Ознакомительная версия.
Писарь возник на пороге, оглядел зал. Андрей едва заметно кивнул и прошел в отдельную комнату. Писарь, немного помедлив, – за ним. Шагнув за порог, он увидел на столе закуски, и глаза его жадно заблестели. Понять его можно было – целый день за столом провел.
– Садись, Сафон, угощайся. Сейчас пиво принесут.
Сафон не заставил себя упрашивать, он уселся и набросился на еду – только кости у курицы трещали. В это время прислуга принесла жбан пенистого пива – Андрей сам разлил его по кружкам. Сафон свою осушил моментом, Андрей же только уполовинил: если совсем не пить, писарь насторожиться может.
Четверть часа за столом не разговаривали. Андрей не торопил Сафона, пусть насытится. Сытый человек добрее, уступчивей, не так подозрителен.
Наевшись, писарь отвалился от стола на спинку лавки.
– Ох, хорошо!
– Не без того. Принес?
Писарь воровато посмотрел на запертую дверь и вытащил из-за пазухи свернутую рулоном бумагу. Андрей взял рулон, развернул. Почерк у Сафона хороший, не соврал он, что чисто пишет. Но слова в предложениях слитно, без пропусков идут, как было тогда принято, и половины гласных букв нет – читается трудновато. А бумаг несколько.
– Ты мне сам вкратце расскажи, о чем тут. Я по-русски читаю плохо.
– Вот здесь, – писарь взял одну бумагу, – список послания к свейскому королю. А в этой, – писарь ткнул пальцем, – царь Иоанн просит за бояр русских, что в плену у басурман томятся, хочет, чтобы за выкуп отпустили.
В принципе, для Гермогена ничего интересного, о Великом Новгороде – ни слова. Но писарю Андрей дал деньги – надо же поддержать Сафона, заинтересовать материально. Не исключено, что в следующий раз он принесет что-то более ценное. К тому же через его руки, руки рядового писаря, совсем уж секретные бумаги явно не проходят. Но и по косвенным сведениям иногда можно правильные выводы сделать, если сведения из разных источников. Так из маленьких кусочков мозаики сложится целостная картина.
Расстались они почти друзьями. Сафон облобызал Андрея при расставании и едва не пустил пьяную слезу.
– Ну-ну, будет, все хорошо! – похлопал его по плечу Андрей.
– Благодетель! – Сафон был явно доволен и растроган деловой встречей.
– Встречаемся здесь же, через седмицу, – напомнил Андрей.
Дома он спрятал списки в тайное место. Когда будет действительно что-то ценное, все бумаги Егор в Новгород доставит.
Необходимость в поездке возникла быстрее, чем Андрей предполагал. Добравшись до лавки, он увидел у двери человека в одежде холопа.
– Не ты ли Вилли Кранц будешь? – Холоп низко поклонился Андрею.
– Он самый.
– Боярин Замойский просит ввечеру у него быть.
– Передай – обязательно буду.
Просто так боярин вызывать его не будет, стало быть – деньги надо взять. Вечер уже, скоро стемнеет, и надо поторопиться. Одно плохо – пивом от него сильно попахивает.
Андрей поднялся в жилые покои, взял кошель. В рукав кистень спрятал, а за отворот камзола – пистолет. Не боярина боялся, но ему еще обратно идти, а лихих людишек в Москве во все времена хватало.
Поскольку лошади и возка у него не было, Андрей отправился пешком. Дом боярина почти в центре, да и Немецкая слобода не на окраине, идти недалеко.
Видно, холоп-привратник уже извещен был, потому что калитка отворилась, едва Андрей постучал – он и сказать ничего не успел. По обличью холоп сразу определил в нем иноземца и провел в дом.
Боярин принял его в горнице.
– Здравствуйте, Григорий Степанович! – поприветствовал Андрей боярина.
– Вечер добрый, Вилли! Садись.
Андрей покосился на иконы в красном углу, но креститься не стал. Он же «немец», лютеранин, не пристало ему православным иконам поклоняться.
По традициям деловой разговор сразу не начинался. Сначала беседовали о погоде, о семье, о видах на урожай. Андрея такие разговоры тяготили и раздражали – лишняя трата времени. Боярин, видимо, временем не располагая, думал так же.
– Я помню наш разговор, Вилли, потому краток буду, время позднее. Федька Басманов, креста на нем нет, злоумышляет Новгороду. Уж не знаю – сам ли? Думаю, по указке Иоанновой, сам бы не решился.
– Сведения достоверные?
– За них ручаюсь. И еще: нескольких бояр и купцов новгородских подкупили, причем опричники, но под личиной Литвы. Теперь на вече они за Литву кричать будут.
– Ага, понял. Царю доложат, что Новгород под руку Литвы отойти хочет, вере православной изменить.
– Верно мыслишь. Тогда Новгород повоевать можно будет.
В принципе – ничего нового Андрей не услышал, только подтверждение получил.
– Очень важно – кто эти бояре и купцы? Я имею в виду – в Новгороде?
– Сложно с этим. Одну фамилию знаю – Щукин, купец. Случайно подслушал.
– Все?
– Все. Как будет что-то новое – извещу.
Андрей достал серебряный рубль и положил на стол.
– Более серьезные сведения будут – и деньги прибавятся.
– Хм, постараюсь.
– Только аккуратней, вроде как невзначай. Ты, боярин, живым мне больше нравишься.
Боярин засмеялся:
– Я себе тоже. Прощай!
Холоп, поджидавший в сенях, с поклоном проводил Андрея до ворот.
По дороге к дому Андрей неспешно размышлял. В принципе, даже одна фамилия стоила серебряного рубля, хотя на эти деньги хутор купить можно было. Но лиха беда начало. Боярин начал приносить пользу, и это главное. А деньги – они засасывают. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Надо Егора в Новгород посылать. Как не вовремя! Не хватает ему людей. Завтра Егор уедет, и придется самому в лавке стоять. А что за купец, если лавка закрытая стоять будет? Вопросы или любопытство ненужное возбуждаться станут.
Придя домой, Андрей позвал Егора. Тот уже спать собрался.
– Придется тебе, Егор, завтра в Новгород к Гермогену ехать, бумаги ему передать. А на словах скажешь: купец Щукин москвичами подкуплен, на вече за Литву кричать будет. И еще: пусть, кроме тебя, еще помощника мне даст, а лучше – двух. Вот ты сейчас на три-четыре седмицы уедешь, в лавке стоять надо – а кто с людьми встречаться будет? И еще задумка есть. Передай: одного пусть с тобой пришлют – для связи, а второй чтобы воин был, да людей мог в ватажку собрать, верховодить.
Егор выслушал Андрея внимательно, кивнул. Андрей достал кошель и отсчитал ему деньги на дорогу.
– Бумаги в чужие руки попасть не должны! – напомнил он ему.
– Костьми лягу, а не отдам! – клятвенно заверил его Егор.
– Ежели костьми ляжешь, бумаги на трупе найдут. Ты живым до Гермогена доберись.
Утром после скромного завтрака Егор попрощался и ушел. Хороший помощник Андрею попался – толковый, исполнительный. Таких бы еще пару – и легче было бы работать. Не в смысле – самому на печи лежать и руководить, а просто эффективней.
Ознакомительная версия.
