– Ну да, как я сразу не догадался! Это ведь так просто!
Но профессор не понял юмора и откинулся на диван, довольный своей находчивостью.
– А как Золотой цветок оказался у тамплиеров? – Анфиса задала вопрос, который почему-то вылетел у всех из головы.
– Я разве не рассказал? – удивленно спросил Петр Андреевич.
– Нет, не рассказали…
– Тамплиеры были, как известно, прирожденными искателями, – опять начал рассказывать профессор, – и одними из первых археологов, которые вели грандиозные по тем временам раскопки. Одно из свидетельств было найдено Гришей в тех самых пещерах, вместе с картой о месте нахождения Золотого цветка, и в нем было описание похода тамплиеров в Египет, где он и был найден, в так называемом Хранилище Богов.
«Вот профессор дает! Целый параграф забыл рассказать! Стареет…» – подумал я о рассеянности своего наставника.
– Как утверждали рукописи, – продолжал Петр Андреевич, – спасшиеся атланты долгое время жили вместе с египтянами, передали им многие знания и построили знаменитые пирамиды с помощью Золотого цветка. Перед смертью последний из атлантов приказал египетским жрецам надежно спрятать Цветок вместе с его подробным описанием, его историей и завещанием: если кто-нибудь найдет Золотой цветок, он обязан отнести его учителям в Шамбалу. Так он был погребен на многие тысячелетия, пока тамплиеры не нашли его. Дальнейшее вам известно. Они отправились на поиски загадочной страны…
Профессор замолчал, показывая, что он закончил.
– Сейчас ясно только одно: нам надо доставать вашего Синицына, – медленно, с расстановкой проговорил Василий Александрович. – Он внесет ясность во всю ситуацию и более подробно расскажет, с чем мы столкнулись. Есть идеи, как Синицына доставить сюда?
Дед задал этот вопрос скорее себе, чем нам. Профессор, как мы все убедились, некомпетентен в шпионских играх. Анфиса тоже не могла блеснуть смекалкой. Что касается меня, то я понимал, что лучше Василия Александровича никто из нас не придумает, как Синицына увести от слежки.
– Давайте ему позвоним, пусть приезжает, или мы сами к нему приедем… – снова предложил профессор.
Василий Александрович кинул на него недоумевающий взгляд. Затем вопросительно посмотрел на меня, как бы спрашивая: «Он что – дебил?» Но вслух очень спокойно произнес:
– За вами, Петр Андреевич, была установлена слежка, даже несмотря на то, что вы отношения к Цветку не имеете. А наш дорогой Синицын имеет отношение самое прямое и непосредственное к предмету, который ищут федералы. И вы думаете, что за ним не следят и не прослушивают телефон? Думаю, что у него предмета дома нет, где бы не стоял жучок. А может быть такое, что сидит сейчас наш Синицын в подвалах, на допросах, а мы тут думаем, как его от слежки увести. Если его вообще с пробега не сняли.
– С какого пробега? – опять не понял профессор.
– Есть такая дистанция, «земля – земля» называется. Знаете? Так вот – одних на небо снимают, а кто совсем плохо себя ведет, того под землю, в пекло адское, – с недоброй иронией по слогам произнес дед.
Петр Андреевич хлопал глазами и непонимающе смотрел то на меня, то на Василия Александровича, который встал с дивана и начал энергично ходить по залу, видимо, соображая, что делать дальше. Через какое-то время он остановился, и посмотрел на профессора в упор.
Тот завертел головой по сторонам, словно ища, на кого дед может так смотреть. Затем вдруг неожиданно резко спросил:
– Что? Что вы на меня так смотрите?
– Можно без фамильярностей. Вы хоть и моложе меня, но можете на ты…
– Извините. Вам сколько лет? – любезно, но с раздражением, спросил профессор.
– Восемьдесят шесть… – спокойно ответил Василий Александрович.
– Сколько? – разом воскликнули мы с Анфисой.
– Восемьдесят шесть, – с улыбкой ответил дед, – А что вы думали? Я не юнец.
– Я думал – около шестидесяти… – ответил я, совсем растерявшись.
– Хорошо сохранился… – сказал комплимент профессор.
– Да, неплохо… Чего не скажешь о вас, – не упустил возможности съязвить Василий Александрович.
Их взаимная антипатия немного забавляла, но, с другой стороны, нам сейчас было крайне необходимо сконцентрироваться на наших задачах, а не дразнить друг друга.
Анфиса словно прочитала мои мысли и сделала замечание:
– Может быть, вы перестанете цеплять друг друга и досаждать словами? Вы же взрослые люди, а ведете себя, как дети. Нам решать надо, что делать будем, а вы тут развлекаетесь полемиками.
Профессор отвернул голову, сделав вид, что ничего не слышит.
Василий Александрович поднял руки вверх в знак полного подчинения и после непродолжительной паузы сказал:
– Я придумал, что мы будем делать. Я сейчас позвоню своим ребятам. Не хотелось никого впутывать, но самим нам к Синицыну являться нельзя, там сразу примут на месте. Парни поедут прямо к нему и привезут его сюда.
– Так просто привезут? – удивился я.
– Да, просто привезут. Уйти от хвоста – дело техники, они знают, что делать, – продолжал дед, не обращая внимания на мой вопрос. – Так как лица приедут незнакомые, их брать, скорее всего, не будут, захотят проследить. Если же Синицына дома не окажется, придется ему позвонить, и тогда действовать будем по-другому. Но первичный план прост: внаглую. Приехали, забрали и уехали. Надо надеяться, что на деле все получится так же просто, как на словах. Возражения? Предложения?
– А что, если мы его не сможем найти? – спросила Анфиса.
– Если не сможем найти, тогда будем ждать, когда очнется твой отец, – ответил я неуверенно.
– А я думаю, что найдем и привезем сюда, – без сомнений в голосе отозвался Василий Андреевич. – А потом уже вместе будем решать, что делать дальше… Я предполагаю, что он знает о том, что Золотой цветок унесли из дома вы, и, возможно, надеется, что вы появитесь у него. Менты, скорее всего, тоже на это рассчитывают и ждут вас. Мы у него появимся. Только получится не так, как они думают, а так, как спланируем мы.
Василий Александрович позвонил своим парням и попросил их подъехать к нам в баню. Через десять минут четыре спортивных фигуры появились на пороге. Без лишних слов, выслушав указания деда, они скрылись так же незаметно, как и появились.
В режиме ожидания все разбрелись по разным углам. Мы с Анфисой нашли уютную комнатку на втором этаже и наслаждались обществом друг друга. Профессор пытался разобраться в значении символов на Золотом цветке. А деда было слышно во дворе, с другой стороны дома, он увлеченно колол дрова…
