С лица толстяка исчезло какое бы то ни было выражение. Он устремил взгляд мимо левого уха Нолана.
— Я реквизировал эту площадку для переселения части материально неблагополучных людей, — торжественно поведал он. — Мы представляем собой передовую группу, которая подготовит удобства для перемещенных, они приедут за нами. Я верю, что вы окажете нам полное содействие в этом добром деле.
— Удобства, как вы изволите их назвать, являются моей собственностью…
— Вы собираетесь из эгоистических соображений противиться, когда на карту поставлено благополучие сотен людей? — гаркнул Фрасвел.
Нолан посмотрел на него.
— Почему здесь? — спросил он спокойно. — Существуют тысячи незанятых доступных островов.
— Этот остров, мне кажется, легче всего приспособить для наших целей,
— заявил Фрасвел категорическим тоном. — По моим оценкам, тысячу человек можно устроить здесь вполне мило…
— Он ничем не отличается от других островов в цепи…
У Фрасвела на лице появилось удивленное выражение.
— Ерунда. Расчищенная земля вдоль берега идеально подходит для площадки под первоначальный лагерь, и я вижу, что здесь есть различные съедобные растения, которые могут послужить дополнением к казенному рациону.
Человек с цепью священника вошел в комнату, потирая руки.
— Директор Фрасвел, подарок судьбы, — громко возвестил он. — Я нашел запас неказенных продуктов, включая хорошо заполненную морозильную камеру…
Он замолчал, увидев Нолана и Аннету.
— Да, да, падре, — кивнул Фрасвел. — Я проведу инвентаризацию и прослежу за справедливым распределением найденного.
— Найденного или украденного? — уточнил Нолан.
— Что-о-о?
— Почему эти ваши материально неблагополучные люди не могут сами себя обеспечить запасами? Земля достаточно плодородна…
Церковник вытаращил глаза.
— Наши люди не преступники, приговоренные к тяжелому труду, — сказал он возмущенно. — Они просто обездолены. Они имеют такое же право на дары природы, как и вы, если не больше!
— Не упустили ли вы разницу между дарами природы и плодами человеческих усилий? На следующем острове достаточно богатая природа. У вас будет хорошая возможность потрудиться. Если вы займете невозделанные земли, то через год сможете собрать свой собственный урожай.
— Вы ожидаете, что я подвергну этих обездоленных людей ненужным лишениям просто так, из-за вашего эгоизма? — фыркнул Фрасвел.
— Я расчистил землю, они могут начать с того же…
— Согласно инструкциям я должен устроить группу на определенном уровне, и, чем быстрее будет достигнут этот уровень…
— Тем лучше вы будете выглядеть, когда вернетесь в штаб, да?
Следом за священником в комнату вошла женщина — краснолицая, с толстой шеей и мелко завитыми седыми волосами в грязновато-коричневого цвета одежде и грубых туфлях. Она посмотрела на Нолана с возмущением.
— Земля и все, что на ней, принадлежит каждому, — отрезала она. — Ну и придумал! Один человек пытается заграбастать все! Вы, значит, будете сидеть здесь в роскоши, а женщины и дети пусть умирают с голоду!
— Пусть они расчистят свою собственную землю и вырастят свой урожай,
— сказал Нолан спокойно. — И построят себе свой собственный дом. А этот дом случайно оказался домом моей семьи. Я сам построил его и электростанцию, и оросительную систему…
— Интересно, где он взял деньги на все это, — громко поинтересовалась женщина. — Ни один честный человек не имеет таких денег.
— Ну, Милли, — попытался урезонить ее Фрасвел.
— Я откладывал восемьдесят кредиток в месяц в течение двадцати семи лет, мадам, — язвительным тоном ответил Нолан. — Из очень скромного жалованья.
— И это делает вас лучше других, да? — не унималась она. — Вы не можете жить в бараке, как все остальные…
— Ну, Милтруда, — успокоительно протянул Фрасвел и обернулся к Нолану.
— Мистер… ага, Нолан, до тех пор, пока мне будет требоваться информация от вас относительно различных вещей, вы можете получить койку здесь, в штабе. Я уверен, что благосостояние общества стоит на первом месте, хотя оно может потребовать скромных личных жертв от отдельного человека, а?
— А как насчет моей жены?
Фрасвел помрачнел.
— Я приказал, чтобы здесь пока не было никаких сексуальных отношений.
— Откуда мы знаем, что она ваша жена? — снова вскинулась Милтруда.
Аннета судорожно глотнула воздух и придвинулась ближе к Нолану. Кривоносый схватил ее за руку. Нолан сделал шаг вперед и ударил его по руке.
— Ага, насилие, да? — кивнул Фрасвел с некоторым удовлетворением. — Позовите Глотца.
Честер поспешно вышел. Аннета вцепилась в руку Нолана.
— Все в порядке, — попытался успокоить ее он. — Фрасвел не зайдет слишком далеко.
Он многозначительно посмотрел на толстяка.
— Это ведь не случайность, да? — спросил он. — Я полагаю, вы следили за нами некоторое время и ждали, пока мы развернемся и остров станет лакомым куском для кражи.
Крупный мужчина, которого Нолан видел у лодки, оглядываясь по сторонам, вошел в комнату.
— Эй ты…
Фрасвел протянул руку.
— Ну хорошо, Нолан, я верю, вспышек больше не будет. Вам выделят место здесь, в штабе, при условии, что вы будете держать себя в руках.
Долговязый подросток с нездоровым цветом лица вошел в открытую дверь. В руках он держал маленький почти созревший помидор, от которого он только что откусил кусочек.
— Посмотри, что я нашел, пап, — показал он.
— Не сейчас, Ленстон, — рявкнул Фрасвел.
Он яростно посмотрел на паренька, тот пожал плечами и вышел. Фрасвел быстро взглянул на Нолана.
— Помидоры, да? — сказал он задумчиво. — Я считал, их нельзя вырастить на Кейке-9.
— Всего лишь экспериментальное растение, — мрачно пояснил Нолан. — Но, кажется, Ленстон положил конец эксперименту.
Фрасвел сказал примирительно:
— Ну что, даете слово, Нолан?
— Я не думаю, что вам понравится то слово, которое мне хочется произнести, мистер Фрасвел, — ответил Нолан.
— Тьфу, — презрительно сплюнул директор. — Ну, хорошо, — он сурово осмотрел Нолана. — Потом не говорите, что я не объяснил вам все. Глотц! Честер! Уведите их и заприте где-нибудь, пока они не поймут, что к чему.
В темноте сарайчика, куда его заключили, Нолан массировал свои посиневшие пальцы и прислушивался к мягкому дыханию ветра, крику одинокой ночной птицы и едва различимому, царапающему звуку, раздававшемуся из-за запертой двери.
Мягко звякнул металл, и звук оборвался. Ручка повернулась, дверь распахнулась внутрь. В проеме появилось лицо юноши.
