Началось.
-
Ежеглавная рубрика “Не всех в этой истории ждёт хеппи-энд…
Да ведь?"
Стало холодно. Очень. Это единственное, что я отчётливо понимал.
Но потом… потом появился источник тепла. Приятного, мягкого тепла, окутывающего почти всё тело.
Я почувствовал, как сзади кто-то ложится и аккуратно обнимает меня одной рукой.
Да… это от него так тепло. Так хорошо.
Я даже начал засыпать.
— Когда ты уснёшь — я сразу уйду. С тобой обязательно всё будет хорошо, — прошептали ему в спину, — Ты… ты обязательно со всем справишься. Даже один.
Её голос дрожал, а рука сжимала одеяло, которым я бы укрыт.
А затем…
Затем меня поцеловали в щёку
— Прощай. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо.
Сознание угасало. Из памяти пропадало всё, что я сейчас пережил.
Я медленно засыпал.
И даже холод упавших на щёку слёз не смог меня разбудить.
— Прости…, - заплакала девушка, — П-пожалуйста… прости.
***
Я открыл глаза. От шума, наверное — вокруг суетилось очень много людей. Все что-то бегали, разговаривали, спорили.
Здесь были и японцы, и африканцы, и, очевидно, европейцы. Здесь даже Аргус был! И Сатору.
И…
И София? Да, здесь была София! Что она тут забыла?
— Костя?… — она распахнула глаза, — Костя?!
Девушка бросилась ко мне в объятия, но резко вздёрнутая рука Аргуса её остановила. София остановилась, поджала губы, кивнула и нервно начала перешагивать с ноги на ногу, не решаясь на дальнейшие действия.
Но мне… всё это было без разницы? Будто меня здесь вообще не было.
Я лишь сжимал одеяло и смотрел по сторонам.
«Не понимаю…»
— Не стоит, София, — помотал головой старик, — Он опасен и наверняка заразен. Пусть восстановится. Хотя странно, что он так быстро пришёл в себя.
Я всё вспомнил. Всё, что было до потери сознания в первый раз.
После того как Джорджи кинул мне Вортекс, первое, до чего я додумался — просто испепелить всю влагу вне организмов. Получилось. Однако вместе с цунами и Бездной испарилось и всё остальное. Находиться в Африке стало просто невозможно, и меня, потерявшего сознание, вместе с другими людьми срочно эвакуировали.
Прошли сутки. Я чувствую внутри себя уже два Вортекса, вижу живую Аданнаю, живого Джорджи и понимаю, что всё вышло просто идеально.
Теперь-то я могу начать подготовку ко встрече с гордыней! Могу наконец отомстить! Я могу сделать родных частично бессмертными!
У меня всё получилось. Да ко мне даже София пришла — первая красавица Европы! Я знаю, что она в меня влюблена. Знаю, что она теперь свободна ото всех обязательств и мы можем развить нашу историю в нечто большее.
Вчера, в день посещения Африки, я могу с уверенностью сказать — я победил. Во всех смыслах и планах.
— Где? — прошептал я, нервно осматриваясь по сторонам, — Вчера ночью ко мне кто-то заходил. Где этот человек?
— Э-э-э…, - протянул Аргус, — Никто к тебе не заходил. Ты должен был лежать один. Ты тогда ещё бредил.
Все на меня уставились. Я посмотрел на каждого в ответ и сразу понял, что вчерашнего гостя среди них нет.
«Я победил? Могу отдохнуть?», — снова сжимаю одеяло.
Всё об этом говорит. Счастливые лица, солнце за окном, чувство выполненного долга.
Всё.
Кроме моей интуиции.
Прямо здесь и сейчас решается моя судьба. Я это чувствую. Если я сейчас что-то не сделаю — буду жалеть до конца дней.
— Простите, — я встаю с кровати и откидываю одеяло
— С-стой! Куда ты намылился?! Лежи! — Аргус сразу же спохватился.
Я прикрыл глаза. Сконцентрировался.
Бездна.
Чувствую сильнейший выброс Бездны в сотнях километров отсюда.
Мне нужно туда.
— Костя?… — София подошла.
— Прости, — я посмотрел на неё, — Я знаю зачем ты пришла. Но… наверное, ничего из этого не выйдет.
Телепортируюсь на крышу, оттуда в воздух. Поворачиваюсь.
Я ощущаю течение энергии. В каждом человеке, в каждом существе.
И там, где-то вдалеке, я ощущаю нечто ужасное, но с тем же и могущественное. Отвратительную, неправильную по своей природе субстанцию, которой не должно существовать вовсе.
Бездна. Лишь сейчас я понимаю, насколько это ужасающая материя. Она… она просто нарушает все законы, на которых держится эта вселенная.
Энергия никуда не исчезает. Она существует в постоянном круговороте, просто переходя из одного состояния в другое, из одной материи в другую. Но Бездна… она её просто не выпускает.
Бездна — то, что способно привести к смерти вселенной. И этим обладает Маркус, этим он повелевает.
Я взмахиваю рукой, выдыхаю и толкаю воздух второй, впервые в своей жизни открывая обычный портал.
Телепортируюсь в него. Жду секунду. Выхожу прямо там, где надо.
И понимаю, что успел в последнюю секунду.
Здесь действительно был Маркус. Он стоял на обломках какой-то горы, и половина его тела была покрыта чёрной бурлящей субстанцией, шевелящейся на нём словно живой симбионт. Но он был не один.
Перед ним, где в метрах пяти, у осколков камней лежала девушка. Окровавленная, покрытая каплями всё той же Бездны. Высокая розоволосая девушка с разноцветными глазами.
Мы с ней встретились взглядами. Уже израненная и уставшая, она где-то нашла сила широко распахнуть глаза, открыть рот в попытке что-то сказать и снова зажмуриться от вспыхнувшей боли.
Да… ей сильно досталось. бездна просто плавила её изнутри. Я даже отсюда видел, как медленно растворяется рана на её животе, за который она держалась одной рукой.
Ей больно. Невероятно больно. По лицу понятно.
Но даже так — она справлялась с этой болью и продолжала на меня смотреть, не то боясь, не то не веря, что я вообще здесь появился.
"Понятно", — улыбнулся я её распахнутым от шока глазам.
Знаете…
Любая история начинается на «бумаге». Бумага может быть хорошего качества, может быть газетной, туалетной. Этой "бумагой" может быть монитор или экран телефона. Всё это показывает, что у каждой истории разные исходные данные.
Но только человек определяет её сюжет.
В моей истории напрашивался грустный хеппи-энд. Будь в моей жизни автор, он явно хотел растрогать читателей. Хотел показать счастье моё на фоне несчастья другого. Сыграть на контрасте. Это было бы идеально. Это бы показало его мастерство рассказчика, выдавив у читателя кучу эмоций.
Но я не хочу этого.
— Что ты делаешь?.., - процедил Маркус.
Я встал между ним и лежащей девушкой.
— Не знаю, — хмыкнул я, говоря полную правду, — Реально не знаю!
— Отойди, — едва не прорычал он.
Солнце начало чернеть. Вновь почувствовалась влага, присущая бездне.
— Это ведь… это ведь полный идиотизм, да? — я смотрел на свои руки, — Идти против тебя ради незнакомого человека? Это же… тупо?
— Ты не понимаешь во что встреваешь. Не знаешь, что эта сука сделала с моей женой! — он сделал шаг навстречу, — Отойди. По-хорошему. Пока не стало слишком поздно.
— Я понимаю твои чувства. Понимаю что в голове у божества, родственника которого ранили, — я повернулся на бедную, прижатую к стене девушку, — Но я не могу избавиться от чувства, что сейчас — важнейшее решение моей никчёмной жизни. Что сейчас, если я всё сделаю верно, я снова начну жить, а не существовать.
Не знаю кто это. Даже понятия не имею. Высокая, истощённая. Израненная.
Но такая… красивая.
— Да…, - я улыбнулся её ошарашенному, не верящему лицу, — Сейчас я побуду идиотом. Порой бред — единственный верный путь.
По телу Маркуса шли чёрные трещины, а глаза обретали лунный оттенок.
Он вошёл в боевое состояние.
— Уверен, мы сможем это обсудить. Сможем прийти к нормальному, мирному пониманию, — по моему телу также пошли трещины, — Но это явно будет потом. Сейчас же…
Я протянул руку и развернул ладонь вверх, приглашая оппонента.
