— Утияма прав и в том, что мне известен крот. Вернее, я думаю, что знаю, кто он. Но мне хочется обладать уверенностью. Речь ведь идёт о члене клана.
Ямабуси потрясённо молчали, глядя на сэнсея. Никто не смел переглядываться: вдруг сосед и есть предатель?!
— По логике детектива, кротом должен оказаться я, — неожиданно заявил Риота.
— Почему это? — поинтересовался Канэко.
— Слишком много болтаю.
Старейшина кивнул, словно соглашаясь, но, когда заговорил, в голосе его звучал металл:
— Мы тут не книжки пишем, — он повернулся к Аяко. — И речь действительно идёт об убийце. Человек, который здесь присутствует, подставляет своих собратьев и мешает нашему общему делу. Я не знаю, почему он это делает, — кэндзя болезненно поморщился. — Возможно, ему заплатили, возможно, внедрили к нам изначально. Может, просто угрожали. Всё это не имеет значения, потому что человек этот — враг, — Канэко помолчал, а когда заговорил снова, голос его стал тише и напряжённей. — Трудно вычислить крота. Понять, кто из людей, с которыми ты работаешь и которым доверяешь, — предатель. Но когда крот в ловушке, и остаётся её только захлопнуть, дело — за малым.
Во время речи старейшины многие ямабуси переглядывались, словно пытаясь угадать, о ком говорит сэнсей.
Аяко заметила на себе пару мимолётных взглядов и почувствовала мерзкий холодок: неужели кто-то подозревает её?! Невольно она посмотрела на Хизеши. Он тоже здесь, хотя в его лояльности она усомнилась бы последней. С другой стороны, Канэко сказал, что присутствие некоторых — формальность. Может, поэтому Хизеши здесь? По критериям он, вроде, подходит: о перевозке Исикавы знал, во время стрельбы не пострадал, в поисках Навигатора участвовал. Но он ведь спас её из-под пуль и альбиноса вывез! Будь он кротом, что ему мешало подыграть нападавшим? Аяко стало не по себе из-за того, что она плохо подумала о напарнике, и девушка положила ладошку на его огромную лапищу. Хизеши вздрогнул, опустил взгляд и растерянно улыбнулся. Потом, видимо, решив, что девушка встревожена, подмигнул — мол, не дрейфь, подруга, прорвёмся.
— Макото, мы готовы, — раздался голос Канэко, нажавшего кнопку интеркома.
Все, как по команде, развернулись к двери, в которую буквально через десять секунд вошёл приземистый широкоплечий мужчина с круглым открытым лицом и сияющей лысиной. Лет ему было около сорока. Присутствующие хорошо знали вошедшего: Макото Ёсида пользовался большим доверием кэндзя. Но ямабуси не понимали, какое отношение он имеет к поискам Навигатора и, тем более, связанным с ним операциям. Макото занимался техническим оснащением, электроникой и так далее. Под его началом работала целая команда, так что клан Ки-Тора не испытывал недостатка во всяких прибамбасах, если они требовались.
Поэтому, увидев в руках Ёсиды какой-то прибор, большинство решило, что это детектор лжи. В крайнем случае — сыворотка правды в оригинальной упаковке.
Канэко указал вошедшему на свой стол и положил докуренную до середины сигару на край пепельницы. Ёсида водрузил свою ношу перед сэнсеем и отступил. В этот момент он напоминал выполнившего заказ подрядчика, предлагающего клиенту оценить результат работы.
Прибор имел форму куба, покрытого множеством то ли трещин, то ли прорезей, пересекавшихся в совершенно произвольном, на первый взгляд, порядке. Но, если присмотреться, они образовывали определённую систему-узор.
— Присядь, — кивнул Канэко Ёсиде, и тот послушно опустился на свободный стул. — А сейчас, — сказал сэнсей, взглянув на присутствующих, — невиновные пусть приготовятся схватить предателя. Предупреждаю: он нужен мне живым, — голос старейшины обрёл столь убедительную выразительность, что в кабинете повисла мёртвая тишина. — Как видите, перед вами артефакт, — продолжил Канэко будничным тоном человека, привыкшего к презентациям. — Известный большинству из вас. Уверен, здесь есть умник, которому не терпится сказать, что же это такое, — он вопросительно посмотрел на Риоту.
— Если вы настаиваете, сэнсей, — пожал тот плечами.
— Будь любезен.
— Полагаю, перед нами куб Тамамо. Знаменитый артефакт, который легендарная куртизанка, если верить записям, доставила с той стороны Кава-Мидзу. То есть, из Бездны. Ходили даже слухи, что она была кицунэ.
Канэко поморщился.
— Давай сказки опустим, — ворчливо сказал он.
— Как скажете, сэнсей. Всё это время куб считался утраченным. Одни утверждали, что Тамамо уничтожила это нечестивое произведение ёкаев, другие полагали, будто спрятала. Судя по всему, правы были вторые.
Канэко одобрительно кивнул, несмотря на поднявшийся в кабинете возбуждённый шум. Ещё бы: никто до сих пор понятия не имел, что клан располагает подобным артефактом.
— Риота совершенно прав. Это действительно тот самый куб. Как большинство из вас знает, его невозможно обмануть. Не важно, как нам удалось его раздобыть. Главное, он здесь, он работает, и именно с его помощью мы узнаем, кто крот, — Канэко хищно усмехнулся. — Макото, объясни всем принцип действия.
— С удовольствием, — Ёсида выступил вперёд. — Для начала необходимо сделать вот так, — ловкие пальцы коснулись куба в нескольких местах, и его боковые грани раскрылись на манер лепестков.
Верхняя же осталась на месте, закреплённая витыми стержнями, торчавшими из углов основания. Стало видно, что внутренние стороны граней покрыты цифрами, вписанными в девять клеток — сакральное число азиатского востока. В центре куба имелось устройство, над которым клубился красноватый туман. Он слегка светился и постоянно менял форму.
— Вы помещаете правую руку вот сюда, — Ёсида указал на центр куба. — Затем вам задают вопрос, и вы должны дать ответ. Если он будет правдив, то всё в порядке. Если нет, вас скорчит от боли, и вы будете биться в пароксизмах, пока не упадёте. Возможно, умрёте от шока. Так что, вам решать, лгать или говорить правду, — Макото сдержанно улыбнулся.
— Всё ясно? — осведомился Канэко.
Ответом были разрозненные кивки.
— Есть желающий пройти испытание первым? — спросил кэндзя.
Никто не торопился засунуть руку в жуткий куб. Канэко усмехнулся.
— Так-так, — протянул он. — Похоже, каждому есть, что скрывать. Ладно, мы к этому ещё вернёмся. А сейчас начнём наше маленькое испытание. Итак, я напоминаю: невиновным приготовиться скрутить крота, как только он будет изобличён, — Канэко оглядел собравшихся и коротко кивнул. — Первым пойдёт Наоки.
Один из присутствующих мужчин поднялся и, пожав плечами, направился к столу.
— Это юмор такой, сэнсей? — спросил он. — Из-за того, что моё имя означает «честное дерево»?
— Возможно, — сдержанно ответил Канэко. — Хотя
