пожала плечами, а потом схватила меня одной рукой за воротник. — Тошка, у тебя дар, но ты же маг!
Ничего ей не ответил, смотрел в глаза, отвернувшись от захоронения. Место тут было мало, а огонь на её ладони всё ещё горел, так что мы отлично друг друга видели.
Чувства были другие — девушка стала какой-то родной, своей, тёплой.
Неужели все северяне ощущают так друг друга, и лишь я обрубок-полукровка не способен на это?
Тогда понятно почему другие девушки не обращали на меня особого внимания. Видимо не ощущали ко мне то родство что я сегодня начал чувствовать к Лиске. И это всё пока ещё сохранялось, хотя я вновь стал обычным магом.
— Ты знал? — тихо спросила девушка.
Взял её за руки, подвёл к стене и усадил на пол, сам устроился рядом, начал свой рассказ. Решил ничего не утаивать, поведал как открыл в себе способности. Как ходили с матерью за стену и тренировались, как всё больше мог управлять той силой что внутри. Рассказал даже про то, как подрался с ней и как мама использовала дорогущий артефакт чтобы всё исправить. Ну и, конечно, про год обучения и как научился быть магом и источником. Добавил ещё про бой с непонятной силой, что захватила тело парня, которого я плохо знал.
— Посмотри на меня. — шёпотом попросила девушка.
Я повернул к ней голову, она долго рассматривала моё лицо, а потом рука моей подруги метнулась и ударила по щеке.
— Ай, ну прости что не рассказал сразу!
— Это за то, что из-за тебя я на месяц постарела. — она поправила волосы, отворачиваясь, добавила уже спокойней: — Ладно, потом поговорим. Пошли посмотрим, может выход найдём?
Мы поднялись и начали всё осматривать — почти сразу в одной из стен увидел углубление. Из-за пыли и грязи цвет поверхности слился с остальным и дверь было почти не разглядеть. Осторожно прощупал — сразу нашёл выемку что была тут вместо ручки. Просунул ладонь и дёрнул сначала на себя, а потом обратно. Громко скрипнув, мы даже поморщились, открылся вход в соседнее помещение. Внутри оказалось темно, создал шарик света, подвесил под потолком.
— Первая кузница. — прошептала поражённо Лиска на высоком слоге, пропихнувшись мимо меня и первой оказавшись в помещении.
Сделал несколько неуверенных шагов, прошёл в длинное помещение. У одной из стен находился верстак. На нём куча инструментов и буквально келемитовый куб для ковки и работы с очищенным металлом. Тут принц и его друг создавали опытные образцы.
Мы всё внимательно осмотрели — инструменты, заготовки для заклинаний, какие-то амулеты и накопители. Похоже всё лежало нетронутым с момента смерти Дарующего. Аккуратно сложено, и никакое время и энтропия пока этого не изменили.
Судя по видению — это случилось уже после падения Первой Империи. Два принца бежали и один осел здесь, продолжая свои изыскания. Второй ушёл дальше, на территорию тогда ещё королевств.
Келемит и раньше добывали и пытались использовать, но особо не получалось. Понятно было что он похож на Небесный металл из родного мира, но знания о обработке были утеряны. Первая Империя продолжала свои изыскания, пытаясь найти способ, и руководил ими похоже принц Кел. Судя по тому, что я чувствовал — кажется он был рад что так всё получилось. Вся работа его жизни оказалась закончена, он оставил наследника и в общем то «план максимум» оказался выполнен.
— А я теперь с его потомком учусь в одной группе. — сказала себе под нос.
Теперь стало понятно откуда у Сони три родинки. Она потомок второго принца, которой и основал её фамилию.
Правильно говорят — «кровь не вода». Спустя много лет оба рода стали вновь стали благородными, добились многого и это без всякой поддержки извне. Вряд ли Кел и другой принц успели с собой много захватить. Да и возвысились уже в Империи их потомки гораздо позже.
— Пустышки. — сказала Лиска, рассматривая какой-то меч.
По всем стенам оказалось развешано множество видов оружия. Мечи, секиры, топоры, кинжалы, копья, серпы. Некоторых видов я никогда не видел и не знал. Ниже, на полках — тоже орудия убийства. Взял небольшой боевой молот с короткой рукоятью, взвесил — увесистая, но удобная штука. Сделал пару замахов, покачал головой и попробовал пропустить через него немного энергии. Ничего не вышло — металл ни принял ни капли.
— Подожди. — произнёс задумчиво.
Положил оружие на место и стал всё рассматривать, пытаясь найти то, что видел в своих видениях. Понятно, что всё что тут сложено — это то, из чего пытались сделать магическое оружие. Колдун мог плавить металл, носитель дара ковал и изменял, но ничего не получалось. Внутреннюю структуру не могли изменить ни маги, ни храмовники. Как раз над этим и работал Кел, и когда смог заручиться поддержкой северянина — всё получилось. Он научил того, как подготовить оружие для обработки магией и даром Адона.
— Вот он. — сказал в полной тишине.
Кинжал с обоюдоострым лезвием и простой рукоятью лежал на второй полке, сверху других заготовок. Видимо уже после смерти принца его друг всё записал, и не придал значения первому образцу. Да и кто знает — может тогда начались атаки нежити. Были же периоды в истории Севера, когда наступление мёртвых шло месяцами.
Поднял очень лёгкое оружие, попытался пропустить через него силу и выронил из рук. Артефакт почти сразу забрал всё что во мне было, сверкнув белым пламенем и рунами. Посмотрел на Лиску и кивнул ей, девушка не сомневалась ни минуты и схватила «игрушку».
Вот тут оружие расцвело — осветило всю комнату, даже глазам стало немного больно от дара. Казалось, что моя подруга держит огненный клинок, вместо лезвия у которого столб пламени. Сделал пару шагов назад, когда Лиска глянула на меня белыми светящимися глазами. Сразу стало понятно, что это такое — оружие первых среди равных. Только вот колдуны делали такое вместе с носительницами дара и магами из мечей. Как я читал в книгах Анстуга — меч должен быть полуторным, с меньшим получалось очень плохо. А тут похоже настоящее произведение искусства — кинжал.
Мечей глав кланов не так много и созданы они очень давно — всего тринадцать штук. Теперь я знал, что каждый — что-то вроде источника. Такие клинки имеют право носить только старшие и передают их своим детям, когда те занимают своё место. Мечи кланов что когда-то были уничтожены — покоятся в их гробницах. Такое оружие нельзя использовать больше никому. Не потому, что оно было завязано, а потому
