Джейн Астрадени - Полосатые галактики

Ознакомительная версия.

– Так я напрассно ссохранил тебе ссспоссобносссти? – угрожающие зашипел иситар-сит.

Арамус задрожал как лист перед грозою.

– Нет-нет, господин, ежели бы я мог, но…

– Что?!

– Можно попробовать спасти наследника…

– Тогда не мямли, а действуй! Живо!

– Н-но, г-господин, нагг-император умрёт.

Эшесс хмуро взглянул на родителя.

«Он и так умрёт».

Император повернул голову, поймал его взгляд мутными, почти ничего не выражающими, глазами и прошептал, едва шевеля губами:

– Спаси его, Эшши, спаси моего… Режь…

– Режь! – приказал заламин-наггир.

– Слушаюсь.

Целитель взял тонкий ножичек, смочил его в жгучей эссенции и виртуозно несколько раз крест-накрест полоснул по натянутым краям лепестков на вздувшемся животе нагга. Император закричал от шока и затих… Цветок медленно раскрылся. Из полости выплеснулась золотистая жидкость… Целитель погрузил в утробу руки и достал оттуда трепещущее нежно-зелёное тельце, пока ещё гладкое, без чешуи. Встряхнул и обтёр… Маленький нагг закряхтел.

– Живой, – радостно определил Арамус, лишаться головы не хотелось.

Он завернул новорожденного в приготовленное одеяльце и передал заламину. А сам занялся наггом, возвращая на место лепестки и не чая привести императора в чувство.

Эшесс с благоговением принял наследника, с любопытством откинул уголок покрывала и вздрогнул. На него смотрели его – Эшесса глаза. Маленький наггеши с лицом заламина лежал у него на руках…

«О, Ледяной змей, – мысленно простонал иситар-сит. – Только не это».

По личику малыша пробежала зыбь, черты будто смазались и переменились. Теперь это было совершенно змеиное личико крошки нагга… Затем всё повторилось.

«Многоликий!.. Значит, прежние законы действуют».

– Эшши, – слабо позвал С-Рэшаш. – Как он?

Принц-заламин прикрыл кружевом лицо наггеши, и тот жалобно зашипел, а Эшесс опять склонился над императором.

– С ним всё хорошо, наггер-апа.

– Покажи мне…

Заламин поднёс малыша к наггу и кивнул Арамусу. Целитель приподнял императору голову, и принц с замиранием сердца отогнул край кружева.

С-Рэшаш через силу улыбнулся.

– Он будет великим императором…

– Воистину так, наггер-апа.

– Да, – прошептал нагг, прикрыл глаза и мотнул головой. Жало императора дёрнулось и бессильно опало. С-Рэшаш умер, чешуйки посерели, и Арамус опустил его голову на ложе…

Эшесс не успел закрыть личико наследника. Целитель случайно увидел маленького заламина. И оторопел…

– Сращивай! – прикрикнул на него заламин, указывая на живот С-Рэшаша. – Быстро! И подложи туда подушку или чего-нибудь… Чтобы выпирал.

– З-зачем?

– Как будто плод всё ещё там. И хватит вопросов!

Эшесс прикрыл лицо наггеши кружевом.

– Сумеешь утаить следы? Чтобы и нагг не подкопался?

– К-конечно

– Тогда действуй!

Арамус хлопотал возле мёртвого С-Рэшаша, а Эшесс расхаживал по комнате с многоликим наследником на руках.

Решать нужно быстро. Малыша нельзя оставлять во дворце и заявлять о его существовании, пока он не научится контролировать свой облик… А если оставить, как-нибудь скрыв это от С-Вэшота? Нет! Нагги всё равно донесут. Наггеши ещё не вошёл в пору императора и ему – Эшессу не позволят быть при нём регентом. Править так и так будет С-Вэшот. Единорожденный найдёт способ убить малыша, не сейчас, так потом. Или просто объявит его выродком от противоестественной связи и сбросит со стены на камни, где его затопчут нассаримы…

Эшесс содрогнулся. Нет! Это дитя С-Рэшаша, Шэгши и… Его! Его необходимо спрятать!

Тем временем целитель закончил в наггом, а наггеши пригрелся на руках у своего иситар-сита и задремал.

– Возьми, – повелел заламин, перекладывая дитя на руки Арамусу. – И это тоже, – сунул ему туда же свёрток. – Еда для наследника. И ни о чём не спрашивай!

Отогнул от стены ковёр и позвал недоумевающего целителя к отверстию потайного хода.

– Выйдешь на другой стороне моста… Найдёшь переулок Витражников, это в рабочей части города, и дом под цветком. Тебя встретят. Скажешь, что от меня. Пароль: «яд и кинжал». Повтори!

– Яд и кинжал, – покорно произнёс Арамус.

– Тебя проведут куда нужно. За наггеши отвечаешь головой. Если что, из-под земли доссстану, – прошипел он. – А сделаешшь как надо, лично отблагодарю. Понял?

Целитель кивнул и юркнул в отверстие, прижимая дитя к груди. Эшесс опустил ковёр, постоял немного, подошёл к мёртвому родителю, сложил ему руки на округлом животе и поцеловал остывающий лоб…

– Прощай, С-Рэшаш второй, император. Я любил тебя, хоть ты и не всегда бывал справедлив… Твой наггеши в надёжных руках. Что-то хорошее ты оставил после себя…

С этого злополучного сэптима всё изменилось.

С-Вэшот провозгласил себя императором. После коронации он вызвал Эшесса, избавил его от полномочий иситар-сита и передал их отныне старшему заламину-наггиру Манрассу. Бывший иситар-сит преклонил колени перед новым императором, и С-Вэшот, восседая на троне, милостиво заговорил с ним:

– Ты можешь и впредь оставаться во дворце, вместе с адзифиратом, перешедшим к тебе от родителя, и его шадди. Чтобы присматривать за ними. Посему, назначаю тебя командиром имперских младших гвардейцев – гир-шадде.

– Благодарю, Великий Нагг.

– Ты отличился перед Империей, вот и награда. Однако пока ты был иситар-ситом, Манрасс курировал провинции. Отныне тебе носить инспекторскую форму и выполнять эти обязанности. В Плеяде Хоровода – народные беспорядки и разгул экстремизма. Наместнику Атмолата не мешало бы укоротить жало. Но с особым пристрастием отнесись к системе Хвоста. Пора бы Империи направить туда свой взор. По слухам, там есть, чем поживиться.

– Почту за честь… И жду от вас высочайшей милости.

С-Вэшот благосклонно сложил губы бантиком.

– Проси.

– Рессана-моа умоляет позволить ей удалиться в провинцию. Чтобы оплакивать С-Рэшаша, пребывая там в горестях до конца своих дней.

– Пусть удаляется куда захочет, – разрешил император.

– Нижайше благодарю вас, – Эшесс поднялся с колен. – Я могу идти?

– Ступай, – отмахнулся от него С-Вэшот. – Нам с Манрассом предстоят важные государственные дела.

Сначала Эшесс отправился в клан Шуон-чи, повидать маленькую змейку бедной Шэгши, что недавно вылупилась из яйца. Потом сел в корабль и за четверть сэптима достиг затерянной где-то на краю галактики системы Когтя. Ныне провинции тысячи первого округа Империи наггов.

Эшесс посадил своего ящера на далёкой планете, наполовину покрытой горными джунглями. Приземлился на площадке у входа в пещеру. Там его встретили заламин с отрубленным жалом и прекрасная адзифа с малышом на руках. Рессана больше не прятала лицо под вуалью. Наггеши-многоликий в возрасте примерно двух сэптов заулыбался Эшессу, пуская зелёные пузыри.

Ознакомительная версия.