- Ладно, нечего прошлое вспоминать. Сейчас, если бы не прикипели кровью и потом к этой земле, бросили бы все, и рванули на север. Какие там земли, закачаешься. Рядом с этой саванной их и не сопоставить! Леса огромные, степи ковыльные. Приволье, ветер свежий, а не как из парилки или из духовки. Красота! - капитан мечтательно покрутил головой. - Так нет, моя жена не хочет. Дом, город, театр оперетты в Москве и Оперный Театр в Одессе. А там дикие места, разве что вдоль побережья наши поселения стоят. Форт - Росс, Киев, Питер, Ростов. Самый большой Форт-Росс, его уже лет пять, как образовали, там тысяч десять народу, остальные поменьше.
Да и на западе, в Загорской области неплохо. Там горы в основном, горные долины, только к побережью спуски. Для железной и автомобильной дороги только пару более-менее подходящих перевалов нашли, да и то они на высоте не меньше четырех тысяч метров находятся. Наши сейчас вовсю обустраиваются, - капитан еще с час рассказывал о России, лейтенанты то соглашались с его точкой зрения, то посмеивались и рассказывали свою. Интересная беседа вышла, поучительная. И очень информативная для Леньки. Но всему свое время, так что Ленька распрощался с офицерами, расплатился за обед ( заказав при этом еще литр водки с соленьями и рыбкой на закусь. На Старой Земле у него в соседях жил один военный летун в отставке. Ленька хорошо помнил, что его перепить не мог ни один мужик в совхозе ). И пошел в оружейный, втайне надеясь еще разок увидеть Вашти.
Но в магазине был только жутко недовольный хозяин. Как выяснилось, недоволен он был пьяным учителем.
- Добрый день, мистер Эддингтон. Оливия сказала зайти попозже, забрать деньги за автоматы и "Крикет". И, если можно, я хотел бы обменять автоматные патроны на 7,62х51 демидовского производства, - Ленька вежливо поздоровался.
- Здравствуй. Вот деньги. По восемь сотен за автомат, полторы сотни за мелкашку. Патроны обменяю, без проблем. Три твоих за два моих, идет? - и крепкий, кряжистый мужик с ослепительно лысой головой передвинув деньги Леониду, пошел в подсобку, ворча о чем-то себе под нос. Там сухо забрякали отсчитываемые стальные гильзы, и вскоре Эддингтон вышел оттуда. Поставив на стол перед Ленькой картонную коробку с патронами, яркую, из-под каких-то конфет, он внимательно поглядел на него, подумал и спросил:
- Леонид, ты русский ведь? Как вы с алкоголизмом боритесь? - потер лысину, и, махнув рукой, продолжил, - Оливия втрескалась в Мюрата, и слушать ничего не хочет. В принципе, он очень неплохой парень, великолепный учитель - но пьяница! Я слышал, вы, русские, как-то умете лечить алкоголиков быстро и эффективно.
-Ну, я здесь еще с этим не сталкивался, - Ленька озабоченно почесал макушку. - В Старом мире их лечили, вшивая "торпеду" под кожу, психологи гипнотизировали, еще много как. Лучше всего у нас одна бабка "заговаривала". Ведунья вроде как, потомственная. Она на соседнем хуторе бог знает, сколько лет живет, и никуда кроме как в партизаны в войну его не покидала. Но вот есть ли такие бабульки здесь, в этом мире? Знаете, тут в " Бейджине" несколько русских офицеров сидят, выпивают, они наверняка знают, есть ли такие в Русской Республике.
-Долго они там будут? - Эддингтона явно заинтересовало эта информация.
-Ну, когда я ушел оттуда, они выпили треть литровой бутылки водки. Такими темпами им ее еще минут на пятнадцать хватит точно, - Ленька поглядел на свои наручные "свотч".
-Так, тогда ты извини, но магазин закрывается, - хозяин передал Леньке плотный пластиковый пакет для переноски коробки с патронами, и начал активную деятельность по свертыванию торговли. Впрочем, она заключалась в гашении ламп и активации сигналок.
Ленька же попрощался и пошел на вокзал, уточнить сроки отбытия автомотрисы в "конец путей". Все-таки график движения здесь скорее предполагаемый, чем обязательный, стройка дороги постоянно коррективы вносит.
Вот и сейчас, едва он вступил на гулкий дощатый перрон, и спросил у дежурного по станции, пожилого мексиканца, насчет автомотрисы, как тот его не то, чтобы огорошил, но скорее озадачил:
-Нет, сеньор мастер, - Ленька при подходе к вокзалу нацепил бейджик фирмы. Так проще, все-таки вокзал пока принадлежит компании. - Сегодня мотрисы не будет, но пойдет состав в двадцать один час. Разумеется, ваш билет на нем действителен, - и мексиканец приложил к кэпи два пальца.
- Gracias, - поблагодарил служащего Ленька, и пошел обратно, решая, чем же ему занять освободившиеся три часа. Поглядел на холм за городом с вышкой радиостанции, и пошел в книжный. Нужно учебник радиста купить с азбукой Морзе. Мало ли как жизнь может вывернуться...
Старый паровоз неторопливо тащил по ночной саванне небольшой состав. Четыре цистерны с дизтопливом, с десяток платформ с техникой и расходниками, и три пассажирских вагона. Луна с интересом смотрела на игру теней от дымного хвоста из трубы паровоза, а многочисленные антилопы на всякий случай отбегали от путей метров на восемьсот. Двуногие уже приучили их к тому, что могут причинить боль, или убить издалека из своих плюющихся огнем и свинцом трубок.
Ленька кемарил в углу скамьи, забросив ноги в снейк-бутсах на соседнее сидение и слушая в наушниках плеера старую запись-сборник. Коробки с припасами стояли под сидениями, а Сайга-308 лежала на коленях со сложенным прикладом. Рядышком пятеро мужиков резались в привезенного русскими "подкидного", со смехом отбивая картами по носу проигравшего. В начале вагона трое парней что-то напевали под треньканье банджо и пиликанье губной гармоники. Колеса состава мерно отбивали на стыках свое "ту-дух", поезд чуть покачивался. И шел в ночь, разгоняя тьму впереди светом своего прожектора. Неторопливо и уверенно.
Примерно через сотню километров Ленька проснулся. Выпитое и съеденное за день дало о себе знать, так что он пошел в конец вагона, к "удобствам". Минут через десять он вышел на открытую площадку меж вагонов, вытирая руки бумажным полотенцем. Вытерев, бросил смятую бумагу в высокую урну в углу, прикрепленную к стене.
Минут тридцать Ленька стоял, облокотившись на поручни, очарованный ночной саванной. Несколько раз к нему выходили мужики покурить, и возвращались в вагон, стараясь ухватить пару часов сна, все-таки завтра, точнее уже сегодня, на работу. А Панфилов так и стоял на качающейся над проносящимися шпалами площадке. Потрясающе красивые места здесь, это насколько красивее должно быть на Севере, если все летуны его так хвалили?
Внезапно небосвод прочертила яркая полоска с разгорающимся огненным шаром в голове. Над саванной вспыхнуло ярчайшее сияние, ослепив зажмурившегося Леньку, гулко шарахнуло звуковой волной, и вскоре по саванне и поезду ахнуло волной ударной. Ослепший парень полетел куда-то спиной вперед.
