Несмотря на то, что каждый Каюррианский пилот знал своё дело и отлично освоился со своим кораблём, а Система, охватившая весь флот, могла в любой момент подстраховать ошибившегося, коммодора не оставляло беспокойство. У его парней фактически не было реального опыта подобного маневрирования: в составе крупной группировки кораблей, в точке входа-выхода, заполненной гражданскими судами, некоторые из которых не торопились убираться в сторону. Никакой тренажёр не сможет сымитировать всю массу сюрпризов, которые могут поджидать пилота в подобной обстановке, ведь «органический хаос» и правда мог отчекрыжить такое, что у симулятора при попытке это обработать электронные мозги сгорят.
Вот как сейчас, например, огромный грузовой танкер, почти вышедший на «плюс-первую» плоскость, расположенную на пять километров выше стандартной общей, начал уверенно загребать левее, и останавливаться не собирался. Куда метил его капитан, и метил ли, а не пытался сейчас совладать с неисправностью — большой вопрос, но из-за этого манёвра уже патрульные корабли Каюрри были вынуждены менять курс, а следом за ними — и суда новоприбывшей эскадры, которым и так приходилось по дуге обходить едва шевелящуюся древнюю пассажирскую яхту. Капитан этого недоразумения по всем частотам вещал о том, что его корабль неисправен, беженцы на борту бунтуют, а его самого пытается протаранить каждый новый входящий в систему корабль. Что немудрено, ведь его яхта всё ещё находилась в «жёлтой зоне», куда вполне могла влететь на полном ходу какая-нибудь древняя развалюха, неспособная даже с приемлемой точностью проследовать по маршруту…
Такая привычная и знакомая система сейчас виделась коммодору совершенно другой. Слишком живой и переполненной. Даже когда все корабли группировки миновали «опасную зону», картина вокруг не особо изменилась. Просто исчезли опасения по поводу возможных столкновений, да и только. Судна, многочисленные и распределённые вокруг планеты и орбитальных станций, две из которых Хирако во время отлёта даже не застал, никуда не делись, всё так же разбавляя обычно «пустынный» пейзаж ворохами разномастных сигнатур.
— Теперь можно сказать, что мы дома, господа. — Улыбнулся коммодор, глядя в сторону далёкой, но уже приближающейся, судя по показаниям бортовых систем, планеты. Здесь всё началось, и он неумолимо возвращался сюда вновь и вновь. — Движемся согласно имеющимся схемам, нашу область на орбите сохранили за нами. На кораблях остаётся вторая смена, по-минимуму и до того момента, пока не прибудут команды обслуживания. Всем вне постов — готовиться к высадке, пойдёте первой волной!
Разумных на мостике охватило приятное воодушевление, постепенно захватившее остальные отсеки и корабли: домой хотелось практически всем. Челноки же устремились к планете ещё даже до того, как последний корабль занял отведённое ему место, но Хирако предпочёл закрыть на это глаза. Он отлично понимал своих подчинённых, так как сам, сидя в крошечной, но могущей похвастаться высокотехнологичной начинкой корабельной «яхточке», как он сам называл этот модифицированный двухместный челнок, не мог заставить себя отвлечься хоть на что-то кроме таймера на бортовой панели. Трюи Галл восседал от коллеги по правую руку, но его давно и надёжно поглотили сводки новостей и сообщений, за которые он не брался «в боевом походе».
А просматривать ему явно было что, в отличии от Хирако, который к этому моменту вдоль и поперёк изучил все материалы, присланные лордом Про и уже личными осведомителями бывшего пиратского капитана.
Ситуация на Каюрри складывалась неоднозначная и сложная, но коммодор отчего-то был уверен в том, что на самом деле Про держит всё под контролем. Ведь кто, если не машинный разум справится там, где спасует даже неплохо отлаженные алгоритмы работы органиков? Машину сложно загрузить чрезмерно большим потоком данных, да и ошибки вида «не справился с нагрузкой» она не допустит, если, конечно, не считать совсем уж из ряда вон выходящие события…
— Время. — Неожиданно произнёс Галл, вырвав коммодора из недр собственных мыслей. Хирако и сам не заметил, как пришёл срок, так что сейчас споро исправлялся: поднимал «яхточку» в воздух и выводил из ангара флагмана, стремительным росчерком устремляясь к планете.
Город показался из-за облаков резко, практически моментально, что было немудрено: ведомая твёрдой рукой коммодора, яхта-челнок не особо придерживалась положенных норм полёта, приближаясь к поверхности под острым углом. Высотные здания, монументальные пятиугольники, скрывающие в себе системы ПКО, полигоны и площадки для техники, развёрнутые прямо на поверхности «законные» заводы… Хирако ко всему этому даже не присматривался, ибо целью его был космопорт. Изрядно разросшееся и разделённое на две части, грузовую и пассажирскую, сердце транспортной активности Каюрри впечатляло даже много повидавшего, — в том числе и это самое сердце не одну уже сотню раз, — коммодора.
Сейчас оно выделялось тем, что в воздухе практически не оставалось свободного места: сплошные грузовые и пассажирские челноки, тягающие грузы с неспособных приземляться кораблей, яхты и разномастные суда, начиная от гражданских МЛА, — такие тоже бывали и очень даже здравствовали, — и заканчивая солидными, пузатыми торговыми махинами, облетающими город по кругу и садящимися где-то в промышленных районах. Один из таких шёл настолько низко и по столь странной, откровенно неправильной траектории, что Хирако мысленно даже представил себе их диалог с диспетчерской службой. Как последние распекают нерадивого капитана, требуя от него свернуть в сторону. Как поднимаются дежурные корветы и МЛА, как, после особенно резкого манёвра, с их подвесов срываются ракеты…
Вызванные резким движением запястья перегрузки вдавили коммодора в кресло, а он сам, распахнув глаза, осознал, что, похоже, представленная им картина оказалась пророческой. И дело тут было не в сверхспособностях, — уж их «активацию» Хирако бы почувствовал, — а в банальнейшем совпадении. И то, что Каюррианские МЛА взмывали вверх и подбирались всё ближе к внешней рубке тяжеловоза, и то, что этот самый тяжеловоз, просто отстрелив часть фальшпанелей на обеих бортах и на днище судна, исторг из себя натуральный ворох ракет. Какие-то из них были сбиты меткими очередями МЛА и дронов, какие-то успели перехватить зенитные ракеты, но залп был слишком плотным, и целью его были отнюдь не объекты на земле или над наиболее важными объектами города.
Каждая из разошедшихся в стороны и резко ускорившихся ракет, коих коммодор насчитал всяко больше двух десятков, устремилась в его сторону. И, судя по вспыхнувшим в разных точках неба взрывам, одна такая могла не то, что подбить, но и даже испарить крошечную «яхточку», чего коммодор страстно захотел избежать.
И, желательно, без использования способностей, так как работают ли они в том случае, если «смерти» пойдут подряд коммодор не знал, а вот продолжение банкета на поверхности… Вероятность была мала, Про бы просто не пропустил диверсантов, но случиться может всякое. Потому коммодор, призвав все свои навыки и умения пилота, — как же мало он практиковался в симуляторах за последние месяцы!.. — бросил «яхточку» вниз и начал разворачиваться, надеясь уйти подальше от жилых зданий.
— Ты что творишь⁈ — Возопил Галл, во все глаза глядя на увеличенную им же трёхмерную карту, на которой отображались как постройки с кораблями, так и сигнатуры ракет. — Так не уйдём!
— На «яхточке» — уйдём. — Довольно спокойно для текущей ситуации ответил Хирако, бросая челнок влево и вниз. Активировавшиеся орудия ПВО, выросшие на крышах зданий прямо по курсу, несколькими выверенными и точными выстрелами сбили сразу две ракеты, оказавшиеся в секторе их обстрела. И будь коммодор менее опытным, то попытался бы приземлиться у основания зданий, под защиту орудий… и погиб бы, так как эти конкретные установки предназначались для защиты жилых районов, и рассчитаны на огонь по подвижным, многочисленным низкоидущим целям не были.
А ещё для противника они были как на ладони: открытые и беззащитные для любого снаряда…
