— Нас не выпустят, — парирует Брюннер. — Сейчас налетят «крабы», а по ходу еще и зениток сотни понатыканы.
— Он уделал четырех «крабов», Курт. Четырех! Ты своими глазами видел, что этот пилот настоящий ас. В случае неудачи мы потеряем немного времени на прогулку в полкилометра. Если там опасно, просто не высунемся и вернемся.
— Серьезная прогулка, — высказывает сомнения немец.
— Не спорю, но если все сложится удачно, мы скоро будем на базе.
— Хорошо, согласен, — сдается Брюннер.
Немца я уговорил. Остается самая малость: преодолеть полкилометра, которые наверняка будут кишеть тварями.
Времени понапрасну терять нельзя, и мы сразу выдвигаемся в путь. Для этого нам приходится покинуть спасительное укрытие, но ничего не поделать. Все так же крадучись, преодолеваем половину расстояния, когда замечаем, что в одном с нами направлении движется отряд чужаков. Им руководят два «лейтенанта». Всего насчитываем около тридцати особей.
Нет сомнений, что пилот катера их тоже заинтересовал.
— Что делаем? — спрашивает Брюннер.
Понимаю, что он сейчас снова предложит оставить эту затею и придерживаться прежнего плана.
— Пойдем вперед и хотя бы понаблюдаем.
— Ладно, — разочаровано машет рукой Курт, — давай поглядим, что там.
Полкилометра преодолеваем довольно быстро. Укрывшись за развалинами одного из домов, осматриваем окрестности. Никаких следов катера не видно, что кажется странным. На всякий случай смотрю на радар. Пусто. Это меня настораживает — ладно мы, солдаты, но катер-то уж точно должен проявится на экране на таком близком расстоянии. Хотя, может, действительно Курт прав, и чужаки научились глушить все наши частоты.
Судя по дымному следу, оставленному в небе, катер должен был приземлиться где-то рядом, но его нет. И дыма тоже.
— Не мог же он раствориться, — размышляю я вслух.
— А может, улетел? — высказывает предположение озадаченный не меньше моего Брюннер.
— Мы бы увидели, тут открытое пространство.
Курт кивает.
— Зато я вижу чужаков, — шепчу я и ныряю за укрытие, хватая Брюннера за рукав.
Хорошо, что эти твари наряжены в свои ядовито-зеленые «костюмчики», иначе бы точно их не заметил. Все правильно — они чувствуют себя здесь хозяевами, могут разгуливать не таясь. Зато мы ползаем по развалинам когда-то величественного города, крадемся, озираемся, вздрагивая при каждом шорохе. Эти крысы превратили нас самих в крыс. Ну, ничего, мы еще вернем себе гордое имя хозяев матушки Земли.
Чуть приподнимаюсь из-за укрытия:
— По чужакам мы найдем катер.
— Ты с ума сошел?! И что мы будем с ними делать?!
Молчу, прикидывая, что мы и впрямь можем предпринять.
— Посмотрим. Если катер и пилот целы, то просто перестреляем чужаков к чертям, да и дело с концом.
— Ты авантюрист, — цедит Брюннер.
По тону Курта совершенно ясно, что ему до сих пор не по душе эта идея с поиском пилота.
— Иди за мной.
Мы потихоньку пробираемся между обломками, преследуя две цели: не потерять из виду чужаков и при этом не попасться им на глаза. Задача сложная, но мы пока с ней справляемся.
Чужаки сворачивают за угол. Мы выжидаем некоторое время, чтобы они протопали немного вперед, а потом шагаем в переулок за ними.
Ловлю себя на мысли, что на самом деле мы, «новоприбывшие», здесь неоценимые бойцы. Что было у людей будущего? Отменные технологии со всякими диковинными экранами и пластинами; великолепная аппаратура, выполняющая кучу разных функций; чудесный транспорт, доставляющий людей за минуты в разные концы света; прекрасная связь, передающая цветные картинки и кино на многие километры. И что? Где все это теперь?
А мы с Брюннером безо всякой связи чешем на своих двоих по развалинам былого великолепия. Мы привыкли к малому, этому нас научила та, прошлая война. Мы готовы сражаться в любых условиях, будь то непроходимые болота или леса, до отказа забитые въедливым комарьем, или заснеженные поля, когда руки намертво примерзают к оружию. Нам все по плечу. Нам не страшны вши, которые не переставали нас изводить ни на минуту. Нам наплевать на отсутствие пищи, мы привыкли голодать. Нас не пугает холод, мы морозили конечности, чудом избежав ампутации. Без связи, боеприпасов, вооружения, продовольствия и чистых постелей мы воевали. И воевали отменно!
Повторюсь, мы можем довольствоваться малым, а посему нас сложно загнать в угол. Люди будущего, привыкшие к своим технологиям, и шагу без них не могут сделать. И потому они проигрывают войну. Они не сидели на корточках в вонючих окопах, мучимые сильнейшими приступами дизентерии, и не спали, зарывшись в солому под проливным дождем. Они не закалены в боях. Еду им готовит автоповар, а мы же жрали кору и убивали врага саперной лопаткой, а то и голыми руками.
Вот в чем наша сила и в чем их слабость. Люди будущего не способны бить врага без своих технологий. Наш Дрын, если, конечно, он жив, доберется до места эвакуации безо всяких карт на пластинах. Зоркий Вонючка, не имея радара, выследит врага, а Вальдер неслышно подберется к чужаку и перережет тому горло. Кузя из говна слепит бомбу, и та рванет так, что только клочки пойдут по закоулочкам. Да и мы с Брюннером не лыком шиты.
Да, мы все погибли на той войне. Погибли, отчаянно сражаясь. Многие из нас воевали с самого ее начала. А гвардейцы будущего, забрось их в сорок третий год, не прожили бы там и дня. Молодец профессор Левин, что изобрел такую машину. Только мы способны победить инопланетных тварей.
— Смотри! — восклицает идущий впереди Брюннер.
Он останавливается и показывает направление рукой. Перед нами площадка. Когда-то посреди нее стоял дом, а теперь вместо него огромная куча мусора и пепла. Прямо на этой куче водружен искомый нами катер. Черного цвета, метров около семи в длину, он имеет округлую, обтекаемую форму, сужаясь к концам. Ни окон, ни каких-либо видимых глазу дверей нет и в помине, хотя сбоку находится большая скрытая панель, а обзор изнутри салона великолепный.
Как летает эта штука и каким образом управляется, мы никогда не вникали, да и не старались. Летает и ладно. Вооружение на катере, кстати, очень мощное.
— Вот она наша «сигара», — довольно усмехается Брюннер. И действительно, черный катер, лежащий на горе пепла, определенно походит на сигару. Добавляет ему сходства небольшой дымок, клубящийся со стороны носа.
— А вон чужаки, и они очень заинтересовались катером, — добавляю я, переводя винтовку на автоматический режим.
— Что делаем?
