Пока еще прислужница под боком следует пользоваться своими привилегиями на полную катушку. Мелкими глотками я попивал сладкий горячий шоколад с лимоном и паприкой, приготовленный с любовью по особому рецепту Фурии, и задумчиво глазел в окно, за которым кружились снежные хлопья.
— Все-таки отмороженный дед не принес нам подарки на Новый Год, — пробормотал я философски.
— Ну как, отмучились, деды отмороженные? — зашла на кухню Клетка.
— Можно и так сказать, — ответил Олег угрюмо.
— Что случилось?
Я обратил свой взор на загорелую соседку:
— Помнится, ты говорила, что готова вступить в отряд знатного, если произойдет нечто неординарное? Возрадуйся, чудо свершилось!
— То есть?!
— Ортона отчислили... — выдал Олег.
— П-фа, это как раз вполне себе ординарное событие — закономерный исход всех ваших выкрутасов... Но я все-таки не думала, что директор решится...
— Вскрылись кое-какие подробности благодаря нашей милой ушастой пигалице...
— Если бы не благоволение мастера, уж я бы ей уши укоротила как следует... — прошипела Фурия.
— Не сомневайся во враге -
Готов он в спину бить всегда.
Тревожься ты о мелюзге,
Ведь от нее придет беда...
Мы поведали Клетке детали произошедшего. Девушка не обрадовалась такому исходу.
— И что вы теперь будете делать? — поинтересовалась она.
— Я буду с мастером в любом случае, — ответила Агата.
— И не сомневалась. А ты, Олег?
— Хм, пока не думал особо. Все-таки мне бы хотелось окончить ВУЗ сначала... А то предки прибьют.
— Я думала, у тебя есть свое мнение, — высказала Клетка с некой затаенной претензией.
— Мое мнение совпадает с родительским, — пожал тот плечами, не сильно понимая, из-за чего девушка возмущена.
— Ладно, у нас еще есть несколько дней на то, чтобы все как следует обмозговать, — взял я слово. — Сейчас ведь новогодние каникулы. Лучше провести их в неге и праздности, рядом с близкими людьми. Неизвестно, когда рогатые снова сделают свой ход. Даже в новогоднюю ночь не оставили нас в покое...
[Майя Маленкова]
Девушка была дико раздражена. В ее сердечке клокотала гремучая смесь из горькой вины на саму себя и острой злости на негодяя, посмевшего взломать ее аккаунт и растиражировать содержимое личного дневника. Еще ее немного бесило отношение команды. Умом она понимала, что у них есть все основания сомневаться в ее лояльности, но сердце говорило, что Ортон должен был поверить ей.
Все развернулось на сто восемьдесят градусов. Когда-то она желала упечь Скользящего за решетку на долгие годы. Теперь же несется к директору, не боясь навлечь на себя гнев, чтобы попытаться как-то разрешить ситуацию. Она не знала, что именно могла сказать или сделать, но была четко уверена: несправедливость должна быть устранена!
Одетую в верхнюю одежду Ярве она встретила уже в холле здания. Директор, очевидно, собиралась уходить, сделав все свои срочные дела.
— Госпожа Директор, постойте!
— Сударыня Маленкова? У вас ко мне дело?
— Да!
— Оно может подождать?
— Нет!
— Послушайте, вопрос с Преображенским закрыт. Дождитесь окончания каникул, и я приму вас у себя как положено.
— Я не могу ждать так долго! — топнула ножкой Майя, повысив голос. — Все это жуткая несправедливость, которая должна быть исправлена!
— Вы переходите границы дозволенного, Маленкова.
— Ну, пожалуйста! — она состроила умильную мордашку.
Директор смотрела на нее несколько секунд, после чего вздохнула:
— Так и быть, приму вас в качестве исключения...
Волнуясь, словно на самом важном экзамене в жизни, девушка прошла следом за Хеленой в ее кабинет. Ярве сбросила верхнюю одежду и предложила присаживаться.
— Если вы по поводу сударя Преображенского, то решение уже принято.
— Нельзя разъединять нашу команду! Фурия без Ортона впадет в ярость! А Ортон без меня пойдет по кривой преступной дорожке!
Директор помассировала переносицу:
— Академия не несет прямой ответственности за действия стражей. И вечно покрывать их мы не можем.
— Прошу вас, отмените наказание... или замените на другой вариант. Штраф, например...
— Текущий вариант кажется нам оптимальным. И почему вы так защищаете Скользящего? Это ведь действительно ваш дневник?
— Еще не проверяла, но, наверное, мой... Просто, Ортон, он...
Майя замолкла, не в силах подобрать слова.
— Стокгольмский синдром? — приподняла бровь Ярве.
— Хэй, нет! — возмутилась девушка. — И почему все время его вспоминают? Мне кажется, Ортон знает, что делает. Его методы не всегда законны и чисты, но он действительно горит желанием бороться с демонами. Ну а за тем, чтобы он не переступил черту, я и буду приглядывать!
— То есть, вы предлагаете администрации закрыть глаза на систематическую кражу демонических ядер? Подобное исключение создаст прецедент, и затем остальные стражи будут присваивать ядра себе. Как это происходит в менее управляемых регионах. Если это ваш единственный вопрос, думаю, мы закончили обсуждение.
— Хэй! — поджала губы Майя, лихорадочно ища способы исправить ситуацию. — Если вы исключите Ортона, то я начну целую кампанию по дискредитации академии! Буду уверять о том, что дневник — подделка, а администрация академии и генерал из Министерства Обороны просто решили сжить со свету настоящего героя, сражающегося не щадя своего живота! Вчера он потерял руку в бою, а мог бы и голову сложить!
— Вы переходите границы дозволенного. И ваши угрозы на меня не подействуют.
— Хэй! — расстроено протянула Маленкова. В ее глазах показались слезы. — Ну, пожалуйста! Пойдите нам навстречу! Неужели ничего нельзя сделать?
Ярве снова словно загипнотизированная смотрела в огромные золотистые глаза, не в силах отвести взор. Майя и не подозревала, насколько сильным оружием может служить ее миловидная внешность при определенном подходе.
— Я рассматривала другой вариант... — откинулась на спинку кресла директор.
— Какой?! — обрадовалась Маленкова.
— Он вам может не понравиться...
— Если он позволит сохранить нашу команду...
[Ортон]
Очкастый отыскал в интернете сборник статей из дневника Полдюйма, так что мы принялись знакомиться с чтивом. Понаписала она много, да еще и картинок с видео массу приложила в качестве доказательств. Я поинтересовался у Олега, нельзя ли удалить порочащую мое имя информацию, но Очкастый не обрадовал. Из некоторых источников можно удалить публикации, но в целом: все, что попадает в интернет, остается там навсегда.
Не успел я допить шикарный горячий шоколад с лимоном и паприкой, как в дверь блока забарабанили,
