Ознакомительная версия.
Кажется, исход поединка ясен. Сражаться больше не с кем.
Серега закрутил головой. На зрительских трибунах царило возбуждение. Видать, поединок им понравился, упыри несчастные.
На арене показались Мастера Ристалищ. Один бросился к телу Шмеля, подхватил его за ноги и потащил за кулисы. Второй подошел к Одинцову, взял его за руку и поднял ее верх.
«Интересно, а победителям какие-нибудь бонусы полагаются? — подумал Сергей. — Я сожрал бы шашлычка под водочку».
Мечтать, конечно, не вредно, но хотелось надеяться на лучшее.
Закончив крутить Сергея по сторонам, чтобы каждый зритель мог разглядеть победителя, Мастер Ристалищ утащил Одинцова за собой.
За кулисами на него смотрели теперь по-другому. Еще не как на героя, но уже и не как на сопляка-новичка. Сейчас он стал своим. А это многое значило.
* * *
В бараке отдохнуть не удалось. И хоть соседа по нижней койке не было, Сергею отлежаться не дали. Появился Смотрящий, уверенно протопал к Одинцову и с ходу заявил:
— Ну что, молодец, красиво сработал. Горжусь. Моя школа.
— Про школу это ты хорошо сказал, — пробурчал Серега невнятно себе под нос.
— Важно, что мы господину главному распорядителю нос утерли. А то уж больно он хотел на твою кровушку полюбоваться.
— А как же правило новичка?
— Это ты про что? — удивленно спросил Дорин.
— Ты же сам говорил, новичка на Ристалище не убивают.
— Так то новичка, а ты волк матерый. Смотри, как со Шмелем справился. На тебя сначала никто даже ставить не хотел. Зато те, кто рискнули, хорошо на тебе приподнялись. Сам князь поединок смотрел и остался очень доволен. А ему угодить — дело непростое. Так что принимай теперь законное вознаграждение. Не помню я такого, чтобы после первого же поединка новичка переводили в отдельную конуру для проживания. Так что ты счастливчик, я посмотрю. В ближайшие пару недель тебя вряд ли тронут. Хотя… Уний Лак может постараться. Он отчего-то тебя очень невзлюбил.
При этих словах Смотрящий громко расхохотался. Видно, про публичный плюх на задницу распорядителя донесли до каждых ушей в этих пещерах.
— Да и Карим, хозяин душонки Шмеля, после поражения своего товарища тебя тоже не шибко жалует. Так что будь осторожен. Чаще по сторонам оглядывайся. В особенности ночью.
— А почему его Шмелем назвали? — спросил неожиданно Серега.
— Кажется, потому что он залез под юбку жене одного бортника, между прочим, крупного плантатора. Все бы ничего. Но когда бортник про те делишки прознал, сильно возмущался. А Шмель его возьми и грохни.
— Так женщина и без мужа, и без любовника осталась, — отчего-то философски заметил Сергей.
— Да не. Не осталась. Он и ее грохнул, чтобы свидетелей не оставлять, — весело заявил Дорин.
Одинцов тут же почувствовал сожаление, что выпустил этого Шмеля с Ристалища живым, всего лишь чуток помяв крылья.
— Ладно. Собирайся давай. Пошли новоселье устраивать, — махнул рукой Смотрящий.
— А чего мне собираться. Все свое ношу с собой.
Серега соскочил с нар и пошел вслед за Дорином.
Покинув барак, они оказались в длинном коридоре, в конце которого виднелась железная лестница. Поднявшись на один пролет, они вышли на второй уровень и зашагали по следующему коридору. Внешне тут все было очень похоже. Заблудиться легче легкого. Так что перед тем, как идти в побег, недурно было бы картой местных коммуникаций разжиться. А то заплутаешь — и фиг выберешься. А потом лет этак через…дцать найдут твои белые косточки в каком-нибудь шестьдесят девятом отнорке от тринадцатого рукава основного коридора.
Вскоре Смотрящий остановился, толкнул какую-то неприметную дверь и запихнул внутрь Серегу. В первое мгновение Одинцов подумал, что его решили заживо замуровать, и собрался вломить наставнику. Остановился в последний момент.
Они оказались в маленькой десятиметровой комнатке, большую часть которой занимала кровать. И, кажется, эта комната была уже кем-то заселена. Под одеялом зашевелились.
Заметив недоуменный взгляд Сереги, Дорин хихикнул и сказал:
— А это тебе от меня за выигрыш. Ее зовут Айра.
Не дав Одинцову сказать ни слова, он шмыгнул в коридор и захлопнул дверь. Тут уже отступать некуда.
Из-под одеяла выглянула симпатичная девчонка, чернявенькая, и тут же испуганно спряталась. Девчонка Серегу заинтересовала. Законный, так сказать, трофей. Хотя Одинцову все это не нравилось, но отказываться нельзя. Заподозрят нехорошее. И в следующий раз будут мальчиков подкладывать. А это уже совсем чума.
Сергей забрался на кровать и медленно стянул с Айры одеяло. Она стеснительно пыталась закрыться, вцепилась в одеяло, словно в последнюю одежду, и на себя тянет. Но Сергей справился с одеялом. Ай, хороша. Ничего не скажешь. Стройное тело, крепкая полная грудь с большими вишенками сосков и родинкой между полушариями, плоский живот, длинные ноги и курчавый аккуратный треугольник волос внизу живота.
Айра отодвинулась от него, нащупала одеяло и завернулась в него, показав ему спину. На Сергея она при этом даже не смотрела, но он заметил блеск в ее глазах.
Одинцов чертыхнулся про себя. Ну нельзя же так. Совсем же еще девчонка. И судя по всему, он у нее первый. Такое чувство, что ему в кровать младшую сестренку подложили.
«Но какая же она соблазнительная», — подумал он, любуясь подчеркнутыми одеялом формами.
Лабиринт — загадочное место. Сколько Сергей ни пытался разузнать, что он собой представляет, никто ничего толком не знал. Смотрящий сказал, что эта штука была тут испокон веков, досталась от предков, истинное предназначение Лабиринта так и не было открыто. Гладиаторы используют его как полосу препятствий. И вообще рано еще Сергею этим интересоваться: в Лабиринт допускаются воины второго уровня. Другие бойцы вообще отказывались говорить на эту тему. Даже те, кто прошел сквозь него.
Пытался Сергей выспросить о Лабиринте у Айры. Только она и сама недавно в подземельях. Ее продал в рабство родной отец, не способный выплатить поземельный налог. Впрочем, девушка ни в чем его не винила. Выхода другого не было. Матушка умерла два года назад. Они вдвоем жили. Вот и не справлялись, а налоги у князя Боркича растут как на дрожжах. Отец пытался выкрутиться, но сборщик налогов поставил жесткие условия. Пришлось идти за долги в рабство. Отец также не избежал этой участи. Теперь он трудится где-то в каменоломнях.
Одинцов ничего не сказал об этом горе-отце, хотя про себя подумал, что попадись он ему под горячую руку, измордовал бы, как советский партизан фрица. Не смог выкрутиться он… ишь какой выискался ухарь. Значит, плохо крутился. Он бы ни за что родную дочку в рабство не продал. Ушел бы в леса, скитался, попытался перейти границу в соседнее баронство, но дочку бы никогда…
Ознакомительная версия.
