— Он что, врач? — поинтересовался я.
Флако пожал плечами.
— Иначе зачем бы ему интересоваться сохранением мозга? — Флако снова пожал плечами, достал кристалл из кармана и сообщил: — Если захочешь продать, можем получить пятьсот семьдесят две тысячи стандартных Международных Денежных Единиц.
Я подсчитал: если не произойдет осложнений, лечение женщины будет стоить примерно двадцать шесть тысяч МДЕ, так что на мое омоложение останется достаточно. Нужно будет только вложить куда-нибудь эти деньги на один-два года. Однако я все же решил поинтересоваться у раненой, есть ли у нее удостоверение на кристалл: вдруг она все же не украла его. И попросил Флако несколько дней подержать кристалл у себя.
* * *
Когда мы спустились в подвал, пациентка сидела в углу спиной к стене. На коленях у нее лежали три желтые розы. Она спала. Я открыл сумку восстановления конечностей и принялся доставать и раскладывать мази, растворы и медицинские инструменты на чистой ткани на полу.
Флако прочел инструкцию по применению флуотана и теперь учился прикладывать маску к лицу пострадавшей. Когда он достаточно напрактиковался, я коснулся плеча женщины и разбудил ее. Она отползла от стены и легла на спину.
Розы упали с ее колен, Флако протянул их ей. Вдохнув их аромат, она сказала:
— Знаешь, когда нюхаешь розы долго, перестаешь чувствовать их аромат. Не нужно делать это долго.
Мы с Флако кивнули.
— Кстати, — заметил любезник, — как нам вас называть?
Женщина не ответила. Флако продолжал болтать:
— Анжело говорит, что мы должны звать вас Паучьи Лапы. Думает, это очень забавно. Но я ему объяснил, что к женщине так обращаться не следует. Вы должны его простить — у него ум крестьянина, такие ничего другого не понимают.
— Зовите меня Тамарой, — ответила она.
— Ага, Тамара. Подходящее имя, очень красивое, — восхитился Флако.
— Кристалл еще у вас? — спросила Тамара.
— Да, — ответил я.
— Можно мне его потрогать? Держать, пока вы не кончите?
Я кивнул, а Флако вложил ей в левую руку кристалл, надел на ее лицо газовую маску и открыл клапан в канистре. Женщина вдохнула острый запах флуотана, попыталась было сбросить маску и — уснула.
Я наложил ей на запястье турникет и снял повязку. Немного прозрачной маслянистой синовиальной жидкости собралось под повязкой вместе с гноем. Рана снова начала кровоточить, поэтому я раскрыл пакет пластиковых противоинфекционных клипов и перекрыл лучевую артерию. В таких случаях полагается запечатать каждую кость и выращивать ее отдельно. Молекулы в регенерирующем растворе снимают генетический код клеток, в которые они проникают, и начинают упорядоченно дублировать их — в сущности, повторяется процесс роста зародыша. Но костная ткань скелета регенерирует по иным химическим формулам, не так как другие ткани тела, и ни одна ткань, за исключением кожи, не возродится на конечности, если оба типа формул не используются одновременно.
Я взял одноразовый скальпель и принялся отделять плоть от лучевой и локтевой кости. Из-за малого диаметра последних я подумал, что они перерублены сразу за суставом. Но, к моему удивлению, светло-голубой артикулярный хрящ, который, как шапкой, покрывает сустав, оказался не тронут. Только связка, фиброзное покрытие, соединяющее кости в суставе, оказалась разорванной. Очевидно, кисть не отрезали, не отстрелили, а просто оторвали. Мой сосед однажды поставил капкан на злую собаку, которая пугала его детей. Собака попалась и вырвала из капкана лапу точно так же, как у женщины была вырвана рука. Все кости ниже кистевого сустава отсутствовали, хотя длинный обрывок плоти с ладони еще сохранился. Это делало мою работу легче. Я убрал окровавленный скальпель в целлофановый пакет, согнул руку женщины так, чтобы мышечная ткань отошла от обнаженной кости, и погрузил кость в раствор для регенерации. Вначале Флако следил за моей работой, но потом ему это наскучило, он поднял левую руку пациентки, отпустил и посмотрел, как она безвольно упала вниз.
— Не делай этого, — сказал я.
— Почему?
— Кости могут сломаться. Мне кажется, она родилась не на Земле. Слишком хрупкая.
— У меня был когда-то друг, он ударил приезжего с другой планеты и случайно убил его, — вспомнил Флако. Он начал рыться в сумочке женщины, достал платок, баночку с таблетками, похожими на витамины. И складной химический лазерный пистолет. — Ха! Как ты думаешь, это ей для охоты на муравьедов?
Я удивился при виде пистолета. Флако положил его назад и вышел. Я занялся регенерирующей жидкостью для плоти и кожи, с помощью зажимов Деринга закрепил порванные сгибающие мышцы на нужных местах; потом наложил на рану смолистое покрытие и решил, что поработал на славу. Конечно, регенерация никогда не проходит точно так, как запланировано, и через несколько недель все равно придется открепить сухожилия и соединить несколько новых нервов со старыми.
Пока смолистая повязка не высохла, я раскрыл пакет для реабилитации кости, вставил гормонный катетер на пять сантиметров выше запястья и принялся накачивать кальцитонин, коллагены, SGH (гормон роста крови) и минеральные добавки. Когда повязка высохнет, она плотно обхватит катетер и предотвратит инфекцию.
Тем временем Флако принес сканер для сетчатки глаза и возился с ним у розетки. Я думал, он принесет небольшую переносную модель, какими пользуются иногда полицейские, но у него оказалась большая стационарная установка. Углы ее загибались — она явно была оторвана от чьей-то стены, и из гнезд еще свисали болты крепления; на них все еще видны были частички белой краски и штукатурки. Флако перерезал шнур питания, чтобы украсть сканер — и теперь присоединял вилку на место.
— Откуда ты его оторвал? — поинтересовался я.
— Украл у стола контроля в публичной библиотеке.
— А почему просто не взял напрокат?
— Не знаю. Мне казалось, ты хочешь сохранить все в тайне — никаких записей.
— Это не так важно.
— Если тебе от этого будет лучше, завтра отнесу его назад.
— Хорошо.
Флако закончил соединять провода и включил сканер, а я перекрыл у раненой флуотан и открыл ей один глаз. Флако нацелил на него сканер, но глаз закатился — сетчатки не было видно, поэтому Флако начал взывать: «О, Паучьи Лапы! О, Паучьи Лапы! Проснись! У нас есть отличные мухи для тебя!» Я слегка похлопал женщину по щекам. Вскоре глазное яблоко встало в обычное положение, и Флако отсканировал радужку. Тамара по-прежнему спала, но я все равно снова пустил флуотан, чтобы она не помнила, что ее сканировали. Затем Флако включился в сеть и прочел идентификационный номер — AK-483-VO-992-RAF.
