Но и в новом мире люди стали на путь насилия,
И тогда Всеблагой дал им жрецов, дабы наставляли и вразумляли.
Хор:
Да будут прокляты именующие милостивых жрецов колдунами!
(Фрагмент текста, читаемого в храмах в каждое полнолуние).
Несколько ранее.
Мрак новолуния отступал перед нарождающимся рассветом. Солнце еще не показалось из-за холмов, но посветлел горизонт, а на возвышении в центре безлесного плоскогорья четко проступили очертания замка. И если ров и земляной вал ничем особенным не могли поразить сторонний взгляд, то высокие стены с огромными гранитными блоками в основании, массивные круглые башни со специально укрепленными площадками на вершинах для размещения требушетов и катапульт, располагавшиеся на обширном подворье каменные хозяйственные и жилые постройки с красными черепичными крышами, донжон в центре, чьи бойницы на последних этажах превращались в окна - все вместе взятое выдавало собственность если и не императора, то самое меньшее одного из сиятельных тэл'ов Изначальной империи.
Высоко над землей, в господских покоях донжона оконный проем - по-летнему ничем не прикрытый - впустил последние дуновения ночной прохлады. И вот уже лучи рассветного солнца озарили заваленные пергаментами полки, круглый стол, высокие спинки резных стульев, а на последних - двух благообразных стариков. Младший из них, чьи волосы и бороду время выбелило еще не полностью, неспешно потягивал из дубовой кружки горячую медово-сладкую сыту. Выражение умиротворенной доброжелательности не сходило с его в меру полного лица. С тем же благостным видом он временами задерживал взгляд на ярких, красочных гобеленах, укрывавших каменные стены помещения - а вернее на вытканных человеческих фигурах, во всевозможных позах являвших взору женскую наготу.
Старший, чье подчиненное положение угадывалось по чуть напряженной позе, докладывал:
- ...чуму на Север навести не удалось, - белый как лунь старик знал, что его господин не любит, когда начинают с хороших новостей. Тем более, сегодня новости из тех, которые не доверяют ни птицам, ни волшбе.
- Значит, северяне сберегли-таки одного 'постигающего, - собеседник неспешно отставил кружку и поплотнее запахнул тонкий шелковый халат. - Ну что ж, такое знание - тоже результат, стоящий затраченных усилий.
В ответ на эти слова владетельного 'тэла один из 'высших жрецов Изначальной империи, что сведущие подданные могли понять по рунам-'острогам' на коричневой мантии, с готовностью кивнул. Хорошо, когда твой господин не спешит искать козлов отпущения при провале своих замыслов. Но жрец - носитель одного из традиционных храмовых имен - Гриффид не расслаблялся: таким же добреньким голосом как сейчас владетель отправлял людей на дыбу. Правда, дыбы Гриффид не опасался, он был давним верным сподвижником здешнего владетеля. Но иная, не столь жестокая расплата за казавшийся совсем недавно невозможным провал всё же могла и не обойти стороной род 'высшего жреца.
Вдруг захлопали крылья и на каменный подоконник приземлился ворон. Посмотрел на людей то одним, то другим глазом, смешно выворачивая голову, и принялся чистить клювом черные с зеленоватым отливом перья.
''Постигающие не творят волшбу, они только могут защитить от нее, - между тем мысленно продолжил господин Гриффида, владетельный тэлʼ, покосившись на птицу. - Но 'постигающие штучный товар. Даже до поражения от имперской армии их было не больше одного на каждый северный дворянский род, то есть лишь пару десятков на весь Север. С другой стороны, - и владетель бросил задумчивый взгляд на унизывающие его пальцы перстни, каждый из которых содержал достаточно Силы, чтобы отразить несколько враждебных наговоров, - теперь нет смысла насылать на северян мор или неурожай. Разве что они придут сами, без стороннего вмешательства, но таковые не имеют нужного нам размаха и длительности. Ничего не выйдет'.
- Накануне войны с Севером Всеблагой и Всемилостивый во плоти говорил с полудюжиной ʼвысших жрецов, последнее по времени известное явление бога, - хозяин замка далее размышлял вслух, - и обещал проследить, дабы были уничтожены все ʼпостигающие и изготовленные ими обереги. Он поведал, что если и упустит кого, то не более чем одного носителя богохульных знаний как последнего представителя Зла, дабы оно не могло, собравшись с его смертью воедино за гранью мира, исполниться непреодолимой силы и прорваться обратно через кого-либо еще, пока неизвестного. Ненавистных же Всеблагому вещей не уцелеет вовсе. А значит, остался лишь один старик, который не может продолжить традицию. Всё на что иноверец способен - посвятить за свою жизнь единственного ученика, да и тот войдет в силу лишь со смертью учителя. Для большего нужен союз самое меньшее троих ʼпостигающих. Столько же для создания хотя бы одного нового могущественного оберега. Но даже последний дряхлый старец-ʼпостигающий всегда сможет развеять столь сложные наговоры как мор и неурожай... И обойтись без уничтожения северного уклада мы не можем. Иначе противники задуманных нами преобразований всегда найдут на Севере готовое ядро армии гражданской войны. А что думаешь ты?
Пристальный взгляд заставил Гриффида потупиться, но не промедлить с ответом:
- Твое сиятельство, - 'высший жрец, которого, как и всех его 'высших собратьев, злопыхатели за глаза именовали колдуном, протянул пергаментный свиток. - Новый план...
Владетель хмыкнул и погрузился в чтение. 'Если бы мы не собрали в помощь войску наделенных даром жрецов со всей империи, - внешне сосредоточенный, мысленно он чуть отвлекся, не смог удержаться от воспоминаний, - то последняя битва с северянами была бы проиграна. А теперь вот вновь Север стал для нас проблемой из-за заключенного императором договора. Это ничтожество не додавило северян, а использует их как противовес то жречеству, то дворянам меча'.
'И храмы до сих пор не совладали с ситуацией. Её запутывает, с одной стороны, то, что чернь и дворяне меча полагают, будто каждый император Изначальной империи, пока не прервалась линия родства, - помазанник Всеблагого и Всемилостивого, может узнавать волю Божества наравне со жрецами. А с другой стороны, неодаренных людей в империи слишком много даже с учетом всей благословенной Силы 'высшего жречества. Да и помимо северян существует способ ослаблять или даже вовсе сводить на нет действие волшбы'.
Но с каждой новой прочитанной строкой разглаживались морщины между бровей, а взгляд владетеля становился все более заинтересованным. Да и птица оживилась, прекратила прихорашиваться, нервно переступала с лапы на лапу.
