Парень был в том же прикиде, только на этот раз патлатую башку венчала шапка-душегубка, вывернутая в причудливую конструкцию, напоминающую печную трубу. Смотрелось это забавно, учитывая и без того далеко не средний рост тинейджера и его природную худобу. Парень стоял у стены, кивая в такт музыке, лившейся ему прямо в мозги из двух каплевидных наушников, наглухо забитых в его скрытые «локонами» уши. Увидев меня, Бунтарь кивнул, изобразив приветственный жест чуть приподнятой правой рукой и вынул наушники из ушей.
– Хай! – сказал он. – Там, в баре, человек от алхимиков хочет тебя видеть. Это срочно. Пойдем, я провожу, в задние комнаты посетителей не пускают, без меня тебе… – Парень оценивающе посмотрел на меня. – Короче, чтобы приват был полный, лучше со мной пошли. Идешь?
Обычно таким способом зазывают в засаду, чтобы без проблем и на своей территории разобраться с неугодным человеком. А может, и правда хотят поговорить? Чуйка молчала, поэтому я кивнул:
– На улице подожди, через пять минут выйду. Тебя звать-то как?
– А я сам прихожу. Ладно, у входа буду. Душно тут у вас. – Бунтарь двинулся к выходу, неожиданно мягко притворил за собой тяжелую створку ворот.
Юрис вопросительно глянул на меня:
– Ты снова становишься знаменит, командир. Я слышал, что алхимики – серьезный и закрытый клан. Прячут свои лица, с болот не вылазят, торгуют только через посредников. Пару раз «ciчевые» и наемники вместе с бандитами пытались их подмять, но ничего у них не вышло. Назад мало кто вернулся, в баре рассказывают всякие нелепицы про ручные аномалии и натасканных на людей химер. «Вiльна Сiчь» до сих пор трансмуты через третьи руки закупает, а бандиты с наемниками вообще на болота не суются. Что им от тебя понадобилось, а?
– Сходим да узнаем. Засады не чую, может, и впрямь нужно чего. Только что с нас возьмешь, Юрис? Скорее всего, работа по специальности.
– Один пойдешь?
– Нет, конечно. Как выйду, не упускай меня из вида. Жди где-нибудь неподалеку. В бар не ходи – если засада, постараются блокировать, там это проще. Вынь потом бармена на разговор, если сам не выберусь. Лады?
– Все понял.
– Тогда пошли собираться.
– Один вопрос, командир. Можно?
– Валяй.
– Чего это бабы к тебе в очередь становятся? Вроде и внешность у тебя не так чтобы очень, да и обращеньице – мое почтение. А вот уже и тут какую-то нашел, даже завидно.
Ну что на это скажешь? Сколько себя помню, все, начиная с соседки по парте в школе и заканчивая бывшей женой, старались ко мне прислониться в поисках поддержки. Далее все было так: в школе меня захватывал спорт, после сдачи нормативов на КМС[29] по боксу пошли соревнования на областном уровне, и девушки сильно на меня обижались за невнимание. Бокс, рукопашный бой, пулевая стрельба и спортивное ориентирование в местном отделении ДОСААФ[30] забирали все свободное время. Девчонкам, конечно, это было не по душе: женщины же собственники, каких поискать. Поэтому прочные отношения ни с кем не складывались. Дольше всех продержалась жена, но конкуренции с трудными бытовыми условиями и моей службой не выдержала и она. А вот ни к чему не обязывающие интрижки – это да, сколько угодно.
Женщины обычно ко мне тянулись. Ну, само собой, были всякие переживания, драки у подъездов очередной «единственной и неповторимой» с группами поклонников и с отдельными, отвергнутыми ради меня менее удачливыми соперниками. Только все это проходило как бы стороной; главным для меня было увлечение всем, что касалось боя, всем, что позволяло довести ум и тело до предела их возможностей в желании переиграть, победить противника. Любого. Всегда и везде.
Так что ловеласом меня назвать сложно. Скорее подходит слово фанат, или трудоголик, но это касается службы и увлечения спортом. Правда, позже пришло понимание, что спорт – это нечто вроде трамплина. Несмотря на серьезный накал страстей, спортивная борьба все-таки немного не то: удар фиксируется, любые травмы, как правило, случайны. Армия дала мне больше всего в плане науки побеждать. Спорт уступил место настоящему бою за жизнь, где самые высокие ставки. Что тут поделаешь: сложилось как сложилось…
– Что тебе ответить, старик, это талант такой. С этим надо родиться, а на развитие уходят долгие годы. Вот постареешь – поймешь.
– Да ну тебя! Я же серьезно спросил. Помнишь ту инструкторшу-психологиню, что учила нас методикам сопротивления допросу? Так весь взвод был уверен, что у вас с ней вообще дело до свадьбы дойдет…
– Юрис, я уже был женат…
– Ну так вроде с Ириной у вас не сложилось?…
– Это она ушла. Что я, на цепь должен был ее сажать, когда к таджикам пошли? Ушла. Ей сейчас лучше, чем было со мной. Мы оба совершили ошибку, но теперь я больше так не сделаю – баста. Хорош уже о постороннем. По плану все понятно?
– Да. – Латыш сразу стал собранным и спокойным, пацанство отступило, как это всегда бывает.
Эмиссар алхимиков назначил встречу в «Приюте старателя», но не в первом общем зале, а в задних комнатах, куда посторонним хода нет. Явиться предлагалось без оружия и только одному. Гарантией опять же была репутация алхимиков. Этот клан, как уже говорилось, поставлял местным группировкам трансмуты. То есть артефакты, полученные путем смешивания в агрессивных средах, обычных природных, или, как их зовут иначе, элементарных. Полученные гибриды были весьма различны по своим свойствам, чаще выгодно отличались от своих естественных сородичей, превосходя их по качеству.
Другое дело, что занятие это было очень опасным: до сих пор ходили слухи о «спирали». Эта аномалия возникла в ходе одного неудачного опыта алхимиков и получилась из обычной «карусели». Теперь это была дыра в земле метров пятьдесят в диаметре, где почва совершенно изменила свои свойства, превратившись в постоянно вращающуюся против часовой стрелки массу, засасывающую в себя все и всех, кто подходил на расстояние пятнадцати метров. Находилось это чудо всегда в одном и том же месте – на севере границы Ржавого леса и дачной пятикилометровой зоны, на окраине Мертвого города. Что хотели получить алхимики, так и осталось неизвестным. Сколько их там сгинуло, тем более никто не считал.
Точное местонахождение их штаб-квартиры тоже не было известно: товарообмен осуществлялся всегда на нейтральной территории и всегда в разных местах. Тех же, кто пытался устроить засаду на посредников или «внешних сотрудников», по терминологии самих же алхимиков, ждали санкции и медленная смерть. Получая барыши, сравнимые, наверное, только с бюджетом небольшой европейской страны, алхимики не стеснялись «заказать» обидчика, щедро оплачивая подобного рода контракты. Ходит много легенд про старателя по прозвищу Лич. Этот наемник после выполнения пары сложных заказов на устранение обидчиков клана ушел на покой и проживал на собственном островке в Тихом океане.
