на то, что сама дура, богиня может не простить позора.
— А какая разница? Чтоб тебя достать, всё равно пришлось бы кого-нибудь звать. Не за ноги же тебя выдёргивать!
— Почему? — недовольно бубнит из-под кровати.
— А если сиськи оторвутся? Или для богини это не страшно? А ну тогда тянем.
— Стоять! Не сметь тянуть. Только попробуй, варвар!
— Вот и не шуми. Потому Олега и позвал, он в отличие от какого-нибудь Балагура болтать не станет. Уважаемый человек, кузнец, более того сержант! А это знаешь ли не хухры-мухры!
— А Мальвина? — уже более спокойно бубнит богиня.
— Тю! А шо нам та Мальвина? Она же, только что хотела на твоё место, и чтоб её беззащитную, да прямо вот в таком виде. А она и сопротивляться не может. Хе-хе-хе. Кстати, знаешь у Олега какого размера колбаска?
— Мажор! — возмущается Молот.
— Наслышана, хи-хи-хи… Вы же всем кому не лень об этом хвастаетесь.
— Мы не хвастаемся, а радуемся, что у нас меньше!
— А уж как я рада, что у тебя меньше… Тьфу. Да вытащите меня уже отсюда!
— Молот! — киваю на кровать, лицом изображая напряжение.
Олежа, парень не глупый, тут же понимает о чём речь и понимающе моргает.
— Мальвина, как поднимем, помоги Леофасте выбраться. Только быстрее, кроватка очень тяжёлая.
Как мы старались, отрывая от пола эту неподъёмную лежанку! Пыхтели, разговаривали сквозь зубы, покрикивали на Мальвину, чтоб сразу тянула. Это было сложно. Очень. Да! Ибо, что я, что Олег, могли бы и в одиночку её не то, что приподнять, а перевернуть.
Думается мне, что на далёкой матушке-Земле, товарищ Станиславский на миг перевернулся в гробу, вскрикнув:
— Верю!
А теперь повытирать лоб, как будто потом исходим. И дышим почаще. Тяжело же было.
— Ой, спасибо, мальчики, — довольная освобождением Леофаста обмахивает ладошкой мордашку. А затем, ухватив свои доечки руками, слегка покачала их и вопросила:
— Ну и вот как вы меня так подвели то, девочки?
— Кхм… — Олег кашляет в кулак. — Уважаемая, не могли бы вы прикрыться?
— Стесняшка, да? — богиня слегка толкает Мальвину в бок локтем.
Как вы понимаете, эту баламутку, возмутило не то, что её с голой заднице застали, а то, что с голой задницей под кроватью.
— Ещё какой, — вздыхает фиолетововолосая красавица.
— Трудно тебе, — понимающе кивает блондинка.
— Выживаю, как могу, — сокрушается Мальвина.
— А у него ещё и огромный инструмент!
— Использую на всю. Хи-хи-хи…
— Хи-хи-хи… — поддерживает богиня.
— Хватит уже! — возмущается красный, как рак, Олег.
Да уж. Не знаю. То ли Леофаста по жизни безбашенная, то ли заразилась от нас. Не удивлюсь если второе. И поверьте, я тут не причём. Это половым путём не передаётся. Скорее воздушно-капельным.
Ладно. Пропустим прочие препирательства и другие не очень интересные рассуждения. Тут важнее другое. В кого превращать Мальвину? Ибо как сказала Леофаста:
— Есть проблема, ребята. Эдем очень зол, его там до сих пор строят и разводят.
— В смысле грабят?
— И это тоже, — соглашается богиня. — Так что надо думать. Уверена, что любое существо, похожее на ангела, будь то локис, или мы другое название придумаем, тут же будет приписано к подвиду ангелов. Не исключено, что Эдем уже подстраховался по этому поводу. Всё что мне приходит в голову, это забрать крылья.
— Нет, так нельзя! — Мальвина прижимает руки к груди.
— Согласен! — кивает Молот. — Нельзя отбирать крылья. Мы уж лучше так, чем Лиза будет несчастна.
— Ой, вы такие миленькие, — завёрнутая в простынь Леофаста, прижимает ладошки к лицу. — Я так хочу вам помочь, но не знаю, что делать. Егор, ты должен что-нибудь придумать!
— А почему я?
— А почему не ты?
— У Молота голова большая, вот пусть и думает!
— Брат, да я уже, что только не прикидывал. Я же всё это время, как ты разгадал загадку, только об этом и размышляю. Локисы по утверждению Эдема, это подвид ангелов. Тут Леофаста права. Можно спорить, но это его мир. Значит, даже если будет не два крыла, а четыре, всё равно Эдем будет настаивать, что это лишь вариация ангелов.
— Но вы же богиня любви, наверняка, можете помочь зачатию, тогда «Система» признает нас мужем и женой. Так сказал Эдем, — робко просит Мальвина.
— Прости девочка, — качает головой Леофаста. — Закон суров, но он закон.
— Стоп, стоп, стоп! — машу руками. — «Система» признает вас женатыми, если вы заделаете ребёнка? Хи-хи-хи… Леофаста, на каком языке ты разговариваешь?
— На «общем». Это самый распространённый язык в этой части галактики. И чтоб не нагружать «Систему» переводом молитв, все боги говорят на самом популярном языке.
— Отлично. Мальвина, а ты?
— Так же.
— Прекрасно. Молот, выйди. Ты «общий» не знаешь. Потом с тобой по-русски потрещим.
— А зачем это?
— А чтоб «Система» не подслушала.
Спасибо, дедушке Всеславу за подсказку, как уйти от прослушки. Сейчас мы эту «Систему» доломаем нахрен! Ибо нефиг!
— О! Гляди, сейчас что-то будет! — Балагур довольно скалится, глядя на небо.
А что у нас там? Ага. Ясненько. К купающимся девицам подкрадывается летающая, пушистая неожиданность. Ещё и со стороны солнца подбирается, чтоб не спалили раньше времени.
И вот довольные жизнью близняшки, наворачивают круги, изображая из себя бельишко в центрифуге. Разве что оборотов поменьше. И тут сверху, прямо между ними, сложив крылья, падает бомбочка. Весёлый такой бульк получился.
Нам с Балагуром так точно весело. А то, что сестрёнки подняли визг, так мы не виноваты, что они не понимают шуток.
— Что это было?
— На нас напали?
— Какое. Ты посмотри, на этих двух клоунов! Ржут же.
— Опять Пух развлекается… Вот балбес!
И тут возле самого берега, проплыв под водой около пятнадцати метров, дабы не попасться в руки разгневанных девушек, появляются чьи-то мокрые уши.
— Альфа! Как тебе не стыдно!
— Ауф! — сообщив, что ей не только не стыдно, но ещё и весело, волчица выбирается на берег.
И мощно так отряхивается. Брызги летят во все стороны, накрывая нас с Вовкой с ног до головы.
— Альфа! — это уже мы с Вованом, хором высказываем недовольство.
Но
