в пространстве, казалось, без всякой системы, но неуклонно приближался к "Селигеру". На плечи резко навалилась тяжесть — это Тимур включил двигатели, пытаясь избежать соприкосновения. Но луч неторопливо, без особого труда, настиг цель…
Капитан "Изумрудного странника" был доволен, глядя на умирающий "Селигер". У него имелись все основания для удовлетворения. Во-первых, охота у далась на славу. Во-вторых, он выяснил главное: местная цивилизация недостаточно технологически развита, чтобы противопоставить хоть что-то Великой Священной Волне Силы.
КИЕВ. 19 МАЯ 2136 ГОДА
Ощущение грядущих неприятностей возникло еще утром, когда я старательно чистил зубы в ванной комнате своего номера в отеле "Аскольд". Это гнетущее чувство не могли развеять ни инфракрасный душ, ни акупунктурный массаж, которых обычно хватало, чтобы сообщить заряд бодрости и оптимизма на весь день.
Погода стояла теплая. Я вышел на балкон, на котором свободно можно было бы ездить на велосипеде, положил руки на перила, вглядываясь в даль. В лицо дохнул приятный весенний ветерок. С семидесятого этажа отеля открывался вид почти на весь город. Древние купола святой Софии, сияющее в лучах солнца золото лавры, воды Днепра и легкие ажурные конструкции мостов через него. Старый город имел примерно такой же силуэт, что и в начале двадцатого века, он был восстановлен лет семьдесят назад, когда весь мир помешался на восстановлении исторических городских ландшафтов. Неподалеку от святого Владимира взметнулся ввысь стометровый угрюмый казак с саблей, которая с точностью до доли градуса указывала на Москву. Это безобразие было возведено полсотни лет назад, когда к власти пришла очередная оголтелая националистическая клика. "Щоб усе видели величие ридной Украины и щоб поганым москалям неповадно було" По ту сторону Днепра высились безобразные коробкипамятники жилой архитектуры двадцатого века. Строили тогда плоховато, эти здания, по идее, давно должны были разрушиться, если бы не силиконовые суперполимерные покрытия, произведшие революцию в хлопотливом деле охраны памятников. Как зубы дракона, торчали черные полукилометровые небоскребы— это уже двадцать первый век. Изящно вздымались ввысь ажурные конструкции, башни-блины, нанизанные в совершенном беспорядке на опоры шары, кубики, светилась в солнечных лучах перламутром улитка ТЭФ-станции двадцать второй век. За городом снижался пассажирский авиалайнер, походивший на барракуду с разросшимися плавниками. Сейчас он приземлится в Бориспольском порту, откуда тянутся нити по всему миру— в ГИТА, Австралию, Антарктиду, даже на низкоорбитальные космические станции.
Встреча мне назначена на полвосьмого вечера. За последние две недели у меня это будет, пожалуй, первый день, большую часть которого можно беззаботно убить впустую. Просто глядя с высоты птичьего полета на город, или плюя в потолок, или посасывая шоколадный лимонад с коньяком и белым вином — жуткую смесь, которую только я и могу пить.
Пятнадцать минут на зарядку— это святое. Упражнения шли с нарастающей скоростью. Закончив, я посчитал пульс— чуть выше нормы. Ничего, пока я еще в неплохой форме. Теперь под душ, затем растереться чуть не до крови и я в полном порядке.
Закончив привычные процедуры, я критически осмотрел себя перед зеркалом. Новомодная штучка — когда в него смотришь, не возникает никакого ощущения, что перед тобой стекло, пока ладонью не коснешься холодной гладкой поверхности. Кажется, что напротив стоит человек, не имеющий к тебе никакого отношения, лишь очень похожий на тебя и кривлянья ради повторяющий твои движения. Кто же он? На вид — из мелких чиновников или торговцев, Может, кто-то еще, но ясно видно — не из героев. Рост сто семьдесят восемь — на три сантиметра ниже среднего, мышцы не так чтобы хилые, но отнюдь не атлета, плечи, на мой взгляд, узковаты, а бедра широковаты, на боках складка жира, правда, небольшая, но никак не удается ее согнать. Грудь не волосатая и не колесом. Но это еще полбеды. Хуже всего физиономия: круглая, полная, нос картошкой, и этот чертов розовый румянец, придающий лицу какое-то по-детски наивное выражение, — еще куда ни шло, когда человеку восемнадцать, но когда тридцать восемь! И когда этот человек— ты, то это никуда не годится!
— Да, не Клиф Шелдон, — вслух произнес я. Мужчина в зеркале действительно мало походил на смазливого, здоровенного Клифа Шелдона, игравшего командора Бадди Рока в совершенно идиотском, на мой взгляд, сверхпопулярном нуднейшем трехтысячесерийном видеосериале.
Честно говоря, собственная внешность меня не волновала уже давно, поэтому грусти по этому поводу не было. Я плюхнулся в кресло, мгновенно принявшее удобную для моего тела форму, и приказал:
— Кухня! Кофе, омлет с перцем и лимонной подливкой, сок из баркфрукта и пару сладко-соленых скрубжек.
Через минуту из стены выкатился сервированный столик. Завтракал я неторопливо, с истовой серьезностью. Так может себе позволить завтракать легкомысленный человек, у которого до вечера никаких дел нет и быть не может. Кажется, радуйся жизни — и все, но кусок все же не лез в горло. Я отставил тарелку с недоеденным омлетом, толкнул столик, откинулся в кресле.
— СТ-новости, русский язык, — приказал я.
В серебристом овале на зеленых обоях будто возник провал, в котором замаячила слащавая физиономия диктора. Мир жил своей обычной жизнью. Обыденная суматоха, неурядицы, конфликты, не слишком полноводные реки крови — все как и положено в цивилизованном двадцать втором веке. У Черных Штатов очередной дипломатический конфликт с Мексикой — они уже лет тридцать постоянно обвиняют друг друга в нарушении границ и поддержке бандформирований у соседей. США все долдонят о проекте большой исследовательской станции "Венера-Твердь". Зачем, спрашивается, она им сдалась? Японско-Китайская Конфедерация вновь грозит Евразийской Федерации, то есть нам, снижением квот на ввоз ТЭФ-оборудования. Озабочены неконкурентоспособностью собственной продукции. Недавно при взлете с лунного космопорта потерпел крушение французский лайнер "Наполеон", причина — неполадки японских ТЭФ-систем. Национальная корпорация "Желтый дракон" терпит огромные убытки, отсюда желание защититься, но, похоже, ничего у них не выйдет… Так, а вот это уже ближе. Таджикская джамахерия. Шаха Абдуллу свергли и отрубили голову на центральной площади Душанбе — это зрелище транслировалось по всем внутренним каналам СТ. К власти пришла умеренная исламская группировка. Бог мой, обычная история! Такие случаи повторяются вновь и вновь на протяжении, наверное, уже тысяч лет.
— СТ выключить, — буркнул я и завалился на диван с новой книгой Максима Горецкого.
Идея отдохнуть, немного понежиться в праздности и безделии с самого начала оказалась обреченной на провал. Расслабиться никак не удавалось. Наоборот, напряжение, ощущение близкой опасности не уходили, а только усиливались с каждой минутой. Когда же я задремал, уронив на пол книгу, перед глазами ясно встал образ выжженной земли с реющими в вышине зловещими птицами. Главное, я знал, что это вовсе не
