Алексей Маслов, взяв одну полуторку, Когана и одного из сержантов в сопровождающие, уехал в Бобруйск. Дорога заняла около двух часов и в полдень, он уже въезжал в город. Ни где не останавливаясь машина подъехала к городскому управлению НКВД, по дороге высадив Когана у магазина.
-Во я попал, и какая муха Саню укусила? Вот гад такой, прямо в этот гадючник послал, который надо десятой стороной обходить. — Алёха, как и любой другой человек его времени, в свете происходивших в стране событий предпочитал держаться как можно дальше от госбезопасности. Сколько уже командиров пересажали и не только старший и средний комсостав, а тут самому приходится совать голову в пасть тигру. И ведь не отвертеться от этого, придется идти.
Войдя в здание, Маслов обратился к дежурному сержанту.
-Добрый день, где я могу найти вашего начальника?
-А по какому вопросу товарищ старший лейтенант?
-Возможно мне сможет помочь и кто-то другой, мне срочно нужны данные на всех радиолюбителей призывного возраста.
-Зачем? — Лаконично уточнил сержант.
-В нашей части нет толковых связистов, вот, наш командир и хочет призвать местных, кто в этом хорошо разбирается и подходит по возрасту, что бы решить эту проблему.
-Вам тогда надо к лейтенанту Горелову, это на втором этаже третий кабинет налево.
-Спасибо.
Лейтенант Горелов оказался на месте и выслушав скажем так не совсем обычную просьбу от старлея танкиста задумался. Документы армейца были в порядке, но на всякий случай Горелов узнав номер части перезвонил туда и получив из штаба батальона подтверждение задания Маслова полез в свою картотеку. Радиолюбителей в возрасте от 18 до 22 лет оказалось всего трое, тогда по просьбе Маслова он несколько расширил возрастной ценз и получил 11 человек от 17 до 30 лет. Переписав их данные, он отдал лист бумаги старлею, а тот поблагодарив ушел. Глядя ему в след Горелов подумал — видать сильно припекло мазуту, раз они через нас решили найти себе связистов.
Старший лейтенант Маслов, выйдя из здания городского НКВД, незаметно облегченно вздохнул. Был бы он верующим, так непременно перекрестился бы. Этап, который пугал его больше всего был им благополучно пройден. Сев в полуторку, он немедленно отправился в горвоенкомат, там у военкома он быстро получил повестки на всех одиннадцать человек, его даже не смутило то, что двое из них были семнадцатилетними, но на этот счет он еще перед поездкой получил указание от Маркова. Весь день он мотался по городу, собирая новоиспеченных призывников, подхватив по дороге Когана с покупками. Были скандалы, когда людей внезапно выдергивали из привычной жизни, особенно это коснулось обоих несовершеннолетних, до восемнадцати обоим оставалось несколько месяцев. Из 11 кандидатур, Маслов привез вечером в часть девятерых, одного не оказалось в городе, уехал в командировку и вернуться должен был лишь осенью, а второй лежал в больнице после операции по удалению аппендицита. Командир, встретил его, высказывая явное нетерпение, и очень обрадовался призывникам. Их сразу переодели в форму и поселили в отдельной палатке, а утром должны были распределить и выдать рации для изучения.
Глава 2
Белоруссия, 20 июня 1941 года, окрестности города Бобруйска.
Проснулся я рано и сам, дел было невпроворот, а времени катастрофически мало. Хорошо хоть, что Леха вчера сумел выполнить моё задание и привез в часть девять новобранцев, спецов по связи. Связь и мобильность, вот залог успеха в современной войне, израильтяне в своё время находясь в подавляющем меньшинстве только за этот счет смогли разгромить намного превышающие их силы арабов. Умывшись и сходив в столовую, занялся делами, проверял исполнение своих приказов. Дело двигалось, за вчерашний день, благодаря сделанным Пичугиным трафаретам из добытого неизвестно где, но в кратчайшие сроки моим заслуженным хомяком больших листов картона, вся техника оказалось перекрашенной, и теперь досыхала. Стилизованная оскаленная волчья голова органично вписывалась в камуфляж. Пичугин сделал несколько трафаретов разной величины, для танков, бронеавтомобилей и машин. Зампотех заканчивал установку воздушных фильтров на движки, заодно поменяли в них масло, и к завтрашнему вечеру часть должна была быть полностью готовой к маршу. Связистов я нагрузил работой по приведению всех танковых раций в порядок, а танки к счастью все оказались радиофицированными. Они настраивали их на одну волну, изолировали от помех и устанавливали на танках дополнительные антенны из гибкой, сталистой проволоки. Благодаря этому качество связи значительно улучшилось, как и её дальность. День пролетел незаметно, это когда делать нечего или делаешь нудную и неинтересную работу, оно тянется медленно — медленно и кажется, что ему конца и края нет. Я проверял состояние техники, экипажи весь день провели в машинах, отрабатывая на не заведенных двигателях, что бы ни гробить и так их небольшой моторесурс, различные вводные. Распределение целей, определение наиболее опасных, наведение орудия на цель. Из фанеры были сделаны несколько силуэтов танков и бронетранспортёров и вот по ним и отрабатывали мои бойцы весь учебный процесс. К вечеру вымотались они основательно, но зато уже могли быстро распределить между собой цели и определить наиболее опасные из них.
Белоруссия, 21 июня 1941 года, окрестности города Бобруйска.
С утра и до обеда я нещадно гонял своих гавриков, жаль, что поездить и пострелять нельзя. После обеда была баня, а потом я всем велел спать. Как гласит солдатская мудрость — солдат спит, а служба идёт, а потому удивившись моему приказу, бойцы пошли спать. Понятно было, что ночью я им спать не дам, а потому они стали отсыпаться впрок. Насколько это было возможно, техническое состояние техники было приведено в порядок. Пользуясь последними спокойными днями, на танках и бронемашинах приварили небольшие держатели для маскировки, это были обычные короткие отрезки труб, в которые вставлялись срезанные ветки с деревьев и кустарников. В комплекте с новой камуфляжной окраской это значительно снижало её заметность на местности и смазывало силуэт боевых машин, а также поручни на танках для десанта. В десять вечера сыграли подъём, поужинали и заслушали боевую задачу, весь батальон, вместе с машинами обеспечения выдвигался к артиллерийскому складу указанному мне Бронштейном. Марш, в двадцать пять километров по лесной дороге ночью, задание не из простых, учитывая уровень техники и подготовки бойцов, а потому я приказал больше 20 километров в час не гнать и двигатели не насиловать. Время ещё было и к складу мы подъехали около часа ночи. Встали в полукилометре от него, в лесу и я разрешил бойцам поспать ещё немного. День обещал быть долгим и насыщенным, так что пускай отдохнут, пока есть такая возможность.
Белоруссия, 22 июня 1941 года, окрестности города Бобруйска.
В три часа ночи скомандовал подъём своим архаровцам, а спустя полчаса с неба послышался гул многочисленных моторов. Соваться на склад я пока не стал, гул гулом, а мне надо явное подтверждение начала войны иначе меня собственные подчиненные не поймут. Долго ждать не пришлось, шум моторов усилился, а скоро со стороны города послышались звуки взрывов.
-Командир, что это? — Первым спросил меня Лёха.
-Война это.
-Ты знал? Поэтому мы сюда прибыли?
-Подозревал, один знакомый из штаба округа предупредил, что возможна крупная провокация, вот только мне не верится в это. Не провокация это, а война.
-А другие как?
-Не знаю, сообщили многим, вот только как они на это отреагировали, не знаю.
-Что мы будем делать дальше?
-Родину защищать! Сейчас выдвигаемся на склад и потрошим его основательно. Если это война, то нам понадобится дополнительное вооружение и боеприпасы, причем в большом количестве.
Взревев многочисленными моторами, колонна двинулась к складу. Часовой попытался нас остановить, да куда там. Начальник склада, интендант второго ранга Бобров жил на его территории в небольшом флигеле рядом и скоро появился.
