— Отлично, просто отлично.
И действительно, тяжёлая кавалерия Гюнтера остановила удар на позиции бомбард и отбросила противника. Отразив удары на обоих флангах, герцог был в шаге от победы. Принести её должен был Берриан. Чьи рейтары сейчас неслись со своими доппельфастерами (тяжелые двухствольные пистолеты с колесцовыми замками начала 17-го века, оружие реальных рейтар в Столетней войне) на строй копейщиков Остейзии.
Тысяча рейтар, каждый с двумя двуствольными колесцовыми пистолетами гномьей работы — это страшная сила. Нанятые в империи десять сотен рейтар скакали на врага двадцатью ровными шеренгами. За ними, в полумиле была остальная кавалерия Берриана.
Вот первая шеренга рейтар подошла на пистолетный выстрел к пехоте Остейзии, всадники разрядили свои пистолеты и, развернувшись вправо и влево, ушли за спины своих товарищей из последней шеренги Тут же, их место заняла вторая шеренга, за ней третья, четвертая, пятая… (этот прием называется караколь, реальная тактика боя рейтар в той же Столетней войне, крайне эффективная штука против пехоты без огнестрельного оружия).
Едва ли половина рейтар отстрелялись, как строй копейщиков Остейзии потерял свою монолитность. Прямо в центе строя зияла огромная дыра, в эту дыру и был направлен удар конницы герцога. В считанные минуты пехота Остейзии была рассечена на две части и началось избиение.
Это было концом битвы при Коллодене. Дальше началась резня. К концу дня Центральная армия Остейзии прекратила свое существование. Более пятнадцати тысяч были убиты, десять тысяч взяты в плен. Остальные обратились в паническое бегство
***
— Поздравляю господа! — Гюнтер излучал уверенность и счастье. — Это была блестящая победа! Все вы выполнили свои задачи.
— Да, Гюнтерр, все кроме нас. Ты даже не пустил нас подррраться! — Урог Грон Конкаш был единственным, кто был не доволен. Еще бы, такая славная драка, а его орки даже не достали мечи из ножен.
— Спокойствие, Ваше Величество. Это очень хорошо, что ваши парни свежи. Вы прямо сейчас двинете на север. Борух пойдет с вами. Он возглавит те конные тысячи, которые также не участвовали в бою. Герцог Ромеро в одном дневном переходе. Вы устроите ему засаду и закончите с армией Остейзии.
***
Барон Керон ехал во главе своего смешанного регимента, который составлял авангард растянувшейся на целую милю Северной армии. Барон понимал, что они опаздывают, безнадёжно опаздывают если уже не опоздали. Слишком долго армия переправлялась через Серебряную.
По обеим сторонам от тракта был лес, он подходил вплотную к обочине и создавал сплошную непроглядную стену. Керон с тревогой вглядывался в эту обманчиво спокойную зелень. Внезапно, барон вскинул руку, сжатую в кулак. Его хорошо вышколенные солдаты тут же остановились.
— Господин барон, что-то случилось? Почему мы остановились? — спросил его Сандро, его новый оруженосец.
— Слишком тихо, птицы не поют, — ответил барон. Затем он еще раз бросил взгляд по обе стороны от дороги и закричал трубачу:
— Труби тревогу! Засада!
Едва он это сказал, как лес по буквально взорвался кличем хорошо знакомым всему побережью Остейзии:
— ЗАК!!! ЗАК!!!
На растянувшуюся длинной змеей, Северную армию набросились орки, тысячи и тысячи зеленокожих ублюдков ждали по обеим сторонам тракта и сейчас они сполна собирали свою кровавую жатву.
Не имея возможности развернуться в боевой порядок, воины Остейзии были обречены. Это была не битва, а резня. Из окружения вырвались не более тысячи кавалеристов, следовавших в хвосте колонны. Одним из них был герцог Ромеро. Впрочем, спастись ему не удалось. Уже на мосту через Серебряную, Ромеро схлопотал парочку стрел в спину и вывалился из седла в холодные воды реки. Его труп нашли только через три года и опознали по богато украшенному панцирю.
Единственными кто смог оказать достойное сопротивление стали солдаты Керона. Тяжелые пехотинцы и спешившиеся всадники, прикрывшись ростовыми щитами и ощетинившись копьями, пять часов отбивали одну атаку за другой. Наконец, Урогу Грон Конкашу надоело терять своих бойцов и храбрых северян просто расстреляли из тяжёлых арбалетов, чьи стрелы с пятидесяти шагов пробивали двух пехотинцев навылет. Отчаянная атака уцелевших солдат во главе с бароном ни к чему не привела.
Остейзия лишилась всей своей армии и была беззащитна перед лицом агрессора. Орки наскоро обыскали убитых, собрали трофеи и двинулись грабить Север. В это-же время остальные силы герцога передохнув, направились на юг, к Аласкиви.
***
С момента отъезда мужа, баронесса Гертруда все время проводила в часовне Растуса Великого, где часами молилась о том, чтобы с ее мужем и дочерью ничего не случилось. Вот и сейчас она, стоя на коленях перед статуей покровителя Остейзии направляла к нему свои молитвы. Открывшаяся сзади дверь отвлекла ее. Обернувшись, баронесса увидела Бернарда. Старый соратник ее мужа был в доспехах и с мечом в руках.
— Что тебе, Бернард?
— Простите что отвлекаю, моя госпожа. Орки в десяти милях от Оксфолла.
Эта новость повергла Гертруду в шок и она едва не упала. Впрочем, она нашла в себе силы и поднялась с колен. Затем она вышла из часовни и начала отдавать распоряжения.
Очень скоро замок и его предместья превратились во встревоженный муравейник. Все кто мог, старались укрыться за его крепкими стенами.
Через несколько часов к стенам подошли передовые отряды орков. Зеленокожие, ведомые Дурзогом Урог Конкашем (сыном короля и принцем) споро соорудили лестницы, таран и пошли на приступ. И умылись кровью. Оксфолл был очень хорошо укреплён. Через несколько часов они снова пошли на приступ и снова потерпели неудачу.
После третьего неудачного штурма король орков и его сын решили не тратить время и оставив лёгкие заслоны, двинулись на Амальфи.
Столица Севера пала перед ними не в пример быстрее крошечного баронского замка и орки взяли богатые трофеи. Потом, как следует подготовившись, они взяли и Оксфолл. Гарнизон замка и укрывшиеся в нем местные жители дрались до последнего. Бернарда с последними стражниками зарубили уже в донжоне. Гертруда, жена Керона и мать Корнелии пала замертво в большом зале Оксфолла, когда увидела в руке Дурзога меч ее мужа.
***
В этот погожий денёк, стражники, дежурившие в надвратной башни главных ворот Аласкиви несли свою службу спустя рукава. Нет, они были хорошие солдатами, просто рядом с ними было нечто, что заставляло их забыть о своих обязанностях.
Этим отвлекающим нечто была Корнелия. Одетая в тончайшую батистовую сорочку, расстегнутую на груди, такую тонкую и прозрачную, что через ткань была прекрасно видна её грудь, обтягивающие штаны и сапоги до бедра. На поясе у девушки была сабля, а в руках подзорная труба. Фрейлина её величества, не обращая внимания на взгляды, устремлённые на её грудь, вглядывалась вдаль. Естественно, что она первой заметила столб пыли на дороге.
— Посмотрите, что там? — Корнелия передала оптический прибор начальнику караула. Тот, с неудовольствием отвлекся от аппетитного зрелища и посмотрел в трубу.
— Какой-то всадник, — сказал он. Вскоре выяснилось, что это был не просто всадник, а гонец, принесший катастрофические вести.
Узнав о гибели Николаса в частности и армии вообще, Бабетта впала в истерику, а затем и вообще потеряла сознание. Канцлер Норберт полностью взял на себя подготовку столицы к осаде, он же выступил парламентером, когда армия Гюнтера обложила столицу и герцог потребовал сдать город. Конечно, его требования были отвергнуты и началась осада.
Глава 12. Железная дева
4 Октября 123 года третьей эры, понедельник, 8 утра. В двух милях от торговых королевских ворот Аласкиви. Лагерь герцога Гюнтера.
— Ваше Величество, как вижу вы, наконец образумились и решили принять мои условия. Весьма похвально.
— Нет, Гюнтер. Даже не мечтайте. Аласкиви не откроет перед вами ворота. У меня к вам встречное предложение. Двести тысяч имперских талеров сейчас и по тридцать тысяч в течение следующих десяти лет.
