Ознакомительная версия.
От необходимости постоянно крутить головой стены вертелись у Максима перед глазами. Он вдруг понял, что долго не сможет жить так.
«Господи, помо…»
И тишина. Ушаков замер на месте, даже дышать перестал. Чуть наклонил голову, вслушиваясь в тишину.
– Ну же… – беззвучно попросил он.
Но человек, чей шепот так долго мешал Максиму и раздражал его, умолк. Беглец постоял на месте, все еще надеясь, что произойдет чудо и он вновь услышит раненого. Человека, оказавшегося таким же заложником игрового комплекса, как и сам Максим. Тишина. Глухая, ватная. Макс почувствовал укор совести – еще недавно он костерил невидимого товарища по несчастью, ругал последними словами, требуя, чтоб тот заткнулся. И вот он заткнулся…
Ушаков приподнял защитные очки с лица, вытер пот со лба. Вновь вцепился в рукоятку автомата, положил палец на спусковой крючок. Так он чувствовал себя хоть немного увереннее. Проблема лишь в том, что уверенность – странная птица. Птица Химера. Тот, кто долго искал господа в лабиринтах, – тоже был уверен в себе. Еще недавно. Несколько часов назад.
Максим дополз до следующего поворота. Постоял, собираясь с силами. «Боже мой! Сколько еще этих дурацких коридоров? Где же выход с этажа?!»
Он приподнял ствол автомата, выставил его перед собой, аккуратно выглянул из-за угла. Темно. Слишком темно. Не различить, что впереди, вдали. Максим чуть прищурился, напряженно вглядываясь в полумрак. Вроде что-то есть.
И вдруг Ушаков резко вздрогнул, чуть не подпрыгнув на месте. Где-то вдалеке, в длинном проходе, на подъеме, он разглядел мешок. Или сверток? От этого «мешка» вниз по коридору тянулась узкая темная лента. Вглядываясь в непонятный объект, оказавшийся на дороге, Макс наступил на это. Мокрую дорожку. И только тогда понял – она не черная. Нет. Она темно-красная. Его армейский ботинок оказался в ручейке крови.
Макс отпрянул назад, с ужасом глядя себе под ноги. На какое-то время даже забыл про необходимость контролировать заднюю полусферу. Кровь. Темно-красная, густеющая. Человеческая кровь, в этом нет сомнений. А сверток или мешок в середине коридора – это человек. Возможно, тот самый, что призывал на помощь господа.
Ушаков почувствовал, как желудок рвется наружу. Парень беспомощно огляделся по сторонам. Потом, с трудом заглатывая воздух, двинулся к товарищу по несчастью, сидевшему на корточках, у стены, посреди длинного перехода от зала к залу. Раненый замер неподвижно, прижимая руки к животу. Он чуть завалился на бок, скрючился. В его позе было столько муки, что Макс явственно ощутил – у него от ужаса дыбом встают волосы. И вдруг человек пошевелился, приподнял голову, с усилием глянул на Макса. Во взгляде было такое страдание, что Ушаков почувствовал чужую боль как свою собственную. Будто это у него – а не у незнакомого мученика – боевым лазером взрезан живот. Будто это он сам прижимает ладони к ране, не позволяя кишкам вывалиться наружу. Будто это из него, Максима Ушакова, толчками вытекает кровь.
– Ты как? Что делать? – едва слышно прохрипел Макс, ощущая, как от увиденного съезжает крыша. Понимая, что не сможет ни поднять незнакомца с пола, ни тащить его куда-либо.
Головокружение усилилось, как только Максим осознал, что может повлечь за собой настоящий выстрел из лазерного оружия – без ограничителя мощности.
Мужчина, лет тридцати пяти, в черных брюках и форменной «стальной» рубашке, какую носили все сотрудники игрового клуба, едва заметно покачал головой. Его лицо перекосилось от боли. Умиравший пытался что-то сказать.
– Не слышу! – честно признался Максим.
Он оперся ладонью на стену, ощущая, как пол уходит из-под ног. Лучше бы он, Ушаков, никогда не приходил в этот коридор!
– Уходи… – чуть слышно проговорил сотрудник клуба.
Это вышло довольно внятно и четко. Максим понял. Облегчение. Он сразу же почувствовал облегчение. Раненый не требовал, чтобы Макс пытался его спасти.
– Что здесь произошло? – парень присел на корточки рядом с умиравшим. – Я не понял: что случилось? Авария?
Сотрудник клуба внимательно смотрел на лицо игрока, будто читал его вопросы по губам, а не воспринимал их на слух. Ушакову показалось, что раненый попытался улыбнуться, но на его лице тут же появилась гримаса боли.
– Дурак… – это Максим скорее угадал, чем услышал. Человек собрался с силами: – Игровой клуб? Неужели до сих пор… не понял? Дурак… Военный комплекс. Лаборатория… по изучению оружия… новое поколение…
– Стоп! Стоп! – Ушаков вскочил на ноги, растерянно глянул по сторонам. Коридор по-прежнему был пуст. – Ты что, бредишь? Какая военная лаборатория?! Какое оружие нового поколения? Крыша поехала?! Это – игровой клуб! Я подписал договор на…
Он остановился, потому что изо рта умиравшего потекла кровь. Кажется, сотрудник клуба хотел засмеяться, но лишь усугубил свое состояние. Человек слабо пошевелился, чуть изменил позу, оперся спиной на стену. Прикрыл глаза.
– Засунь контракт себе в жопу, – отдышавшись, прохрипел он. – Там черным по белому написано: игрок принимает на себя ответственность за серьезные травмы, даже несовместимые с жизнью. Ты – мясо для лаборатории.
Похоже, эта фраза отняла у страдальца слишком много сил. Он закашлялся, упал на бок. Ноги стали судорожно дергаться.
– Стой! Стой! – теряя голову, завопил Макс. – Стой! Не умирай! Как отсюда выбраться? Слышишь?! Как отсюда выбраться?! Где выход?
Изо рта человека текла кровь, все сильнее и сильнее. Макс принялся дергать умиравшего за плечо. Приподнял его.
– Как отсюда выйти? Где выход? Как связаться с оператором? С диспетчером? Я выхожу из игры!!!
Сотрудник клуба вдруг открыл глаза. Долго смотрел то ли на Ушакова, то ли сквозь него.
– Диспетчер… – едва слышно прошептал он.
– Где? Где диспетчер?! Говори!
– Роботы… – Теперь человек говорил так тихо, что Макс не понимал и половины сказанного. Угадывал, домысливал то, что пытался объяснить ему этот несчастный. – Землетрясение… Чертово… Кто же мог ожидать? У нас, в Питере… Не бывает… Бред… Авария на «Ленэнерго». Сервера дали сбой. Одни пошли на перезапуск, другие нет… Случайность… Система вышла из-под контроля…
Человек замолчал.
– Какая система?! – Ушаков был на грани истерики. – Какая система вышла из-под контроля? Говори! Говори! Не молчи! Ну же! Еще усилие!
– Компьютерная… – прохрипел умиравший. У него изо рта толчками вытекала темная густая кровь. – Система управления полем… Машины сошли с ума… Ограничители мощности на лазерах сняты. Роботы режут всех, будто свиней.
– Кого – всех? – холодный пот потек по спине и груди Макса.
– Кого встретят… на пути… в пультовой уже никого нет… в живых…
Ознакомительная версия.
