Дитрих взглянул на пятно крови, подлокотники, выдранные из кресла. «Могли бы и до смерти друг друга забить», – подумал он.
– Выбираться надо из отсека. Бронескафандры откуда?
– Держу у себя на всякий случай. Привычка. Основной и резервный. И оружие.
– Модули верни! Время теряем!
Три часа, проведенные без сознания, отсутствие энергии плюс полная неопределенность, неспособность прояснить ситуацию доводили до бешенства.
– Хорошо подумал?
– Много разговариваешь, Паша! – Дитрих вновь начал «заводиться», но в этот раз не под сторонним воздействием, а от переизбытка стимулятора в организме. – Приказы разучился исполнять?!
– Ладно. – Пахомов разжал ладонь. – Держи.
Внезапные события не находили объяснения, ошеломляли, вызывали гневную, неадекватную реакцию, и Дитриху пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить эмоции, действовать с разумной осторожностью.
Прежде чем снять гермошлем и вдохнуть, он проверил атмосферу отсека через встроенный в скафандр анализатор.
Норма.
Быстрым, заученным до автоматизма движением он вставил первый чип в гнездо импланта.
«Временная блокировка сети. Активация автономного режима. Отключение коммуникационных каналов», – мысленные команды принимались к исполнению немедленно – первый, самый слабый уровень личной мнемонической защиты заработал за доли секунд.
Он прислушался к ощущениям.
Нормально. Теперь второй чип.
– Паша, следи за дверью!
Энергосканирование прошло успешно. Второй кибермодуль, оснащенный системой обнаружения активных сигнатур, передал в рассудок схемы близлежащих энерговодов, кабельных информационных каналов и стационарных механизмов.
Привод дверей отсека?
Управление блокировано.
Ладно, повременим.
Третий и четвертый кибермодули вошли в гнезда имплантов. Мгновенные манипуляции с мнемоническим интерфейсом перенастроили их, усиливая защиту рассудка. Теперь у командира «Танаиса» вновь появилась возможность дистанционного воздействия на ближайшие кибернетические системы, расположенные в радиусе действия имплантированных передатчиков.
Шепот, который едва не свел его с ума перед потерей сознания, не появился вновь, но делать выводы рано.
Пятый модуль в гнезде.
«Системы внутренней безопасности, контроль вооружений, средства космической связи?»
Недоступно.
«Что же произошло?!» – Он снял блокировку доступа в сеть.
Нет отклика!.. Проклятие!.. Этого не может быть!..
Горечь всколыхнулась в рассудке. Неужели Пахомов прав и атака действительно шла через сеть «Танаиса»?! Но в таком случае действовал кто-то свой!..
Сердце бешено молотилось в груди. Последние секунды перед потерей сознания приобрели новую окраску. Не сработал ни один уровень мнемонической защиты! Внешняя атака?! Нет, исключено… Взлом сети не прошел бы незамеченным. Если воздействие велось через сеть, то кибернетическими системами манипулировал не гипотетический кибрайкер. Действовал человек, имеющий все полномочия доступа, но распорядившийся ими по-своему!..
Кто именно – сейчас гадать бесполезно. Вкрадчивое, неявное воздействие, завершившееся сокрушительным мнемоническим ударом, говорило о высоком уровне личного мастерства неизвестного пока противника.
Но мнемоник не станет уничтожать управляющую кибернетическую среду! Без нее невозможно контролировать «Танаис»! «Видимо, сеть не разрушена, а блокирована! – мысль несла надежду. – Ситуация скверная, но не безвыходная. Нужно как можно быстрее выбираться отсюда!»
– Паша, герметизируй шлем!
– Обижаешь, командир. Я на «автономке». Не маленький.
Дитрих закрыл забрало, перешел на лазерную связь:
– Сеть недоступна. Буду работать с ближайшими устройствами. Твоя задача – прикрывать меня от физических атак.
– Понял.
Пахомов переключил БСК[19] в режим пассивного приема данных. Ничем не выдавать себя, но владеть обстановкой – это сейчас главное.
К удивлению Дитриха, датчики не зафиксировали потоков «встречного» сканирующего излучения, хотя коридоры жилой палубы обычно контролируются системами безопасности «Танаиса»! Выходит, сеть действительно рухнула?!
По переборкам внезапно проскользнула вибрация, похожая на дрожь.
Механизм дверей заработал! Бронированная преграда, превратившая отсек в ловушку, сдвинулась вбок.
– Пошел!
Пахомов выскочил в коридор.
Схематичные контуры стен, злобные сигналы, предупреждающие о сбое в энергоснабжении, да тусклые, едва различимые сигнатуры двух сервов на развилке тоннелей – вот все, что отобразилось на проекционном забрале боевого шлема.
– Чисто! Два серва на развилке! Уничтожить?
– Не горячись. Сбрось фантом-генератор. Уходим к каютам экипажа!
Пахомов выполнил приказ, первым побежал по коридору в направлении жилого сектора палубы. Что с ребятами его подразделения – неизвестно, но мысли о них не отпускали ни на секунду.
Первая дверь по ходу движения.
– Заперто! – с досадой констатировал Павел.
– Работаю, – откликнулся Дитрих. – Приготовься!
Действительно, привод двери заработал, словно по волшебству.
Пахомов резко заскочил внутрь отсека. Смятая постель. Следы борьбы. Но полу пустая обойма от игольчатых боеприпасов к «Шторму». Ни крови, ни тел. По стенам – мелкие выщербины. Кое-где пластиковую облицовку разнесло вдребезги.
– Рикошеты. – Павел и без помощи сканеров определил углы вхождения игольчатых пуль в материал стены, мысленно обозначил участок облицовки, не получивший повреждения. – Огонь вели по серву!
– Бойца взяли живым, – скупо заключил Дитрих. На лице командира не отразились следы внутренней борьбы.
Пахомов с трудом сдерживал эмоции: «Что за тварь манипулировала нами?» Досада, злость не отпускали ни на секунду. Хороши же командиры… Уродовали друг друга, как два первогодка, пока ребят поодиночке брали сервы!
Помутнение рассудка он объяснить не мог, но по-прежнему оставался при мнении: действовали через сеть! Импланты всегда в контакте с ней, но почему подвели модули личной защиты? Похоже, что воздействие не сопровождалось явным взломом, оно было каким-то вкрадчивым, постепенным, ненавязчивым!
«Разум человека надежно защищен, – так уверяли разработчики программного и аппаратного обеспечения. – Импланты не могут послужить точкой доступа к сознанию, да и манипулировать человеческим рассудком очень сложно, любое давление вызовет не только мгновенную реакцию модулей защиты, но и инстинктивное неприятие со стороны разума».
«Где-то просчитались наши «великие умы», – думал Пахомов, продвигаясь по темному коридору жилого уровня.
