— Надо наказывать, — сказал я выслушав доклад Макарыча.
— Однозначно, — кивнул Алексей, — только предлагаю не тянуть самим это все а поговорить с Асланом, пусть тоже впрягается.
— Опасно, — отрицательно помотал головой Макарыч, — у них человек в Лесном, а то и не один. Аслан начнет подготовку и информация уйдет.
— А если закрыть временно Лесной? Ну что б не выскочил никто, ни морем ни сушей.
— Аслан на это не пойдет.
— Ну а как по-другому, самим штурмовать? Не, не вопрос, можем и своими силами, карта их логова теперь есть, пару дней бойцов погоняю и «Никто кроме нас!»
— Нет Леха, думать надо, крепко думать, — сказал я, — ребята, что вон там на сложенных бревнах лежат, еще не остыли. Не хочу людьми рисковать в порыве мести. Месть, такое блюдо, которое подается холодным. И сегодня об этом точно думать не будем.
— Ну, хорошо, не сегодня… Согласен. Что с пленными, кстати, делать будем? — спросил Алексей.
— Для начала восстановят то, что сломали, а там посмотрим, — ответил я и задумался, — где их держать только…
— Так я уже придумал, — оживился Леха, — инструмент выдать и пусть откапывают и чистят подвал крайнего фундамента, потом дверь наварим.
— Вариант, пусть приступают.
— Подожди Сергей… Николаевич, — поднял руку Макарыч, — тут такое дело, из этих тринадцати… ммм… двенадцати есть трое, которых в аду уже заждались, и то, что они выжили после Волны, это непростительная ошибка для небесной канцелярии. Пленные мне много чего наговорили, из протоколов допросов и очных ставок понятно.
— Ты предлагаешь казнить тех, у кого руки в крови.
— По локоть! Я не предлагаю, я настаиваю.
Я встал, походил немного по комнате и потом спросил:
— Публично?
— Много чести… выйти в море, камень к ногам и за борт.
— Согласен, — кивнул я, — когда?
— Да хоть сейчас, вы простите мужики, но руки чешутся, Сергей… тебе дать протоколы почитать?
— Не надо, и так воротит. А раз чешутся, то исполняй, у нас еще траурные мероприятия.
Я вышел из форта и направился к столярке, договориться, чтобы подготовили десяток хороших бревен на сваи для пирса и прочий материал. Услышал несколько гудков «Авроры», она причаливала к новому пирсу задним ходом, пристраивая катамаран с грузом, у эстакады уже открыл аппарель плашкоут и автокран выставлял «лапы» готовясь к работам по разгрузке.
Все наши стояли полукругом, обступив место кремации. Покойников уложили в ряд на сложенные не толстые бревна погребального костра, нижние бревна обильно полили бензином.
— Николаич, скажешь что? — спросил у меня Михалыч подойдя с зажженным факелом в руке.
— Не могу Михалыч… Ком в горле стоит.
— Ну подержи покамест, я тогда… коротенько.
Михалыч передал он мне факел и отступил от основного строя людей и повернувшись к костру произнес:
— Простите ребятки что не уберегли вас, простите если обидели мы вас чем при жизни, отправляйтеся ребятки с огнем к Отцу Нашему, — потом повернулся к Полине Андреевне и кивнул.
Полина Андреевна запела, плавно, красиво… явно на старославянском, кто-то сзади начал подпевать. Я никогда не слышал ничего подобного, это было не дерущее нервы завывание плакальщиц, а очень красивая и душевная музыка, музыка из голоса… песня была короткая, прозвучало буквально пара куплетов, наверное… но на душе стало даже легче, светлее что ли, и горечь отступила. Михалыч кивнул мне, и я бросил факел. Огонь вспыхнул, и погребальный костер быстро разгорелся, охватив пламенем тела. Мы еще немного постояли и направились пешком на хутор, где уже был приготовлен поминальный ужин, а завтра на рассвете, пепел погребального костра будет собран, и развеян над морем.
292 день. О.Сахарный.
На завтрак собрались у нас дома. Я предупредил об этом Светлану с вечера, и она сегодня встала пораньше, ну и меня разбудила, и я помог ей с приготовлениями. На завтрак пришли Иваныч, Саша, Алексей, Макарыч и Михалыч. Мы позавтракали, скромно, пирожками с зеленым луком и с яйцом. Потом Светлана отправила детей на хутор, поухаживать за «Зорькой», нашей телочке, которой месяц отроду, и сейчас она в общем стаде, а сама Света пошла к Алене. К слову сказать, у Светланы нет никакого образования кроме школы, ну так случилось… и теперь она очень часто ходит к Алене и учится так скажем медицинскому делу, и делает успехи.
— Ну что… товарищи отцы-основатели острова, и почетные гости собрания, — сказал я «пробежав» по всем присутствующим взглядом, — давайте наметим повестку собрания.
— Ага, значит, не просто так ты решил нас пирожками накормить? — сказал Иваныч, набивая трубку ядреным самосадом.
— Нет, не просто так, — ответил я, и вкратце изложил присутствующим суть недавнего разговора с Алексеем Макарычем.
— А я думал уже об этом, и не раз, — сказал Алексей, и как-то сочувствующе посмотрел на меня.
— Да мужики, как говориться, проблема назрела, и ее надо решать, — ответил я, — давайте все по взрослому, Алексей Макарыч, вот вам бумага… ведите протокол собрания. Итак, повестка:
Первое — принять как уже состоявшийся факт, что основателями поселения являются…
Второе — утвердить органы и структуры управления Дальневосточного Архипелага.
Третье — принять свод законов Дальневосточного Архипелага, уж простите за амбиции, но что-то мне подсказывает, что Сахарным мы не ограничимся. Во всяком случае, Васин остров скоро придется заселять, по простой причине — там есть золото, его надо добывать, и несомненно охранять.
Четвертое — дать определение гражданина Дальневосточного Архипелага
На сегодня думаю, хватит, все остальные решения и проблемы будут решать созданные ведомства. Кто за изложенную мной повестку? Прошу поднять руки… единогласно. Алексей Макарыч, внесите в протокол.
— Уже… — ответил Макарыч, не отрывая глаз от общей тетради и строча протокол.
— Итак, по первому пункту… вопросы, комментарии, пожелания?
— У меня… — поднял руку Алексей, — ну то, что ты, Иваныч и Саня утверждаются как основатели вопросов нет, но я то здесь гораздо позже появился…
— Зато много сделал, — сказал, как отрезал Иваныч.
— Неоспоримый факт, — кивнул я.
— Ну раз так, — пожал плечами Алексей, — только я так далек от этой всей административщины и политики.
— Да тут все не слишком к этому близки, так что впрягайся, — улыбнувшись, ответил Саша.
— Голосуем за принятие первого пункта… единогласно.
— Дальше, пункт второй…
— Самый трудный, — сказал Иваныч.
— Это точно, — согласился я, — в любом случае думаю, что получив в одни руки власть, любой правитель начнет ей в конце концов злоупотреблять.
