«Звезды?» Она отпустила гашетку. «Как такое могло быть?» Их были тысячи, они высыпались из лопнувшего корпуса корабля в космос, сверкая яркими пятнышками в инфракрасном зрении барабела. Они не могли быть оружием, иначе странный корабль должен был применить их раньше. Они не могли быть и награбленной добычей, потому что на Барабе-1 не было ничего ценного, имевшего столь странный вид…
Саба уменьшила скорость истребителя и осторожно приблизилась. R2 вывел изображение одной «звезды» на дисплей. Тошнота скрутила внутренности Сабы, когда она увидела, что это были за «звезды».
Две руки, две ноги, голова и хвост.
«Ничего ценного…»
Мысль молнией ударила в ее мозг, когда ужас от осознания случившегося затопил ее. Йуужань-вонги не ценили металлы и драгоценности. Для их биологической науки были бесполезны обычные ценности Бараба-1. Йуужань-вонги предпочитали живую добычу.
Этот транспорт перевозил пленных.
«Мой народ!»
Саба беспомощно наблюдала, как умирающий корабль извергал свое содержимое в холодный вакуум космоса. Все ее существо содрогалось от горя, которое жгло сильнее, чем огонь, пожиравший планету внизу. Последней ее мыслью, перед тем, как слезы закрыли ей глаза, был отчаянный крик:
«Что я наделала?!»
Три месяца спустя.
— Я сказал, мы будем сражаться!
Голос разнесся эхом по огромному, увенчанному куполом залу, исполнявшему сейчас роль Большого Зала на Корусканте, где раньше собирался Сенат. Сейчас Корускант был в руках йуужань-вонгов, и временной столицей была избрана Мон Каламари, где сейчас собрались представители Галактического Альянса — группы, гораздо меньшей, чем был Сенат до вторжения йуужань-вонгов, но достаточно многочисленной.
Призыв сражаться представители разных рас приветствовали в манере, индивидуальной для каждой отдельной расы: кричали, рычали, свистели, махали щупальцами, топали ногами. Но некоторые молчали, и среди них Лейя Органа Соло. Она стояла не двигаясь, открыв себя в Силе, чтобы чувствовать эмоции, излучаемые теми, кто собрался здесь.
Говоривший, суллустианин с угрюмым лицом, по имени Ньюк Ньюв, расхаживал по трибуне с энергией, противоречившей его невысокому росту. Явно взволнованный такой поддержкой, он прижал одну руку к уху, а другой сделал жест, призывающий собравшихся уменьшить шум. Даже с шумоглушителями уровень шума в зале был такой, что причинял боль его чувствительным ушам.
— Мы можем застать их врасплох, — сказал он, его большие черные глаза обводили собравшихся. — Они оккупировали слишком большую территорию, и плохо подготовлены к обороне. Они не ожидают, что сейчас, когда по их мнению война выиграна, им придется обороняться. Мы должны использовать это преимущество! Проигнорировать его означает просто всем вместе положить головы на плаху!
— А кто спас наши головы с плахи в первый раз? — раздался голос из дальнего угла зала. Лейя узнала этот голос, он принадлежал Туву Шиниву, представителю Гегемонии Тион.
Лицо Ньюка Ньюва скривилось.
— Это к делу не относится, — раздраженно сказал он.
— Да неужели? — отозвался Шинив. — Я так не думаю. Слишком долго некоторые из нас относились к джедаям с презрением и подозрением. Даже если у нас сейчас действительно появилась возможность перейти в контрнаступление, мы должны узнать мнение джедаев по этому поводу.
— Ну, что же, если вы так хотите, я согласен, что джедаи оказали большую помощь, — ответил Ньюк Ньюв. — Я не говорил, что они не заслуживают благодарности. Но отказаться от контрнаступления на йуужань-вонгов было бы безумием, неважно, что по этому поводу скажут джедаи. Мы должны доказать вонгам, что нас нельзя покорить, и никогда мы не подчинимся завоевателям! Они уже совершили достаточно преступлений! Теперь пришло время показать им, кому в действительности принадлежит Галактика! Мы должны ударить по ним всеми силами, и сделать это сейчас!
Шум одобрения поднялся в зале. Он был громкий, но не оглушающий, как боялась Лейя. После множества сокрушительных поражений многие сенаторы сомневались, действительно ли можно так легко окончательно разбить вонгов, как говорит Ньюк Ньюв. Но желание попытаться сделать это было неоспоримым.
Когда взгляд Лейи скользил по толпе, она заметила высокую фигуру Кента Хамнера на другой стороне зала. Судя по нахмуренному лицу мастера-джедая, он хотел возразить суллустианину, но его опередил другой несогласный.
— Что если вы правы? — Лейя узнала голос Релеки А'Кла, дочери сенатора-каамаси Элегоса А'Кла, убитого йуужань-вонгским военачальником Шэдао Шаи в начале войны. После смерти Элегоса народ каамаси избрал на место представителя его дочь. — Что если мы действительно сможем разбить их?
— Тогда мы победим! — большие круглые глаза Ньюка Ньюва зажглись в предвкушении славы.
— Но какой ценой? — золотистый мех Релеки А'Кла распушился от сильного волнения. — Йуужань-вонги сражаются до смерти, сенатор. Адмирал Акбар сумел использовать эту их особенность против них в битве у Эбака-9, но я не думаю, что вы представляете себе, что это значит.
— Я вполне представляю, — ответил Ньюк Ньюв. — Но победа невозможна без жертв. Если бы наши позиции поменялись, йуужань-вонги не задумались бы заплатить за победу любую цену.
— Я сожалею, но мой народ не может поддержать кровавую бойню, — она прижала свои длинные трехпалые руки к груди. — Мы пацифисты, сенатор. Мы не можем впустить этот ужас в наше сознание.
— Я уважаю убеждения вашего народа, — сказал суллустианин. — Если бы была какая-то альтернатива, я был бы согласен ее рассмотреть. Но у нас просто нет выбора. Я не собираюсь сидеть и ждать, пока йуужань-вонги приставят амфижезл к моей шее!
В зале снова раздались крики одобрения.
— Вам, пацифистам, очень хорошо рассуждать здесь о сострадании и совести! И вы больше всего выиграете от абсолютного мира, который наступит после нашей победы, — Ньюв снова посмотрел на Релеки А'Кла. — Но много ли будет толку от вашего пацифизма, если вы умрете, сенатор?
Каамаси села на свое место, испуганно моргнув.
— Мы сокрушим йуужань-вонгов! — закончил свою речь Ньюк Ньюв, подняв кулак в воздух. — И прогоним их остатки туда, откуда они пришли!
Его снова громко приветствовали. Земляк Лейи, альдераанец Кэл Омас, исполнявший обязанности главы государства, не сказал ничего. Да и бессмысленно было что-то говорить, когда большинство явно поддерживало Ньюка Ньюва.
Лейя увидела, что Хамнер нахмурился еще сильнее, покачал головой и тихо выскользнул из зала.
— Наконец, мы реабилитированы!
