— Ладно, старик, тебя все равно не переспоришь.
— Ты просил попроще, а сам лезешь в дебри…
— Извини, — замялся гринчанин. — Послушай, а ваши мудрецы там ничего не попутали? Ведь у инфохомосов все-таки рождались дети. Вот ты, например, появился же как-то на свет.
— Все правильно. Дело в том, что блокирующие механизмы мироздания включаются не сразу, а когда вероятностная случайность события перерастает в устойчивую тенденцию… Постоянно увеличивающаяся популяция инфохомосов, по подсчетам старейшин, на тот момент подходила, если можно так сказать, к своей критической массе. Иными словами, численность племени уже лавировала на опасной грани, и нельзя было допустить вмешательства высших сил — они бы пустили Киберчтецов по кругу вымирания.
— Понятно, — вздохнул лейтенант.
— Живя на уединенной планете и добывая хлеб насущный в поте лица своего, инфохомосы давно превратились в обычных людей… Ведь если б ты не возбудил свои киберцентры в мозгу, соприкоснувшись с мощным компьютером последнего поколения, то и поныне оставался бы обычным человеком, не так ли?
— Думаю, что так, — отозвался Стрельцов.
— Ну вот видишь. То же самое происходит и с нашими детьми. ЗНАНИЕ о феноменальных способностях инфохомосов со временем перешло в закрытый — эзотерический — раздел нашей религии. И дается оно только посвященным — и то лишь с одной целью: жрецы-Старолюбы глушат концентрацией своих способностей при рождении ребенка его связь с инфополем — с целью сразу разорвать невидимую нить, дабы избежать в дальнейшем, как сказано в молитве, искушения от лукавого. Таким образом наш народ удалось вернуть в лоно испытания верой, — закончил Старолюб.
Пораженный Иван довольно долго молчал, осмысливая полученную от невидимого собеседника информацию. Затем парень спросил:
— А почему вы назвали свою Церковь именно так?
— Точно не знаю. Наверное, старейшины хотели подчеркнуть, что с любовью относятся к старой религии (христианству), однако для себя открыли в ней новые грани. Получилось — Старолюбы. А что? По-моему, звучит неплохо? — спросил старик.
— Я тоже так думаю, — согласился Иван. — А как вам удалось замести следы при побеге с Грина? Ведь о тайных поселениях Старолюбов ходят целые легенды, обрастая самыми нелепыми «фактами» и подробностями. Но никто никогда их не видел. Даже в Галбезе, насколько я знаю, полагают, что за двести лет, прошедших с момента бегства инфохомосов, все Старолюбы давно вымерли.
— Нам удалось изменить защитное поле тахионового канала и тем самым искривить пространство таким образом, чтобы отклонить точку высадки далеко в сторону от существующих магистральных маршрутов галактического транспорта. А саму планету подобрали наиболее продвинутые Киберчтецы, добившись способности переливаться в ноосферы других миров. Блуждая по тонким оболочкам планет и изучая информацию об их растительном и животном мирах, они присмотрели наиболее подходящее пристанище — близкое по всем критериям к родной планете Грин. Вот так.
— Понятно.
— Извини, Ваня. Но здесь, в технополе, очень душно. Продолжим беседу в другой раз.
— Подожди-подожди, — заторопился Стрельцов. — Еще пару вопросов.
— Будь по-твоему.
— Генерал Войко говорил, что ты расшифровал древнюю сказку-пророчество.
—Да.
— И там говорится о битве со Зловещей Тенью.
Но кто она? Откуда взялась? И что я должен делать?
— Что делать, тебе подскажет сердце.
— Спасибо, обнадежил.
— Не за что, Ваня, — спокойно отозвался старик. — Тень является тем, чем и кажется — Тенью.
— Здорово! — воскликнул Стрельцов.
— Да уж! Но главное-то… чья она тень.
— И чья же?
— Вельзевула — князя тьмы.
— Дьявола, что ли? ?
— Вот именно.
— Ты не шутишь, старик?
— Нисколько. Сатана имеет свое отражение во всех измерениях. В технополе — это Зловещая Тень, — ответил Старолюб.
— Почему же Господь сам не уничтожит силы зла? Ведь ему ведомы все помыслы, в том числе и черные? — недоумевал молодой человек.
— Это невозможно. Зло — лишь одна из граней Природы. Ведь что такое тень, тьма, мрак? Всего лишь отсутствие света. А зло? Отсутствие добра. Убери тень — и не разглядишь, где начинается свет. Убери зло — не будет и добра. Все станет нейтральным и аморфным, бесформенным и бессмысленным. Человек, укрепляя веру в силу добра, как я тебе разъяснял, рождает энергию созидания. А если между добром и злом стереть границу — во что верить? Повторяю: мироздание — это практика взращивания осознанной веры. Но раз ничто не будет рождать веру, то не будет и самого мироздания. Так что… без зла, как это ни парадоксально, невозможно существование Природы. Законы диалектики, давно подмеченные человеком, действуют и здесь. Единство и борьба противоположностей… и неразрывная круговерть.
— Понятно, — перебил Иван. — Грубо говоря, добро, накрепко обнявшись со злом, и составляет суть жизни. Одни борются со злом и при этом подпитывают добро. Другие — наоборот: отвергая доброту, подпитывают зло.
— Примерно так.
— А на мою долю, получается, выпадает поединок с самой Тенью бессмертного Вельзевула, так?
— Так.
— Но когда я видел Тень, мне показалось, что она может положить меня на одну ладонь, а другой прихлопнуть. А тут, как говорится, и сказке конец, — сострил Стрельцов.
— Ну-ну, Ваня… Не так мрачно. Люди склонны преувеличивать свои проблемы.
—Да уж!
— Не знаю, дошло до тебя или нет, что главное твое оружие — вера: в себя и в Бога. А Святой Дух — сплав любви и информации — всегда с тобой. Он —везде.
— А почему бы Зловещей Тени не уничтожить меня прежде, чем я начну действовать? — удивился Иван. — Ведь Вельзевул владеет тайным смыслом пророчеств. Фигурально выражаясь, он в курсе событий. Не так ли?
— Совершенно верно — в курсе. Но куда ему спешить? Он же — бессмертный. В битве титанов тоже есть своя тактика. Наверное, князь тьмы не хочет раскрывать возможные ходы раньше времени. А Зловещая Тень (образно говоря, полномочный посол Вельзевула в технополе) пока что не сочла простого смертного бродягу из той реальности, то есть тебя, за избранного — того, о ком гласит пророчество. Так что, Ваня, пока отдыхай, нагуливай жирок и готовься к схватке.
— А как?
— Укрепляй веру.
— Старик, ты — неисправимый оптимист. Это только в глупых боевиках можно одолеть зло кулаками да навороченным оружием, изрыгающим огненные струи. А в жизни, Ваня, все решают ум, воля и сердце.
— Спасибо на добром слове. — Отозвался Старолюб. — Ну а теперь мне действительно пора. Поговорим в другой раз.
— Ты хочешь сказать — когда моя душа закончит свой земной путь и отлетит к тебе в ноосферу? — съязвил молодой человек. — Тогда у нас в самом деле будет очень много времени для плодотворных бесед.
