхэтажным матом. — Ы-ых!
— А ты как хотел? Интеграция, и без боли — я о таком не слышал. Так что терпи. Поверь, лучше сейчас немного боли, чем потом… Впрочем, тебе об этом знать рано. Да и всё равно забудешь. Ещё пару минут, и всё кончится.
— Ы-ы! — вновь обматерил я дедулю, продолжавшему загонять в мою руку раскалённое шило. Если вначале боль была относительно терпимой, то сейчас она стала распространяться с плеча на торс, и дальше. Десятки, сотни раскалённых спиц прошили всю левую половину торса, и замерли, касаясь нервных окончаний. В этот момент я уже не мог больше терпеть эту боль, и потерял сознание.
Чтобы в следующее мгновение очутиться напротив своего тела, сотрясаемого мелкой дрожью и издающего прерывистый хрип. Странно, но старика вновь не было видно, словно он исчез, стоило мне потерять сознание. Зато продолжал звучать его голос:
— Слабовато приживается, придётся в ближайшее время повторить. Юноша, у тебя невероятно слабо развиты энергетические каналы. Я вижу, ты совсем недавно пропустил через себя большой поток силы, и если бы не крепкая воля, мы бы не разговаривали. Но, ты справился, и это хороший знак. Ладно, больше не буду мучить это молодое тело, хватит с тебя. — миг, и я вновь в своём теле. В груди жар, словно только что проглотил горящие угли, все мышцы ноют, как после сильнейшей нагрузки. Перед глазами кровавый туман.
— Кхе-кхе! — закашлялся, едва сделав судорожный вдох. — Пить!
— Вот молодец! А я знал, что тебе понравилась моя настойка. Она всем нравится.
— Не… Кхе, кхе, кхе. — сука! Да он моей смерти хочет! — Старик, ты что творишь, сволочь?!
— Вот, сразу оживился! — дедуля по отечески похлопал мне по здоровому плечу. — Ну всё, я пошёл. Через пару дней увидимся снова. Правда, ты об этом забудешь…
— Муж мой, очнись! Да очнись же ты! — надо мной раздавался встревоженный голос Эраи, но проснулся я не от этого. Меня довольно сильно трясли за плечи, и это было довольно неприятно.
— Да прекрати ты меня тормошить! — я перехватил одну из рук девушки. Странно, звуков боя не слышно, наоборот, слышится спокойная беседа мастера со своим учеником — Что случилось?
