– Если у него тепловик, он нас давно обнаружил, – высказал опасение Сергей.
– Нет у него ничего такого, – зло сказал Парийский. – Они ловят на чем-то другом. Главное, когда их видишь, отворачивайся, смотри только боковым зрением. – Он осторожно выглянул: – Вон они… гады…
– Где? – Сергей поднялся и не сразу увидел.
– Да вон же! За островом1
Действительно, узкий островок, поросший угольными «деревьями», скрывал изгиб дороги. Вот там-то они и столпились: то ли строились, то ли просто вывалили из укрытий. Готовились, должно быть, перейти мост и вступить в новую часть города.
– Всё… сейчас они форсируют реку, и нам капец! – нервно прошептал капитан Парийский. – Определить расстояние можешь?
– До первого дома километр восемьсот пятьдесят метров, – посмотрел Сергей на свои приборы.
– Вызывай Мамиконова! – капитан Парийский так резко развернулся своим большим, крепким телом, что Сергей не ожидал от него такой прыти.
– Большой, Большой! Как меня слышишь? – забубнил Сергей в микрофон.
– Слышу тебя хорошо, – тотчас раздалось в наушниках.
Даже слушать добродушный баритон Мамиконова было приятно, тем более лицезреть его хитрую морду. Есть в нём что-то от арабского бедуина. Уверенность и надежность, подумал Сергей.
– Что там у вас? Мы готовы!
– Мы тоже!
– Давай выдвигайся! Только скрытно, у нас гости!
– Понял! Сейчас прибудем!
Дело обстояло так, что серокожие аборигены слиняли сразу после стоянки. Они предпочли тащить ношу Пашки Марфина, а не тяжёлый контейнер с ядерными пулями. Сергей подозревал, что гоблины прикладываются по ходу дела к бражке, поэтому и выбрали такой груз. А Пашка делал вид, что ни сном ни духом ничего не ведает. Даже после того, как Мамиконов изрядно помял ему грудь, ситуация не изменилась. Марфин только затаил обиду. Разобраться с ним решили потом, после окончания операции с облаком или крикунами – в общем, как получится, потому что никто не представлял, что выйдет из всей этой затеи с ядерным взрывом. Выходило, что человечество в лице горстки людей второй раз применяло такое оружие против живых существ, если первый раз считать Хиросиму и Нагасаки. Так что получалось, что это своеобразный исторический момент, думал Сергей.
Через пару минут раздались тяжёлые шаги, и в канаву перед забором, где сидели Сергей и капитан Парийский, ввалился Мамиконов со своей командой. Они дышали, как загнанные лошади.
– Ваш Марфин ушёл! – доложил Андрей Лобастов. – Обкурился в доску и слинял, только пятки замелькали.
– Чёрт! Надо было его обыскать! – сказал Давыдов. – Где он взял наркотики?
– Не наркотики, а галлюцигены, – добродушно поправил Мамиконов, с жадным интересом выглядывая из-за забора.
– Хрен редьки не слаще! Откуда?
Мамиконов выразительно посмотрел на наивного Давыдова, только разве что не добавил слово «папаша», чтобы не обидеть. Откуда ему знать наши дурные земные привычки, однако примирительно подумал он, времена другие, люди другие и нравы тоже.
– Эка невидаль! Из грибов, откуда ещё?!
– В наше время такую гадость не курили, – нервно поёживаясь, сказал Давыдов. – Психи. Мозгов не жалко.
– А чего их жалеть, говорят, через семь лет восстанавливаются.
Между тем, Сергей и капитан Парийский открыли контейнер и достали две пули. Обе были в колючей изморози и плохо входили в обойму.
– Ничего, – сказал капитан, – сейчас разморозятся. Ну-ка заряди парочку. Только поставь на одиночный.
Сергей щелкнул затвором, и пуля послушно вошла в патронник.
– Готово!
Его стала бить нервная дрожь. Так было всегда: перед погружением, когда он входил в звездолет или когда обнимал Милу – сердце колотилось бешено, словно от этого зависела жизнь. На всякий случай он закрыл шлем на скафандре. Всё-таки это удобная вещь, подумал он, скафандр. Только чуть сковывает движения.
– Целься чуть выше толпы… – посоветовал капитан Парийский. – Ударная волна придёт по ходу пули.
Сергей так и сделал. Он поставил прицельную планку на тысячу метров и взял чуть выше веток «деревьев» на острове. По его расчетам первая пуля должна была лечь между первым и вторым домиками, в аккурат в середине толпы. Надо было, конечно, провести более основательную разведку с помощью «планшетника», подумал он. Но, должно быть, капитан знает, что делает.
Между тем люди чёрного склона – крикуны строились в колонну по четыре. Они явно ни о чём не подозревали.
Сергей уже готов был нажать на спусковой крючок, как у него над ухом раздалось приглушенное: «Куда!.. Куда!..»
– Куда его несёт?! – выдохнул все свои возмущения Мамиконов.
– Во… замутил! – восхитился кто-то знакомым голосом.
Сергей оторвался от прицела и посмотрел направо: Пашка Марфин не изменил себе. Он стоял на мосту и размахивая руками, что-то кричал, обратив своё круглое лицо в сторону района Асио, где пряталось облако. Кажись, он даже рыдал в три ручья.
– Блядь! – сурово произнёс Мамиконов. – Я его убью!
– Эй!!! – орал Пашка. – Эй!!! – Он махал руками, как мельница крыльями. – Я вас вижу!!! Хотите попробовать что-нибудь новенького?
– Стреляй! – приказал капитан Парийский.
– Я так не могу, – ответил Сергей. – Ясно же, что мост снесёт к едрёне-фене.
– Стреляй! Одним придурком меньше!
– Нет! – Сергей вскочил одновременно с Мамиконовым.
До моста-то было всего-то метров триста. Вряд ли это было хорошим решение – с ядерным зарядом в руках бежать неизвестно куда. Но ни Мамиконов, ни Сергей по-другому не могли. Не могли они бросить своёго товарища. Пусть этот свой и был полным козлом.
Они почти одновременно очутились на мосту, хотя Мирон Парийский, кажись, сорвал голосовые связки, приказывая Сергею остановиться.
– Да помню, помню! – повторял он шепотом, когда бежал, – что у меня на всё про всё двадцать, а то и всего пятнадцать минут. Не маленький! Ишь, как волнуется.
Пашка Марфин прекратил махать руками, привлекая внимание облака. Зато при виде Мамиконова и Сергея решил сигануть с моста. Мамиконов изловчился и поймал его за пятку в последний момент, когда Пашка уже оттолкнулся, чтобы спланировать над рекой Шкабарь. Видать, он принял себя за ласточку-береговушку.
Сергей подскочил, и они вдвоем, перетащили Пашку через ограждение моста. В тёмной реке шевельнулась какая-то тварь – огромная, слонообразная – и ушла на глубину, оставив после себя водоворот, в который засосало бы и грузовик.
– Я вас что, просил! – закричал Марфин. – Может, я кайф хочу поймать! Может, у меня крылья выросли, а вы их топчете! Уроды! Пресмыкающиеся! Гады! Ам-фи-би-ииии!
