щепка, а другой — высокий и сутулый.
Мда-а, давненько я так весело не начинал свой путь в новом мире.
— Ты… ты… дохлый же был, а потом двигаться начал, — нервно выдал худой обладатель тенора.
Он оказался облачён в замызганный джинсовый костюм, а его рожу скрывала кожаная маска. При этом в его костлявых руках подрагивал старенький исцарапанный дробовик, чьё дуло недвусмысленно глядело на мою грудь.
— Да-а-а, — медленно протянул я, потрогав липкий от крови висок, скрытый длинными чёрными волосами. Пальцы нащупали не только разорванную кожу, но и ямку. — Наверняка шикарный был удар. До сих пор в голове всё звенит.
— Мёртвые восстанут из могил и встанут в один ряд с живыми… — внезапно экзальтированно прошептал вскинувший голову старик, дико глядя на меня через треснутый монокль.
— Заткнись, старпёр! А тебя, патлатый, мы убьём, если захотим. Понял? Тебе просто повезло. А если ещё раз рыпнешься — точно грохну! — рыкнул на меня второй грабитель и снова сплюнул.
Он тоже был в кожаной маске, но не в джинсовом костюме, а в тонком грязном свитере и парусиновых штанах. В его левой руке поблёскивал револьвер, а на раскрытой ладони правой грозно трещал шарик рыжего пламени.
— Встань на колени и сними магический перстень! — визгливо приказал мне чёрт с дробовиком. Буду звать его Шакал.
— Зачем? Я не хочу на тебе жениться. Ты не в моём вкусе, — усмехнулся я, торопливо поглощая память реципиента.
Ну и лох же он был, но в свои двадцать знал довольно много. Да ещё и являлся слабеньким магом смерти. На его пальце красовался бронзовый перстень с буквами «Д» и «С». Первая означала ранг мага, а вторая — направленность магии.
— Остришь, ублюдок⁈ — тоненько выдал Шакал, оскалив пеньки чёрных зубов. — Замочу, если не встанешь на колени и не снимешь перстень! Даже вон сука Синявская и то сняла его!
— Это… успокойся, — бросил ему сутулый напарник, боязливо посмотрев на зарычавшую брюнетку.
— Я спокоен!
— О Господи, спаси и сохрани меня, раба твоего… — чуть громче, чем обычно, прошептал старик, лихорадочно облизав серые губы. Он так и продолжал лежать на полу, приподняв голову, чтобы смотреть на меня и грабителей.
— Заткнись! — заверещал впавший в истерику Шакал и навёл на старика дробовик. — Надоел уже твой бубнёж! Думаешь, боженька тебя защитит? Да ему насрать на тебя! На всех нас! Гляди!
— Не-е-ет! — вскрикнула красотка Синявская одновременно с грохотом выстрела.
Дробь разорвала голову старика, как перезрелый арбуз. Во все стороны полетели куски кожи, осколки черепа и серые брызги мозгов. Кровь дедка щедро попала на женщину в платке, отчего та пронзительно завизжала и лишилась чувств.
Парни же дёрнулись, но не встали, а лишь испуганно затряслись.
— Валим! — яростно заорал грабитель-маг, цапнув деньги из кассового аппарата. — Валим, придурок, пока полиция не нагрянула!
— Насрать! — проорал Шакал, окончательно слетев с катушек.
Его голос превратился в царапающий барабанные перепонки фальцет, а руки заходили ходуном, из-за чего оружие грабителя уже не смотрело на меня, чем я и воспользовался. Резко вытянул правую руку и активировал пару магоформ «стрела», имеющих Ё-ранг. Тотчас из перстня один за другим вылетели два безжизненно-серых тонких сгустка магии.
Бандиты даже вякнуть не успели. Один получил «стрелу» в левый глаз, а второй — в правый. Их зенки молниеносно сгнили, как и те участки мозга, которых коснулась магия смерти, специализирующаяся на разложении.
Бандит-маг с грохотом завалился на спину, продолжая сжимать стопку денег. А Шакал рухнул на грудь, звякнув дробовиком.
Я же в наступившей звенящей тишине швырнул к трупам магоформу «бумеранга». Она выглядела как полукруглая слабенькая конструкция низшего Ж-ранга и годилась лишь на то, чтобы схватить души бандитов, пока те не ушли на перерождение.
К счастью, «бумеранг» справился со своей задачей и притащил мне души. Вот и хорошо. Потом сделаю из них «доспехи».
Пока же мой взор скользнул по охреневшим людям, замершим, как парализованные. И только мухи не охренели от той скорости, с которой я разобрался с грабителями. Насекомые наплевали на мою крутизну и с жужжанием алчно устремились к расколотому черепу старика, чтобы насладиться внезапным угощением.
— Всё, представление окончено, — сухо произнёс я и двинулся к входной двери. — Можете не благодарить. А старик бы всё равно умер. Ему жить осталось пару понедельников.
— Ты кто такой? — ударил меня в спину ошеломлённый голос красотки Синявской. — Эй, я с тобой разговариваю!
— Вы так будете с бомжами разговаривать, сударыня, а не со мной, — равнодушно бросил я через плечо, благодаря памяти реципиента уже точно зная, как устроен этот мир. Поганое место. В самый раз для меня. Тут-то я и выполню финальную часть своего плана, после чего доберусь-таки до глотки принца ящеров.
— Стой! — бросила настырная девка, застучав подошвами ботинок по полу. — Стой, давай поговорим! У меня есть что тебе предложить!
— Не интересует, — коротко ответил я, открыл входную дверь и оказался в проулке.
Лицо тотчас защекотал радостный полуденный солнечный свет, а в ноздри проник запах травы и кустов, растущих около трёхэтажных старинных домов из красного потрескавшегося кирпича. На каждом окне красовалась ржавая решётка, а на черепичных крышах сидели мрачные вороны, взирающие на голубей, с курлыканьем пьющих воду из луж, покрывающих брусчатку.
Правда, голубям пришлось спешно взлететь, когда в проулок ворвались два побитых жизнью фургона. Они могли похвастаться узкими, практически мотоциклетными колёсами, тупыми «рылами», ржавыми боками и большими круглыми фарами, похожими на удивлённо распахнутые глаза. А ещё они изрыгали отвратительный вой сирен и скрипели всем, чем можно. Аж зубы заболели.
Какой же здесь уровень развития? Память реципиента говорила, что местные аборигены до телевидения ещё не додумались, но станковые пулемёты уже наклепали, смастерили радио и телефонные аппараты.
— Как вовремя приехали служивые, — саркастично процедила за моей спиной красотка Синявская.
Автомобили с визгом остановились около нас, после чего из первого фургона выскочил пяток помятых полицейских в синих мундирах, а из второго — выбралась парочка усталых бородатых мужчин в белых халатах. Скорая помощь. При этом оба автомобиля выглядели так, словно им самим требовалась скорая помощь. В полицейском фургоне так вообще зияли следы от пуль.
— Я всё улажу с полицейскими, а ты взамен уделишь мне пять минут. Идёт? — протараторила мне в затылок девка и затаила
