— Какой у нас план? Что будем делать дальше?
— Ждать информации от По. И сгоняем на свалку, где видели порох. Полюбуешься на наши местные достопримечательности.
— Звучит уже зловеще, — поежилась она.
— Так и есть, — усмехнулся я.
Брага во фляжке почти закончилась, что наталкивало еще на одни плохие мысли. Я нащупал сверток с розовым порохом в кармане. Погладил его пальцами, но все же убрал руку. Очень хочется, но нельзя. Еще не время.
Вот когда сделаю дело, найду себе целую гору этого порошка. И как Мусорщик Билл, отправлюсь в свой последний трип. С кайфом и счастьем, которого не заслуживает ни одна восьмерка. Вот это будет весело. Если доживу, разумеется.
Вдалеке вновь раздались вопли, наполненные болью. Слишком далеко. Где-то на границе с седьмым районом. Может быть это самому Теннеси не спится. Мне уже было плевать. Голова гудела, очень хотелось спать.
— Кирия потребует полный отчет об этой дыре, — пропищала мелкая.
— И что?
— Может нам стоит разузнать об этом побольше? Поговорить с Неоякудза. Их дом, где мы были, находится совсем рядом. Наверняка они должны что-то знать.
— Я говорил с Нораем. Это глава их клана. Знай он что-нибудь о дыре, то уже сообщил бы. Или не сообщил, но тогда и спрашивать бесполезно.
— Так мы же инквизиция, — удивилась она. — Допросить, вытащить в центр в конце концов.
— Оставь свои тепличные замашки. Здесь это так не работает. Норай — старая умная восьмерка. Пять лет назад мы с ним достигли определенных договоренностей и пока что он не давал мне повода пожалеть об этом.
— Звучит, будто вы какие-то старые друзья с ним.
— Не друзья, — ответил я. — Скорее… Партнеры. Но да, довольно старые. Пять лет в восьмом секторе, это долгий срок. В конце концов мы работаем на одной территории. Вот и приходится договариваться, чтобы не возникало конфликта интересов.
— Все что ты говоришь, принципиально противоречит кодексу. Договариваться с главой преступной организации. Где это вообще видано.
— Ну доложи об этом Кире, пусть она тебе объяснит. Если доживешь.
— Хватит со мной как с ребенком, — насупилась она. — Я уже поняла, что тут творится. Я буду вести себя тихо. И так уже в точности выполняю твои приказы.
— Нихрена ты не поняла, писклявая. Я ведь не просто так спрашивал тебя в поезде про слухи обо мне. Ничего ты не знаешь.
— Ну так объясни, — повысила она голос.
— Сама мозгами пошевели хоть немного. Сколько инквизиторов из центра отправляли следить за мной? С теми или иными поручениями.
— Не знаю.
— Четыре, ты пятая. Сколько из них вернулись в центр?
— Не знаю, — прошептала она.
— Ни одного. И в отличие от тебя это были опытные инквизиторы, прошедшие боевую подготовку. А не канцелярные мыши.
— Так ты их… — ужаснулась Элис.
— Не я, — ответил раздраженно. — Их забрал сектор. Каждого. И тебя отправили сюда не следить за мной, а с одной конкретной целью. Чтобы ты здесь и подохла.
— Не верю, — раздался шепот у меня за спиной. — Я же инквизитор. Я честно несу службу, следую кодексу.
— Думай, мелкая. Где ты успела накосячить в последнее время? Не дала какому-то зажравшемуся инквизитору? Или застукала какого-нибудь министра на взятке и не смогла промолчать? В какое не свое дело сунула нос?
Пока говорил, сам не понял, как перестал слышать шаги за спиной. Обернулся и посмотрел на Элис. Та стояла, словно статуя, прижимая руки к груди. Взгляд в пустоту, а губы предательски дрожат.
— Не может быть, — прошептала она.
— Вспомнила, да? — ухмыльнулся я.
— Я тебе не верю, — девчонка замотала головой. — Не верю.
— Да мне насрать, — пожал я плечами. — Веришь или нет, суть не меняется. Ты где-то облажалась и вот ты здесь, в восьмом секторе. Бегаешь за отморозком, который охотится на самую опасную из известных химер. Сама-то как оцениваешь свои шансы? Тут даже я не планирую выжить.
Я пошел дальше, не обращая внимания на звуки за спиной. Вроде пока держится, но скоро опять начнет сопли на кулак наматывать. Мне захотелось побыстрее оказаться в своей комнате. Если мелкая опять начнет рыдать тут, то пусть делает это у себя.
Но она вроде как сдержалась. Пока что. Молча добрели до дома и остановились возле двери. Я огляделся вокруг, прислушиваясь и принюхиваясь. Элис замерла в напряжении.
— Вали спать, — бросил я. — Снимешь сапоги, я тебе их скормлю. Брысь отсюда.
Ничего не ответив, девушка поплелась внутрь. Я слышал лишь скрип досок, да обычный шум улиц. Черная тень следовала за нами по пятам. Я чувствовал ее приближение и нутром ощущал недовольство твари.
Но стоило мне замереть на месте, как улица погрузилась в тишину. Ни единого шевеления. Бесит.
— Ну давай, — крикнул я. — Вылезай уже или вали к чертовой восьмерочьей матери.
Тишина была мне ответом. Я даже почувствовал легкое облегчение. Так даже лучше. Еще немного времени в тишине и спокойствии мне не помешает.
Вернувшись к себе, первым делом осмотрел все углы и потолок. Под кровать Йулл не полезет, а вот зацепиться сверху вполне может. Злые бабы опасней Ночных псов будут. А эта так тем более. У зеленоволосой горячий нрав.
Но нет, я был один в комнате. Сняв плащ и аккуратно повесив его на крючок, добрался наконец до кровати. От меня воняло Иным, но было плевать. Потом помоюсь как-нибудь. Лучше загляну завтра к Нораю, у них всегда есть горячая вода.
Стоило мне уткнуться харей в подушку, как в дверь постучали. С трудом разлепив глаза, проворчал что-то нечленораздельное. Очередной самоубийца, не иначе. Стук повторился. И как я не услышал его шагов?
А, вот как. Я смотрел на утренний сумрак, разливающийся за окном. На сколько меня вырубило? Часа на два-три. Чувствую себя разбитым и слишком… трезвым. А еще голодным.
Коп так и замер с занесенным кулаком, не успев в очередной раз постучать. Его глаза смешно свелись к дулу револьвера, упирающегося в переносицу. Он так и замер с поднятой рукой, мелко трясясь.
— Три, — произнес я, взводя курок. — Два.
— Лейтенант, химера, свалка… — протараторил он.
— Да чтоб тебя со стены обоссали, — выдохнул я, убирая револьвер. — Говори нормально. И руку опусти уже. Бесишь.
— Лейтенант отправил к вам доложить, — начал чеканить коп дрожащим голосом. — Поступил сигнал с территории свалки. Там нашли химеру.
— Цвет, — рявкнул я.
— Не знаю, — сжался паренек. — Но она уже была мертва, как нам сообщили. Труп химеры. Полиция уже выехала, а лейтенант отправил меня…
— Свали, — бросил я, захлопывая дверь.
Убрал револьвер в кобуру и зашел в ванну, чтобы умыться. В дверь снова постучали, но уже громче и настойчивей.
— Нет, я тебя все-таки грохну, восьмерка, — проревел я, начиная раздражаться.
Распахнул дверь и замер на пороге. В дверном проеме стояла химера. По форме она отдаленно напоминала человека, покрытого костяными наростами. Черными, блестящими, похожими на органический доспех.
По всей броне расползались багровые вены узора, которые мерно светились изнутри. Вместо глаз зияли два провала, из которых лился красный свет. Костяные пластины на лице твари раскрылись, обнажая провал рта.
Это походило на хищную чудовищную улыбку от уха до уха. Массивная фигура нависала надо мной. Наши взгляды пересеклись, для чего мне пришлось задрать голову.
— Тук-тук, — раздался низкий утробный голос, откуда-то из глубины твари.
Обреченно выдохнув, я захлопнул дверь и пошел в ванну. Открыл кран и плеснул себе воды в лицо, прогоняя сонливость. Подняв голову, увидел отражение Черного Дьявола за своей спиной. Тварь продолжала хищно улыбаться, сверкая глазами.
— Ты должен был ответить «кто там», восьмерка. Не порти игру.
— Целый день тебя не видел, — проворчал я, проходя сквозь него. — Такой чудесный был день.
— Да? — Раздался голос химеры. Когда я вошел в комнату, она уже стояла вверх ногами на потолке. — А мне казалось, это был отвратительный день. Ты так часто об этом думал.
