При мысли о том, что подобные новости вскоре просочатся в Херцштадт, у меня едва волосы на голове не зашевелились. Брат Курт вхож в мой дом, «Рыси» пропустят его к Дие, а та не будет ожидать удара… Воображение тут же нарисовало мне залитую кровью спальню с мертвой женой на постели, над которой стоит здоровяк в рясе священника. Уж слишком характерная у него внешность, чтобы думать, будто рука клирика дрогнет.
— Я прекрасно понимаю вашу озабоченность, ваша милость, — кивнул Кацпер и вытащил из ящика стола уже расписанный документ. — Поэтому взял на себя смелость составить этот договор. Если вы внимательно ознакомитесь с ним, то вопрос отпадет сам собой.
Он придвинул мне бумагу, и я, вздохнув, взял ее со стола. Пробежав глазами текст, уже чуть спокойнее вернулся к началу и прошелся куда более внимательным взглядом. К местной канцелярии я уже привык, так что обороты и применяемые понятия мне были ясны.
— Вы уверены, Кацпер? — оторвав взгляд от документа, прочитанного дважды, спросил я. — Это крайне серьезный шаг, и братья Райога просто так с вас не слезут. Вас будут ждать очень тяжелые времена. Я уж не говорю о том, что их старший возглавляет королевский совет Крэланда.
Управляющий анклавом слегка улыбнулся.
— Мы приносим клятву верности, ваша милость. И нам есть что дать Крэланду для того, чтобы ее приняли. Вам не о чем переживать, Чернотопье точно от этого не пострадает.
Ну, это зависит от того, кто из приближенных брата Томаша настолько рисковый, что готов положить ему на стол документ об основании религиозного ордена Марханы, темной богини, которую половина мира считает виновной в самой масштабной магической катастрофе в истории Эделлона.
— До тех пор, пока я не увижу печать королевского совета на разрешении, вам запрещено покидать территорию Лесной, Кацпер, — произнес я, поднимаясь со стула. — Надеюсь, мне не понадобится убивать членов еще и вашего культа?
Он улыбнулся, явно испытывая немалое облегчение от результатов разговора.
— Поверьте, ваша милость, мы не дадим вам повода пожалеть о вашем решении. Орден Марханы не забудет, кому обязан за возможность выйти на свет спустя сотни лет. И я — тоже не забуду.
С этими словами он положил на стол кипу листов, исписанных мелким почерком. Я взял их, не читая, по заголовку поняв, что мне предлагается к чтению. А список — это демонстрация, чем орден Марханы может со мной поделиться в обмен на неприкосновенность.
— Я обдумаю ваши слова, — кивнул я, прощаясь с клерком.
Глава 13
Я вошел в раскрытые ворота типового дворика и огляделся.
Алекс не спешил выпячивать свой достаток, его отличила только относительная близость к анклаву, но не так, чтобы приметно, а в третьей линии домов. С противоположной стороны дворика прилегала короткая улочка, ведущая на деревенский рынок.
Само здание целиком принадлежало моему главе тайной полиции. И здесь хватало явно лишних людей. Стоило мне пройти в ворота, как невысокий старичок с обрубками пальцев на левой руке — следы наказания за воровство в Риксланде — поднялся с лавки и прошел внутрь жилого дома.
Садовник, подстригавший кусты левее меня, чуть поправил пояс с инструментами — явно среди них имеется какое-то оружие на случай незваных гостей. У хозяйственной пристройки справа пара рабочих вытащила на свет кувалды. Если не знать, куда попал, все это выглядело обыденной рутиной, но такими молоточками гвозди не заколачивают, а вот головы расшибать — самое то.
Хмыкнув, я пошел прямо к крыльцу, больше не обращая внимания на обитателей двора. Вряд ли они всерьез вздумают мне перечить — Алекс должен был предупредить их о своей новой роли, но рука у меня сама собой легла на кобуру справа. Клепка щелкнула, размыкаясь.
Остановился я только у первой ступеньки. Ощущение чужих настороженных взглядов едва не прожигало во мне дырки, против воли мышцы напряглись, а в груди проснулась злость. Но в этот момент входная дверь громко хлопнула, и хозяин вышел наружу с широкой улыбкой.
— Ваша милость! — воскликнул Алекс, и его подчиненные тут же утратили ко мне всякий интерес. — Предупредили бы, я бы хоть стол велеть накрыть. До обеда же еще часок, жена не успеет приготовить…
Я кивнул, убирая руку с кобуры.
— Как-нибудь в другой раз, пока у меня нет времени.
— Понимаю, ваша милость, — кивнул тот, легко сбегая по ступенькам. — Пойдемте, я вам свое хозяйство покажу…
Он повел меня вдоль дома, пока мы не оказались в углу, скрытом от посторонних глаз. Высаженная зелень создавала здесь ощущение уюта и единения. Добротная беседка с каменной кровлей, обитые дорогой тканью сидения лавок. Стоящий чуть в стороне мангал намекал, что местом частенько пользуются.
— Здесь можете говорить свободно, — заявил Алекс, первым садясь на лавку и указывая мне рукой на место напротив. — Или сначала выслушаете меня?
— Что ж, послушаю, раз тебе есть что сказать в свое оправдание, — ухмыльнулся я, занимая предложенное сидение.
Получилось достаточно удобно — за живой изгородью, окружающей беседку с трех сторон, я оказался спиной к стене участка. Впрочем, это не значило, что я стану полагаться только на такие хитрости.
— Арханам, — четко произнес я, толкая воздух в сторону выхода из беседки, и пространство слегка дрогнуло, свидетельствуя, что чары сработали. — Вот теперь нас точно никто не подслушает.
Алекс не дернулся, только бровь приподнял. Он дал мне клятву, и в случае необходимости первыми умрут его домочадцы. Так что пытаться навредить с его стороны будет крайне глупо, но страх порой толкает людей на безумные поступки. А я был, откровенно говоря, не в том настроении, чтобы давать второй шанс.
— Итак, я слушаю, — напомнил я, выкладывая револьвер на сидение рядом с собой.
— Искоренителей стало много у нас, ваша милость, — озвучил очевидное хозяин. — Но не все из них умеют держать язык за зубами. Да и девочки некоторые любят столь героических мужчин.
Я вскинул бровь, но Алекс поспешил замахать руками.
— Не подумайте дурного, девочки под строгим контролем, и кроме моих людей никого не обслуживают. Все по закону. Хотя, если у вас возникнет желание, мы откроем бордель за неделю, запрос имеется.
Немного помолчав, я кивнул.
— Здесь ты прав, я обдумаю этот вопрос, но, скорее всего, ответ тебе держать не передо мной, а перед моей женой.
Алекс кивнул, хотя на его лице и мелькнуло понимание, что дело это гиблое.
— Я поговорю с людьми, может быть, решим что-то. А вообще, ваша милость, скоро все искоренители опять уедут. Как я понял, в Катценауге что-то затевается, вроде бы сходка там будет. Про место я ничего не знаю, но тот мужик, который это разболтал, уверен, что встреча в храме будет проходить. Подробности, уж простите, мне неведомы.
Я хмыкнул. Единственный храм в Катценауге посвящен Мархане.
— А не мог этот клиент намеренно слить тебе информацию? — с сомнением уточнил я. — Они ведь боевые маги, дураков там нет, тупые искоренители не выживают.
Алекс пожал плечами.
— Может быть, и так, ваша милость, однако с каждым днем их становится все меньше, хотя к нам то один, то другой приезжают. Не исчезают же они из анклава, в самом деле?
Спорно. Как минимум двое магов уже используют магию перемещения, почему бы и Аркейну не обладать подобным заклинанием?
Мы с Юргеном были одиночками, ограниченными в средствах. Но орден много десятилетий таскал из проклятой страны этерний.
Я помню, как мы с Салэм перехватили партию в несколько килограммов кристаллов, а ведь это количество уже считалось мелочью.
— Что-то еще? — спросил я, закидывая ногу на ногу.
— К ним не так просто подобраться, ваша милость, — покачал головой Алекс. — Но я напряг старые связи. И мне сообщили по секрету, что в Черноземье прошел слух, будто Алан Блэкланд крайне недоволен своим будущим зятем. Поговаривают о разрыве помолвки.
Я хмыкнул, но заговорил не сразу.
