Кларк действовал так, как вел бы себя бизнесмен, получивший из будущего точные сведения о биржевых операциях.
И таким образом, в течение августа он получил 90 миллиардов кредитов, контроль над четырьмя банками и 34 компаниями.
В сентябре у него было уже 330 миллиардов кредитов, он поглотил колоссальный Первый Имперский Банк, три межпланетных корпорации, 290 компаний. Он переехал в 100-этажный небоскреб, где работало семь тысяч служащих.
В ноябре у него был капитал в 3 биллиона кредитов. Он женился на Люси Ралл, ответил на свой звонок и встретился с самим собой.
Двое близнецов пришли в Пенни Палас и выколотили из Хари Мартина деньги. Деньги для них, конечно, ничего не значили, но дело было в принципе. На этом Кларк остановился. Первый Кларк отправился к Медлону и вступил в армию.
Эту историю поведал Хедрук Совету Организации. Это и заставило Императрицу прекратить войну, дабы не ввести в соблазн других офицеров, которые уничтожили бы стабильность экономики, пытаясь повторить карьеру Кларка.
Сначала Фару поразило, что снаружи вечер. Ведь он совершил путешествие в половину земного шара. Но пришлось примириться с действительностью.
Твердый металл замка легко поддался лучу бластера. Вспышка — и дверь распахнулась. Он вошел в мастерскую. Внутри было темно. Но Фара не спешил включать свет: сначала он открыл окно. И только после этого щелкнул выключателем. Его инструменты были на месте, готовые к работе.
Фара позвонил Криль, и вскоре она появилась в мастерской. Увидев его, она побледнела.
— О, Фара, я думала…
— Криль, я был в оружейном магазине. Ты сейчас переберешься к своей матери. Я буду жить в мастерской до тех пор, пока это будет нужно. Позже я приду домой поесть и переодеться, но ты должна перебраться к этому времени. Ты поняла?
— Можешь не возвращаться, — ответила она, — я принесу все, что нужно, и даже кровать. Мы поселимся в кладовой.
Лишь в 10 часов утра открытую дверь пересекла человеческая тень. Вошел смущенный констебль Джор.
— Я должен тебя арестовать, Фара, — сказал он.
— Скажи тем, кто тебя послал, что я оказал вооруженное сопротивление, — ответил Фара и выхватил бластер. Констебль с минуту постоял, что-то соображая, затем сказал:
— У меня с собой предписание о твоей явке на суд в Ферд. Ты принимаешь его?
— Да.
— И будешь там?
— Я пошлю адвоката. Положи приказ на пол. Скажи, что я взял его.
Он вспомнил слова продавца: «Не делайте глупостей. Не критикуйте законы и власти. Просто игнорируйте их».
Джор вышел, явно удовлетворенный. Через час в мастерскую пришел майор Мел Дейл.
— Итак, Фара Кларк, вам не выйти отсюда. Вы не повинуетесь закону.
Было странно, как это майор рискнул своей драгоценной тушей, придя сюда. Но тут он прошептал:
— Отлично сработано, Фара. Я знал, что ты не подведешь. Люди за тебя. Я говорю тихо потому, что снаружи толпа. Будь осторожен — сюда приехал управляющий РАМ со своими телохранителями.
Итак, наступал решающий момент.
«Пусть приходят, — сказал он себе, — пусть приходят».
Однако, все прошло легче, чем он ожидал. Двое, вошедшие в мастерскую, побледнели, едва увидев бластер.
— Взгляните, — сказал главный, — вот ваш вексель на 12 100 кредитов. Вы не отказываетесь от него?
— Я выкуплю его за 1 000 кредитов, в действительности выплаченных моему сыну, — ответил Фара.
— Идет, — сказал управляющий.
… Первым его посетителем стал Лэн Гаррис. Фара смотрел на старика и начинал понимать, почему Организация выбрала для магазина именно его участок. А через час появилась теща.
— Итак, — сказала она, — ты, наконец, решился? Извини, если я была резка с тобой, но играть в открытую было еще рано.
И все. Невероятно, но все. Фара еще не мог поверить в это, думал, что все это ему снится. Воздух опьянял его. Маленький мирок Глэя снова превратился в застывший рай.
— Мистер Де Лани? — спросила Императрица. Хедрук поклонился.
Для небольшой страховки он назвался одним из своих многочисленных имен, которых уже никто не помнил.
— Вам необходимо со мной побеседовать?
— Именно так.
Она еще раз взглянула на карточку. Императрица была в снежно-белом платье, выгодно оттенявшем ее загар. Этот зал напоминал средиземноморский островок. Их окружала пышная растительность. Впереди были пляж и кусочек моря. Прохладный ветер дул ему в спину.
Иннельда внимательно осмотрела Хедрука. Перед ней был мужчина средних лет с властным лицом. Он смотрел прямо в ее глаза. Она не ожидала столь решительного человека.
— Уолтер Де Лани, — снова прочитала она, как бы дегустируя это имя. Наконец, она спросила его:
— Но как вы здесь очутились? Я нашла ваше имя в записной книжке и решила принять вас, потому что камергер счел это нужным…
Хедрук промолчал. Как и многие придворные, камергер не прошел соответствующей тренировки. Нетрудно было уговорить его вписать имя в записную книжку Императрицы.
— Странно, — сказала Иннельда.
— Успокойтесь, Ваше Величество. Я пришел лишь за тем, чтобы просить вашего снисхождения для несчастного, невинного человека. Ваше Величество, вы можете совершить акт милосердия по отношению к человеку, находящемуся в 5 биллионах лет отсюда, переносимого из будущего в прошлое и обратно энергией вашего Здания.
Самое важное было сказано. Лишь ее близкие друзья или враги могли знать эту тайну. Она побледнела.
— Вы из Организации? — прошептала она и закричала: — Убирайтесь отсюда! Вон!
— Ваше Величество, возьмите себя в руки. Вам ничто не угрожает.
Он хотел сыграть на том, что она не станет давать волю эмоциям в присутствии постороннего. Она сунула руку за вырез платья и выхватила белый бластер.
— Если вы сейчас же не уберетесь, я буду стрелять!
Он поднял руки.
— Обычный бластер против оружейника? Ваше Величество, если вам не угодно выслушать меня…
— Я не веду дел с оружейниками, — сказала Иннельда.
— Я удивлен необдуманностью ваших поступков, Ваше Величество. Вы не только имели дело с Организацией, но и приняли ее ультиматум. Вы окончили войну, вы не казнили дезертировавших офицеров, но лишь разжаловали их. Вы гарантировали неприкосновенность Кейлу Кларку.
Но это не проняло ее.
— Как вы смеете говорить мне все это?!
Она подошла к креслу, не выпуская из рук оружия.
— Стоит мне нажать кнопку, и появится стража.
Хедрук вздрогнул. Он не хотел заходить далеко.
— А почему бы вам в самом деле не нажать ее? — спросил он.
