Полковник зашевелился. — Не, не я…. — сказал он. Он перекатился влево, и оказался на ногах, капюшон отлетел назад, правая рука взмыла ввысь по плавной дуге…
…и Джеймс остолбенела, обнаружив себя пялящейся на огромную черную "О", образованную рабочим концом глушителя.
— Но ты — уж точно, — сказал он и выстрелил.
Ускоряясь до полукилометра в секунду, кусочек металла преодолел одиннадцать сантиметров связки ствол плюс глушитель, и затем пропрыгнул те скромные десять сантиметров между Джеймс и дулом, еще прежде чем тихое «пффт» достигло ее ушей.
Но к тому времени, ну-у…. скажем так, череп ее уже взорвался.
Пункт Вдохновения, Терра
24 декабря 2438 года,
08:50
Майор Аманда Каннингхэм взгромоздилась на вершину гранитного зуба, именуемого Пунктом Вдохновения, нависавшим прямо над озером Дженни, прямо за ним и к востоку, и от крутых, скалистых, покрытых снегом вершин Гранд Тетон и Сент Джон к западу. Но открывшимся видом она отнюдь не наслаждалась, вместо этого она вырезала острогу из осиновой ветки. Не то, чтобы ей так уж требовалась острога, просто ей нужно было чем-то занять себя. Как только встало солнце, она уже загарпунила себе хорошего размера гольца в озере Дженни. Подледный лов — лучшее дело поутру. Обрубив голову, она счистила ей чешую, вскрыла брюхо, и вырезала кишки. Кишки отправились прямиком под снег с землей, не то, чтобы из-за хищных животных, но если группа преследователей пройдет здесь, никто ничего не заметит. Костра она развести не могла. Дым шел по категории «ни в коем разе», дело совершенно понятное, когда ты стараешься изо всех сил, чтобы тебя не поймали. Так что рыбину она съела сырой. Это было нормально. Эй, люди платят уйму денег за то же самое в ресторанах и зовут это сасими.
Сырая рыба, резьба по дереву, глаза на затылке — упражнение по выживанию во плоти. Книга бойскаута в полном объеме. Играя по правилам, Аманда должна была быть на ногах, двигаясь к Каньону Смерти, в двадцати с чем-то км к северо-западу. (Должно быть, скрывался в этом какой-то мрачный юмор) Немного вверх по Каньону Смерти и там ее будет ждать радио, по которому она могла бы вызвать вертолет спасателей. Предельный срок — полночь 25 декабря, и тебе веселого Рождества.
Та же самая хренова книга говорила — настал день и ты идешь. Она была уверена, что Хакетт и Джеймс, и Кинкейд этим и занимаются, поскольку кто первый добрался до Каньона, тот и выиграл. Вся хитрость в том, чтобы не дать себя поймать и остаться в живых.
Но в этом скрывалась и своя законная пакость. Не только отряды солдат охотились за твоим скальпом, но и ты сам мог избавляться от конкурентов. Покажи, что ты крут, как бизон и все такое. Выбивать своих собственных же людей было глупостью, даже если ты с ними и соревновался. Аманда не прожила бы так долго, если б следовала всем этим бессмысленным правилам. Не то чтоб она тратила уйму нервов и времени, страдая насчет своей работы. Она была солдатом и реалисткой. Кое-какие солдаты гипнотизируют свой пупок, гадая, является ли убийство врага ну, знаете, этим… высокогуманным деянием? К черту сопли. Думаешь, врага они заботят? Не хочешь убивать людей — становись писателем.
С другой стороны, некоторые правила существовали лишь потому что мало кто осмеливался нарушать их и не выходить в распыл. Ну как на Тибальте три года назад, этот «отрыв», которым он хвастался в баре. Досталась им с этого какая-то пара медалек, а тогда они с Кинкейдом праздновали это в постели, чуть ли не день подряд, в эйфории от радости, счастливые несказанно, что остались в живых.
При мысли о Кинкейде, пакостный голосок где-то из глубин ее подсознания, оставшегося с неандертальских времен завел свое: Вот это-то тебя и гложет, милочка? Мало тебе того, что Кинкейд положил глаз на «Маки», но тебе приходится еще и тренироваться с ним, смотреть, как он прошвыривается по всем этим симуляциям? Мало, что он знает больше любого другого живого существа об этих всех стрелялках, и увешан побрякушками как елочка, в подтверждение этому. Но видать, как его распирает от экстаза, видеть, что стрельба его заводит больше, чем полет…. Ну ты понимашь, а детка?
— Заткнись, уродище, — Неожиданно сорвавшись, она вонзила нож в сучок и зверски вывернула его, словно неприятно пялящийся на нее глаз, — Думаешь, вам вообще светило это "….жили долго и счастливо "? С дядей-Камероном на счету, а?
Она помнила тот день, когда все пошло к черту. Этот год, вечер четверга где-то в начале июля: опьяняющий, сладковатый запах лилий проникал сквозь открытое окно, лаская их обнаженные тела теплыми пальчиками ветерка, столь нежными, столь чувственными, словно бархатом по коже. Она была его ведомым вот уже четыре года и любовницей большую часть их них. Они были просто созданы друг для друга. В постели или вне ее, занимаясь любовью, она могла делать вид, что полковник Чарльз Кинкейд не был рожден для великих дел — и что одним из этих дел не была Изабель Камерон, Директор-Генерала третья кузина.
Они лежали на перекрученных простынях, Кинкейд на животе, слева от нее, бедром к бедру. Он был левшой, и это была его сторона, поскольку он просто ненавидел тянуться и нашаривать прикроватную тумбочку, ради того или этого. Она лежала на боку, опершись локтем о кровать, кончиками пальцев правой руки водя по бугоркам его позвоночника. Но сколь сильно она не желала его, она должна была это спросить. Считайте это болезненным любопытством, или самозащитой, но она сказала. — Так ты женишься на ней.
Она ожидала, что он станет злиться. Может быть, этого она и хотела, скандал, кошачья драка, может быть даже полный разрыв отношений. Тогда утрата его не будет столь болезненной. Вместо этого он перекатился на бок. Глаза Кинкейда были синими, но темного оттенка, как небо в грозу. — Знаешь ли, особого выбора у меня нет, — сказал он.
— У тебя есть выбор. Просто скажи «нет».
Кинкейд вздохнул, — Аманда, мы говорили об этом уже сотни раз. У моей семьи есть связи…
— Кого волнует, где и под кем служил чей дядя? Да знаю я, что твоя семья была на службе у Гегемонии уйму лет.
— Это что-то да значит. Я не настолько в себя влюблен, чтобы верить, что Джейкоб Камерон слетит, если я не женюсь на Изабель…
— Джейкоб Камерон — кретин.
— Кретин и Директор-Генерал не обязательно две несовместимые должности. Даже если мы оставим военные связи моей семьи в стороне, довольно много Кинкейдов проявляют явный интерес ко столь безумно дорогому проекту, как этот. Не думаю, что мои родственники или их друзья будут счастливы увидать, как миллиарды их инвестиций превращаются в дым. На «Маки» поставлено довольно много, знаешь ли, включая и то, как ты и я в будущем будем сражаться в наших войнах.
