обладателю сверхспособностей для того, чтобы скатать лепёшку в шарик, и взглянуть на страшного взрослого дядю чуть более открыто.
— Как-то так. Не думал я, правда, что найду кого-то похожего на себя… — Хирако постарался не допустить превращения улыбки в ухмылку или, упаси Небо, оскал. — Но раз так вышло, как ты смотришь на то, чтобы я за тобой приглядел и показал тебе место, в котором тебе будет лучше, чем в приюте?
— В любом месте будет лучше, чем в приюте. Чем в приюте сейчас. — Поспешно исправился угрюмый малец, брови которого, казалось, возжелали срастись воедино.
— А… — Хирако не сразу решился на этот вопрос, но посчитал, что лишним оно не будет, и пытаться как-то избегать потенциально неприятных для ребёнка тем точно не стоит. Тем более само здание вроде как стояло на своём месте, и в нём вполне себе жили дети под надзором воспитателей, если тех можно было так назвать. — … что такого произошло с приютом?
— Все болели и умирали. Я не болел. — Губы ребёнка вытянулись в струну, и коммодор как-то увидел минимум одну из причин, по которой мальчишка оказался на улице. Его ведь обнаружили абсолютно одного и там, где гражданских сейчас быть не должно.
— Тебя выгнали? — Настала очередь Хирако хмуриться, но ответ его немало удивил.
— Сам ушёл. Друзья… умерли. А остальным я не нравился. — Коммодор в мыслях похвалил себя за сохранение фигурки, которая реально могла быть чем-то ценным для мальчонки, но напоминающим ему об утрате. Сейчас же Хирако мог многое сказать ребёнку, прямо-таки разразиться красноречием и харизмой… Но нужно ли было это ребёнку, которого вырастил приют и улицы, а после ещё и побродившему по городу, полному трупов и мародёров? Уверенности в действенности таких красивых слов мужчина не чувствовал, и потому решил поступить так, как хотел бы, чтобы поступили с ним-маленьким. Тобишь — выложить всё мальцу почти так же, как взрослому с, конечно, необходимыми поправками.
— Значит так, Артур. Меня зовут Хирако, и с этого момента я буду за тобой присматривать, так что убегать и бродить по улицам тебе не придётся. Это ясно? — Мальчишка пусть недоверчиво, но всё-таки кивнул. — Отлично. Но тебе придётся учиться и тренироваться. Учиться — чтобы соответствовать мне, коммодору первого Каюррианского флота, а тренироваться — для лучшего управления своими способностями. Ты как, учиться любишь?
— Люблю. Но в приюте учили мало. Больше работали.
— Ну, теперь твоей работой будут учёба и тренировки. — Хирако почему-то захотелось крепко пожать шею тому, кто отвечал за местный приют, и проконтролировать, чтобы аналогичное заведение на Каюрри никогда не превратилось в подобный красивый с виду притон. — И ещё одна очень важная деталь: ты никому не должен говорить о своих силах, или показывать их. Нужно скрываться, как это делаю я.
— Я понимаю. — Артур кивнул, заставив коммодора порадоваться смышлёности ребёнка, построить диалог с которым оказалось действительно просто. — А ты правда коммодор? Настоящий?
— Правда. — Хирако позволил себе хохотнуть, взъерошив волосы мальчишки. Благо, что изначально он садился напротив него. — Когда мы поможем разумным на Марриконе, покажу тебе наш флагман. И познакомлю с Аполло — настоящим киборгом!
Коммодору несложно было припомнить, что привлекало его внимание в детстве и чего ему хотелось бы в такой ситуации. Ну, кроме крыши над головой, еды и безопасности, которых одарённый силой ребёнок был лишён.
— А… меня за тех дроидов не накажут?
Вопрос был задан таким тоном, что Хирако невольно рассмеялся, немало озадачив тем самым держащегося молодцом мальца. Выстраивать диалоги с детьми коммодор действительно не умел, но на его счастье ребёнок тоже оказался необычным: побитым жизнью и преисполнившимся той мудрости, которой порой и у векового старца не наблюдается, если тот всю жизнь как сыр в масле катался. Поднявшись на ноги и жестом позвав мальца следовать за собой, коммодор твёрдо вознамерился решить две проблемы: отправить бедолагу в местные бани и решить вопрос с местом его проживания. Ведь наспех обустроенная комнатушка, в которой даже голопроектора не было, для ребёнка подходила мало.
А Артур, как бы цинично это ни звучало, был очень ценным мальцом, так что его Хирако обязан был доставить на Каюрри в целости и сохранности…
//
Одна из самых трудоёмких глав за последние полгода. Спасибо за ожидание!
Ийтилл, столичная планета, Андайрианский Консорциум.
60883 год от падения Социума.
Он шёл к своей цели на протяжении всего лишь нескольких лет, но те воспринимались десятилетиями. Взлёты и падения, обретения и потери, успехи и ошибки — всего этого в жизни Хинко Фал`Зёрстронга было даже слишком много. Но именно благодаря всем этим кусочкам мозаики, собравшимся воедино за счёт его усилий и удачи, молодой мужчина обрёл уникальный взгляд на жизнь. Взгляд как бы со стороны, оттуда, откуда он и вернулся — с корабля машины, готовой на всё ради продолжения своей “жизни”. И именно эта черта характера, эта его особенность позволила Хинко забраться на своеобразную вершину, объединив большую часть Консорциума под своей властью. И сделал он это несмотря на то, что среди андайри были и более сильные, и более влиятельные, и более достойные — те, кому Хинко Фал`Зёрстронг буквально не мог ничего противопоставить даже со всеми своими вычислительными юнитами.
Но на стороне пропавшего совсем ребёнком и вернувшегося юноши сыграл фактор, который сами заперевшие себя на окраине галактики айндарианцы отчего-то проигнорировали: значительную часть своей недолгой на тот момент жизни он провёл вне социума высокоразвитых эмпатов, обеими руками зачерпнув “мудрость” рас, стараниями которых ни на миг в галактике не утихала бесконечно-вечная война.
В Андайрианском Консорциуме испокон веков практически все фракции придерживались тактики умеренно пацифизма и построения сложнейших полотен, состоящих сплошь из интриг, лжи и обмана. Превыше всего в обществе ценилась жизнь его представителей и в особенности — детей. Даже в самых “кровопролитных” конфликтах смертей было на порядок меньше, чем при прочих равных у тех же людей, корродианцев или дор`фор`гуннов. Гибли, по большей части, те, кто принимал непосредственное участие в многочисленных конфликтах — лорды, главы родов и их отпрыски, лидеры фракций, политики и интриганы. Это
