А главное — у Шабдолова много джигитов. Очень много. Хватит, чтобы завалить всё ущелье трупами этих баранов. Цели такой, конечно, нет, но даже если так случится — не жалко. Лишь бы под ковром нападающих остались все защитники. Вот своих отборных бойцов стоит поберечь. Верные и лично обязанные пойдут сзади. Заодно, если эти дети ишаков побегут — пулеметные очереди быстро погасят панику. Бежать можно только вперед!
Как жаль, что выехать удалось так поздно! Скорее всего, придется ночевать в конце дороги. Но откладывать выход на утро не имело смысла. Нет уверенности, что эти потомки ишаков и шакалов завтра не повторят сегодняшние подвиги. Наверняка повторят, а виноватым окажется он, командир! Нет уж. Вперед, а там, подальше от Бодхани, он сумеет поправить положение. И вернуть достойный порядок в эту отару.
Впереди что-то громко бухнуло, и колонна встала. Ахмет сначала даже не увязал эти два события. Но остановка затягивалась.
— Что случилось? Далиль, ну-ка глянь, что там опять не так?
Верный нукер выскочил из машины, и тут бухнуло сзади. Шедшая последней «шишига» в буквальном смысле взлетела в воздух. А следом взорвалась вся дорога. Неведомые противники мало того, что не пожалели взрывчатки, так еще часть зарядов сделали огнеметными. Одни машины загорелись, другие разбросало взрывом. Люди, как горох, сыпались наружу, залегая у обочин, прячась за камнями. Никто по ним не стрелял, но трусу, чтобы испугаться, много не надо.
— Высматривайте подрывников! — заорал Ахмет, понимая, что уже поздно, — людей на склоны с обеих сторон!
Понукаемые плетками и криками командиров всех рангов, джигиты начали подниматься, и в этот момент раздались новые взрывы, и каменные брызги рукотворного гнева гор безжалостно вырубили огромные бреши в рядах поднимающихся джигитов. Оставшиеся снова залегли, наудачу поливая склоны, безумолчной стрельбой пытаясь заглушить страх.
— Прекратить огонь! — заорал Шабдолов. — Теперь они наверняка ушли.
Ахмет вынужден был признать — первая схватка проиграна вчистую: скорее всего, противник не потерял ни одного человека. Только через час удалось навести некое подобие порядка и сосчитать потери. Выяснилось, что погибших не так много. Вот раненых… Особенно плачевно с техникой. Оставшихся машин еле хватало, чтобы отправить в тыл покалеченных. Ахмету хотелось добить раненых, но пришлось загнать столь соблазнительную мысль подальше. Не из-за человеколюбия, исключительно ради того, чтобы оставшиеся солдаты не взбунтовались. Артиллерию пришлось отправить назад, всё равно половина орудий была повреждена.
За этими заботами подступила темнота. И к тому же резко испортилась погода. Окончательно разозлившийся Шабдолов дал приказ устраивать ночлег. Гнев гневом, но идти ночью под дождем по вражеской территории… Это уже слишком!
Таджикистан, Фанские горы, Мутные озера Санька
Что Коно? Песик, что ты всполошился? Учуял что? Куда ты рвешься? Я еще с дуба не рухнула — выходить в пургень из теплого коша на улицу! Что ты не уймешься! Нет, рвется за дверь, и даже подал голос. Ого! Но не зря же ты бесишься, не было еще такого. Придется идти. Обуваться, натягивать штаны и куртень, влезать в бахилы, распаковывать вход… Дрын с собой, мало ли! Арбалет брать бессмысленно, не его погодка. Тут и автомат не поможет, любую пулю ветром снесет на фиг.
Ну и куда идем, чучело моё мохнатое? Показывай, раз потащил. Погоди, погоди, не так быстро, я за тобой не успеваю! Вот, уже лучше. И что ты забыл под Фагитором? Ой, мама! Ни хрена себе! Человек! Здоровый мужик! Лежит себе, в руке угол тента зажал. Тента? Да, точно. Снегом присыпало, но именно тент, а не просто тряпка. Палаточная ткань! Сам мужик тоже занесен не слабо. Но пока живой, дыхание еле-еле, но слышно. А здесь что? Это рюкзак называется? Совершенно ублюдочная конструкция! Ага! Автомат в чехле. Шак? Вот подарочек! Откуда мне такое счастье, и что с ним делать? Что делать, что делать… Кончать надо. Ножик у меня всегда под рукой, только горло расчищу, не портить же одежду. Можно, конечно, и не мараться, пургень сам доделает свою работу, но не зря же я на улицу вылезала! Оп-па! А он не в камуфле обычной! Куртень на ощупь — точно как моя. Может, и не шак? Давай-ка на личико посмотрим. Нет, не наш. Но мембрана… И тент!.. И лицо на русов похожее. Не тадж, точно. Ладно, оттащу в кош, а там разберусь. Зарезать всегда успею!
И откуда такое чудо взялось? Шел ведь сверху! Иначе не прошел бы мимо коша! Чужак, идущий сверху, с ВАА или Восточного Казнока! Полный абзац! Ладно, пока в себя не придет, ничего не узнаю.
Легко сказать, оттащу! До коша двести метров, только за угол морены завернуть, но мужик раза в два меня тяжелее! Коно, не надо хватать дядю за шиворот. Я понимаю, что тебя так учили, но есть идея получше. Положим на тент и потащим волоком на нем. Понял? Ну вот, сказано — сделано, перевернуть тело мне вполне по силам. Теперь его мешок на спину, а автомат — на шею. Я сказала: «рюкзак ублюдочный»? Я ошиблась. Это недоразумение с лямками — полное дерьмо! Ладно, двести метров всего. Где угол тента? Коно, держи! Сейчас найду второй, и потащим! Да где он?! Ага! Готова! Коно, ну что же ты? Не за шиворот, за тряпку! Молодец, потащили! До чего же туша тяжеленная! Может, ну его на фиг, надрываться тут? Приду после пургеня, осмотрю тело… Еще упереться… вот так… Нет, ну занесло же ублюдка, не мог поближе к кошу упасть!.. Если через пять метров он не полегчает — брошу к шайтану! Моя работа овец пасти, а не мужиков пришлых таскать!
Откуда он взялся на мою голову? За двенадцать лет через Казнок ни один ахмадовец не сунулся. В Имате ловили, в Пасруде… Ну, через Пасруд и дехкане иногда от баши бегут. Хотя они и редкость огромная! Но через Казнок! Не лень же столько переть! И высота там за четыре тысячи. Здесь три с половиной! Там после Большого Писца никто не ходил, кроме наших патрулей, совершенно точно! На перевалах до сих пор папины записки лежат! Кстати, эта сволочь не полегчала, а совсем наоборот! Черт с ним, дотяну, уже совсем немного осталось. Да и разобраться надо. С чего он сюда поперся? Просто так человек к нам не пошел бы. И барахло теперь уже не брошу, не ходить же два раза! Давай, Коно, давай, немного совсем, пёсик! Вход уже. Разбираем, затягиваем, закрываем. Уф! Какое счастье — стащить со спины это безобразие!..
Таджикистан, Фанские Горы, между кишлаками Пасруд и Маргузор
Потап еще раз посмотрел на озеро. Серая и холодная даже на вид, вода поднималась на глазах, вспениваясь грязным кружевом на острых клыках камней.
— Что делать будем? — спросил заместитель по непонятным делам у командира «группы МВД».
