Владелец магазина чуть поклонился, положив правую руку на пряжку ремня.
– Существуют, – заявил он, выпрямляясь во весь свой крошечный рост, – правила для таких вещей. Должной платой за подарок, данный добровольно, заключается его использование – разумное и честное, чтобы даритель не стыдился своей щедрости и не жалел о ней.
Ох. Чувствуя себя полным идиотом, Джетри поклонился – достаточно низко, чтобы выразить свою благодарность. Как он надеялся.
– Я благодарен вам за информацию, сударь. Спасибо.
Взмахом руки мужчина отмел слова благодарности.
– Конечно же, долг старшего – учить молодежь. – Он еще раз улыбнулся своей тихой улыбкой. – Приятного отдыха, дитя.
– Спасибо вам, сударь, – пробормотал Джетри и снова поклонился, решив, что лучше сделать ошибку в сторону чрезмерного числа поклонов, а не их недостатка, и вышел из магазина, стараясь не позволить своим глазам бродить по полкам, заставленным сокровищами.
На главной площади Джетри отыскал свободную скамью и быстро увлекся чтением путеводителя. Оттуда он узнал, что станция Кэйлипсо возникла как путевая станция для грузов и путешественников. К несчастью, очень скоро она превратилась в лагерь беженцев для тех, кому удалось спастись от климатических катастроф, разразившихся на осваиваемой планете под названием Дэйтирия. Хотя многие переселенцы вернулись на исконные лиадийские миры, с которых они когда-то эмигрировали, достаточно заметное число людей предпочли остаться на станции Кэйлипсо и не возвращаться к тем условиям, которые когда-то заставили их уехать.
Администрация Кэйлипсо, осознав необходимость расширения помещений для размещения увеличившегося населения, пошла на хитрый – или отчаянный, или и то и другое одновременно – шаг и стала обхаживать крупные лиадийские гильдии, такие, как Купеческая и Гильдия Пилотов, и уговорила их разместить штаб-квартиры сектора на Кэйлипсо.
Там, где большинство портов и станций использовали автоматизированные процессы, Кэйлипсо по возможности использовала труд людей, поскольку на ней были люди, и они не только смогли выжить, но и начали процветать.
Итак, Кэйлипсо расширялась – и вскоре перестала быть просто перевалочной базой; корабли стали возить грузы, предназначенные именно для нее. Как любая другая станция, она была уязвима для нападения и зависела от импорта предметов роскоши и выращенной на планетах пищи, но в случае необходимости могла существовать автономно. Дрожжевые установки станции вырабатывали достаточное количество однообразного, но полезного питания, чтобы прокормить всех жителей Кэйлипсо. Вокруг станции располагались фермерские гондолы – рыбные, фруктовые и овощные, – которые производили более вкусную пищу в таких объемах, что те же жители могли пользоваться деликатесными продуктами, если доходы им это позволяли.
Кэйлипсо также предлагала развлечения – трек для энергосаней, плавательный бассейн, лазательные стены, рассчитанные на разный уровень умений, и больше двух дюжин арен для таких видов спорта, о которых Джетри даже не слышал.
Путеводитель также содержал список опасных зон, к которому была приложена схема станции в разрезе, где каждая опасность была отмечена ярко-зеленой краской. По большей части это были зоны строительства и несколько переходов на внешнем кольце, упиравшихся во что-то похожее на аварийные люки. Эти места были помечены надписью: «Осторожно: зоны низкой гравитации».
Из того же путеводителя Джетри узнал, что Купеческий бар Кэйлипсо находится в Торговой зоне, и что он открыт для всех, обладающих действующей лицензией на торговлю или карточкой члена экипажа торгового корабля. Там по крайней мере он мог прямо перевести средства со своего корабельного счета и получить немного денег на карманные расходы. Кроме того, неплохо будет выпить пива и взглянуть на сведения о прилетающих и отлетающих кораблях.
С этой мыслью он поднялся на ноги и спрятал книжицу в брючный карман. Дав себе секунду потянуться, наслаждаясь низкой гравитацией, он умеренным темпом зашагал в сторону Торговой зоны.
Он провел свою карточку через считыватель. Экран вспыхнул синим светом, и перед ним распахнулась дверь Купеческого бара.
«Подтверждена и действует», – с ухмылкой подумал он, но тут же опомнился и вернул на лицо купеческое выражение: вежливое, бесстрастное и якобы непроницаемое. Однако оно не производило особого впечатления рядом с обычной ничего не выражающей маской лиадийцев. Тем не менее откровенная ухмылка в помещении, полном неулыбающихся незнакомцев, явно не может считаться вежливой. А вежливость – это все, что у него есть.
Прежде всего ему в глаза бросилось сходство с земными Купеческими барами, в которых он бывал с дядей Пейтором, Крисом или Диком. На одной стене под потолком висели информ-экраны, на которые выводились списки: корабли на причалах, дежурные купцы, выставленные на продажу товары станции, выставленные на продажу товары кораблей, требующиеся товары… Отсутствовали сведения об обменном курсе, что заставило его недоуменно заморгать, пока он не понял, что на этой станции все расчеты ведутся в кантрах и кэсах.
Люди, толпившиеся вокруг различных стоек – на первый взгляд, беспорядочно, – тоже выглядели знакомо. И даже звуки – множество говорящих одновременно голосов, возможно, чуть громче необходимого – тоже были привычными.
Но были и различия. Почти все здесь были ниже его ростом, одеты в яркие цвета, в мягких кожаных сапожках. Драгоценности мерцали в ушах, на руках, у горла. У многих было оружие – в кобурах на поясе. По большей части они ходили тяжело, как урожденные планетники, а не как настоящие космолетчики. И чуть слишком громкие голоса переговаривались на быстром певучем языке, который его ухо не могло разобрать.
Он оказался в углу между двумя отгороженными столиками – и устроился там, в стороне от всеобщей толкотни, изучать экраны. Товары, предлагаемые станцией, главным образом представляли собой произведения искусства и информацию – вполне понятно. Однако самый длинный список составляли предложения по долговременным договорам служения: люди пытались выбраться со станции и, возможно, добраться до самой Лиад, продавая годы своей жизни. Джетри насчитал сорок восемь предложений таких контрактов, от шестнадцати лет до тридцати четырех, от разнорабочего до специалиста высшей квалификации.
– А что это тут у нас? – спросил женский голос – слишком близко и слишком громко, на почти невнятном торговом. – Точно, это землянин, Вил Жон.
Джетри попробовал двинуться вперед, но она перегородила ему дорогу, а мужчина, подходивший на ее зов, собирался окончательно загнать его в угол.
